Читаем без скачивания Я не Поттер! - Марина Броницкая

— Да ты что… – сыронизировал я. – Не иначе как зрение потерял. Ну ладно, я могу идти?

— Ты всегда можешь идти.

Дверью отцовского кабинета я хлопнул с такой силой, что пролетавший поблизости Пивз схватился за давно остановившееся сердце…

Глава 29

Я оказался не таким уж и нелюдимым, как думал сам. Жизнь за слизеринским столом бурлила, как зелье в котле. Все пытались поделиться друг с другом самыми последними новостями, передавали Пророка из рук в руки, рассматривали летние колдографии и вели себя так, словно Минерва никакой и не директор.

— Смотрите, пишут, что министерство не смогло досрочно разорвать контракт с дементорами и они до сих пор охраняют Азкабан… Вот умора! С таким же успехом они могли бы просто открыть ворота!

— Винсент… – важно протянул Теодор. – Это давно не новость, а история. Тебя взаперти все лето продержали или только–только читать обучили?!

— Наверное, они просто отказались уходить, кто ж их выгонит… – заметил кто‑то проницательный.

За столом раздались приглушенные смешки.

— Думаю, один все‑таки может.

— Тео!

— Да ладно тебе, Малфой… – парень махнул на приятеля рукой. – Гарри, ты поменял комнату?

— Нет, одному как‑то спокойнее.

— Мудро–мудро… Панси, что ты себе позволяешь?! Может, мне встать?

Нотт сидел между Миллисентой и Паркинсон. Те живо обсуждали последний выпуск Ведьмополитен со Скиттер на обложке, и не стеснялись хлопать по коленям мальчишки в особо эмоциональные моменты беседы.

— Нет, Тео, сиди… – разрешила Панси. — Ты такой милый!

Девчонки рассмеялись, я улыбнулся, а парень довольно фыркнул и жеманно откинул со лба волосы.

— Гарри, передай мне артишоки, пожалуйста.

— Гарри, подвинься, ты растолстел.

— Где Снейп?! Я должен ему книгу! Он меня убьет, если я задержу её еще на полгода!

— Гарри, передай записку Драко… – на меня смотрели умоляющие серые глазки малолетней кокетки. – Пожалуйста…

— Гарри, не передавай! – слева от меня раздался настоящий рык Джинни. – Только попробуй!

— Может, я сам решу, кто и что будет мне передавать?! – встрял Малфой.

— Да–да, пусть сам решает, Джинни… – забеспокоился Рон. – Блейз, ты чего пихаешься?!

— Ты себя в зеркало видел, Уизел? А дуб пихать когда‑нибудь пробовал? Я не пихаюсь, а отвоевываю себе место под солнцем!

Тем временем шло распределение.

— Бэддок, Малькольм!

— Слизерин!

— Панси, убери ты этот журнал, а то мы на него новенького посадим!

— Как я тогда смогу его читать, не подумал? На меня МакГонагалл смотрит!

— Гарри, ты не мог бы…

— Да понятно! – буркнул я, сделав недовольный вид. – Малькольм, иди сюда!

И я в первый раз в жизни заглянул в глаза того, кто считает тебя чуть ли не божеством.

— Привет, меня зовут Гарри. Присаживайся!

— Брэнстоун, Элеонора!

— Пуффендуй!

— Колдуэл, Оуэн!

— Пуффендуй!

— Криви, Дэннис!

— Гриффиндор!

— Причард, Грэхэм!

— Слизерин!

Староста откинулся назад, одной рукой уцепившись за край стола, дотянулся до Паркинсон и дернул её за волосы.

— Да убираю я, убираю!

Если нормальность можно почувствовать, то я ощутил её всем своим ноющим телом. Понимая, что блаженно улыбаться в среде слизеринцев считается дурным тоном, губы я держал крепко сжатыми. Тем не менее, иногда усмехался в кулак, будто бы кашляя, и забывал даже о не спускающей с меня глаз Минерве. Весь наш факультет бойкотировал её власть, поддерживаемый фирменным отцовским равнодушием, и тихий гул со стороны зеленого знамени бесил всю школу.

Наконец, директор разнервничалась вконец. От раздражения её острый нос постоянно морщился, словно женщина неприятный запах вдыхала, и чтобы хоть как‑то скрыть свою беспомощность, она то и дело поправляла дужку уродливых квадратных очков.

— Тишина! – закричала Минерва раз в пятый. – Прекратить разговоры!

Понятное дело, тишину соблюдали все, кроме слизеринцев. Папа же был занят осмотром зала, и отвлекся лишь тогда, когда МакГонагалл демонстративно прошлась мимо его места за учительским столом. Декан непослушного факультета повернул голову в сторону своих учеников, кивнул, и звуки стихли так резко, словно их кто Силенцио заглушил – в один момент. Уголки папиных губ еле заметно дрогнули, он явно что‑то доказал Минерве и пребывал в отличном расположении духа. Хагрид сидел, уставившись в пол и заметно покраснев, Флитвик с укоризной качал головой, а со стороны Грифиндора доносился звон стаканов, ложек и даже грохот скамей. Краснознаменные демонстрировали нам свою готовность отомстить за обожаемого декана, и данный факт веселил меня еще сильнее. Министерство взялось за внутреннюю политику Хогвартса с усилиями достойными лучшего применения. Тем не менее, сами того не подозревая, они играли явно на нашей стороне.

Появление Аластора Моуди и объявление Турнира Трех Волшебников я пропустил, забежал после разговора с отцов в спальню и немного замешкался, столкнувшись с призраком Седрика. Человек, опирающийся на длинный посох и закутанный в черный дорожный плащ, уже стоял на помосте. Каждый дюйм его кожи был испещрен рубцами, словно изъеденный жучками кусок древесины, и я еще раз подумал, что такого силой не возьмешь. Разумеется, больше всех аврора интересовала моя персона. Уж не знаю, о чем они беседовали с Дамблдором и к чему это странное кадровое решение приведет, но стеклянный глаз Моуди, казалось, просвечивал меня насквозь.

— Дорогие мои! – директор взяла слово и подошла к трибуне. – В последние годы наша школа претерпевает изменения, как и всякое учебное учреждение, достойно воспитывающее каждое поколение своих выпускников. Мы не можем стоять на месте, мы обязаны шагать в ногу со временем! – столь громкие слова не вязались с реальностью, женщина свирепела прямо на глазах. – Почетный пост преподавателя Трансфигурации и декана факультета Грифиндор я занимаю с далекого тысяча девятьсот пятьдесят шестого года…

Все в этой речи указывало на то, что Минерва не прочь была занимать те должности пожизненно.

— Но мое назначение директором школы Магии и Чародейства Хогвартс заставило… меня… подыскать себе достойную замену, — по залу пронесся удивленный шепоток. – Достойную выпускницу факультета Слизерин, мою лучшую ученицу… – гробовая тишина надежно обеспечивалась открытыми ртами грифиндорцев. – Профессора Миракл!

До того времени скромная черная фигура подпирала собой самую дальнюю стенку в углу у выхода. Шелест платья профессора, её плавные, кошачьи движения заворожил всех. В головах учащихся характеристики нового профессора не соединялись воедино, а потому никто ничего не смел даже выкрикнуть. Скрестив руки и скромно потупив взор, женщина прошествовала к помосту и сердечно обняла директора. Та же смотрела на неё, как на оживший кошмар, и я осмелился предположить, что когда‑то мисс Миракл все же действительно радовала свою учительницу прилежностью и послушанием. Да что‑то с тех пор изменилось настолько, что в высушенной чопорной даме с тугим пучком волос на затылке, опознать свою Элис директор была не в состоянии.