Читаем без скачивания Равные звездам - Евгений Лотош

Оставив Ольгу колдовать над спутниковым передатчиком, а изрядно вымотанных тряской Яну с Кансой — отлеживаться и отдыхать, мужчины отправились на базар, расположенный от постоялого двора в паре сотен шагов.

Базар оказался под стать городу: небольшой и сонный. Половина прилавков под широкими грязными навесами пустовала. В некоторых местах сидели торговцы овощами, фруктами, лепешками и мясными тушами, над которыми роились густые тучи мух. Сырого мяса, впрочем, попадалось немного — скорее, декларация о намерениях, чем реальная торговля. Вряд ли в местном жарком климате животных забивали раньше, чем приходила пора готовить пищу. Живых овец, кур и уток в деревянных клетках наблюдалось куда больше. Изредка встречались прилавки со скобяным товаром, бусами, тканями и одеждой, а в одном месте Дентор углядел торговца охотничьим снаряжением — на удивление хорошими дробовиками, капканами, ножами и машинками для набивки гильз. Патроны с дробью, жаканами и картечью, а также просто картонные гильзы грудами лежали в нескольких больших коробках, стоящих позади прилавка. Возле прилавка отирались несколько мужчин, с одним из которых торговец неспешно что-то обсуждал на каком-то местном языке. Новоприбывшим много внимания не уделяли — как только становилось очевидным, что незнакомые тарсаки не намереваются покупать их товар, оживившиеся торговцы снова погружались в апатию.

По закону подлости загоны вьючного скота обнаружились в дальней части рынка.

— Разбирайся, — сказал Палеку Дентор. — Мы с Мати пойдем насчет продовольствия поисследуем. Момбацу сан, — обратился он к торговцу мулами, низкому толстенькому лысоватому мужичку с хитрым взглядом, являвшим собой классический образец барышника, — кто здесь торгует съестными припасами для дальней дороги?

— Далеко направляетесь? — поинтересовался тот, окидывая гигантскую фигуру полицейского уважительным взглядом.

— Далеко, — туманно откликнулся тот. — Так кого спросить?

— Сан Храмис продает селло, что готовят его жены, — сообщил барышник, почесав в затылке. — Скажите ему, что вас послал Тамтамыш, он уступит в цене. В ту сторону пять рядов, над его прилавком красное полотнище с зеленым деревом и белыми цветами. Там же рядом сан Мумерах продает солонину — с луком и оливковым маслом, она хорошо хранится в жаркую погоду. А у самого входа на рынок, в овощном ряду, можно купить сушеный картофель и сухие лепешки, которые не плесневеют в течение целого периода даже во влажном климате. Нигде такие делать не умеют, только у нас! — похвастался он.

— Спасибо, сан Тамтамыш, — кивнул Саматта. — Лика, чтобы друг друга не искать, встречаемся в гостинице. Только не купи чего-нибудь ненароком до завтрашнего утра.

— До утра? — насторожился барышник. — Почему до утра? Я продам мулов прямо сейчас, и по очень хорошей цене. Нигде в городе лучше не найдете!

— Наши жены еще не решили, стоит ли нам путешествовать дальше пешком или на машинах, — сурово сказал Саматта. — Решат сегодня ночью.

Торговец пробормотал себе под нос что-то невнятное на непонятном языке, но потом просиял.

— Да не осквернят никогда морщины чело ваших жен! — оживленно сказал он. — Что машина? Машина сейчас едет, а потом сломалась. Где чинить станете? Бензин кончится — где найдете? А хороший мул не ломается, и заправлять его можно любой травой, что растет на обочине. Вы, наверное, первый раз в наших краях, раз сомневаетесь. Покупайте мулов — не прогадаете. Здесь у нас все так ходят, с мулами и верблюдами. И груз на них положить можно, и самим ехать, и чинить не надо…

— Да-да, сан, — прервал поток его речи Саматта. — Мы обязательно передадим твои слова нашим женам. И даже постараемся убедить их ночью, — он сально подмигнул, — что ты прав. Но сейчас купить не можем — запрещено. У нас так принято, что женщина в семье решает. Мы вот с другом думаем, не уйти ли от жен и не остаться ли насовсем в ваших краях? У вас женщины ласковые, послушные, во всем мужей слушают…

— Да, у нас женщины не чета вашим, знают, кто в доме хозяин! — широко ухмыльнулся торговец. — Передайте вашим женам мое почтение и скажите, что я совершенно бесплатно добавлю уздечки. И дам хорошую скидку на прочую упряжь!

— Обязательно, — кивнул Саматта. — Дор, пошли.

С мулами Палек провозился не менее двух часов. Барышник явно попался бывалый и опытный, да и Палек дома в основном имел дело с лошадьми и пони. Ему оставалось лишь надеяться, что у мула, по крайней мере, ведущего свой род от лошадей, признаки возраста и здоровья не слишком отличаются от лошадиных. Он внимательно осмотрел два десятка животных и по крайней мере у половины заметил явные признаки искусственного омоложения — вырванные и подпиленные зубы, выдолбленные и зачерненные чашечки зубов, подкрашенную темной краской шерсть. В конце концов он перестал даже обращать внимание на бедолаг, которые слишком явно боялись осмотра рта, почти наверняка — из-за жестоких варварских операций. У двоих оказались не в порядке легкие, один хромал, а еще один игривый и дружелюбный мул оказался явно подпоенным чем-то спиртным — пахло от него не слишком сильно, но чувствительно. Тем не менее, Палек отобрал шесть хороших сильных животных, возможно, не слишком молодых, но крепко стоящих на ногах, а заодно заработал некоторый авторитет в глазах барышника. Привязав мулов в стороне и переписав в пелефон вытатуированные в ушах номера, довольный собой Палек отправился восвояси.

Громкий звук пощечины и непонятную речь, в которой по экспрессии легко распознавалась ругань, он услышал, едва только миновав ворота рынка. Заглянув в узкий проход между заборами, в нескольких шагах от себя он увидел высокого молодого мужчину в шароварах и рубахе навыпуск, за плечо трясущего скорчившуюся на земле женщину в длинном балахонистом платье и закутывающем голову платке. Женщина поднимала руки в тщетной попытке защититься, а мужчина лениво хлестал ее ладонью по щекам, не переставая ругаться.

— Эй! — громко сказал Палек, вразвалочку подойдя к мужчине. — Ты что ее бьешь?

— Не слушает меня, э! — все так же экспрессивно откликнулся тот на общем. — Я старший брат, должна во всем слушаться. А она упрямится. Момбацу сан, хочешь женщину на день или на ночь? Молодая, красивая, сказка, а не женщина! Ты не смотри, что упрямая, в постели прямо огонь!

Женщина подняла залитое слезами лицо, и Палек вздрогнул. Она действительно оказалась красива — тонкой западной красотой, какой отличались многие виданные им в Грашграде женщины: высокие скулы и лоб, нос с горбинкой, полные чувственные губы, большие карие глаза… Она что-то жалобно пробормотала на одном из местных языков, которые Палек даже не пытался различать. Мужчина снова прикрикнул на нее и небрежно отвесил подзатыльник, от которого ее голова мотнулась вперед.