Читаем без скачивания Лиловый (I) (СИ) - . Ганнибал

А потом вдруг страшный грохот напугал их, заставив лошадей заржать; где-то совсем близко что-то рушилось, с таким ревом, будто в скалах бесновался дракон. Долго, впрочем, это не длилось, и путники еще какое-то время стояли, ошарашенные, в гробовой тишине.

-- Пошли свою сову, -- хмуро сказал Бел-Хаддат Сунгаю, -- пусть посмотрит, цела ли дорога.

Сунгай ничего не ответил, но Хамсин взлетела с его плеча и устремилась вперед. Отсутствовала она недолго.

-- Она говорит, там все завалено обломками скалы, -- сообщил джейфар. Бел-Хаддат пожал плечами.

-- Значит, придется все-таки ехать в обход.

С этими словами он снова тронулся в путь. И действительно, вскоре дорога начала круто забирать вверх, и временами им приходилось спешиваться и вести лошадей в поводу. Понемногу темнело. К вечеру они поднялись так высоко, что прежняя тропа была видна, если глянуть вниз, будто тоненькая ниточка: к их удивлению, с этой высоты эта ниточка отслеживалась куда проще, чем снизу.

-- Вот бы кто-нибудь сверху смотрел и говорил нам, в какую сторону идти, -- пробормотал Леарза, глянув вниз с обрыва. -- Идите прямо две касабы, потом поверните налево... интересно, а Хамсин может так?..

-- Это для нее непросто, -- отозвался Сунгай, -- ведь она плохо понимает, что такое касаба или фарсанг. Но иногда мы с ней так и делаем.

Они остановились на ночлег прямо на дороге, поскольку с одной стороны была почти отвесная скала, а с другой -- пропасть, и Бел-Хаддат, пожав плечами, предупредил, что так будет на протяжении всего почти пути. В итоге лагерь вышел узкий и растянутый, но за несколько часов трудного подъема и люди, и животные так устали, что никто не сказал ни слова, все молча принялись устраиваться на ночь. Один Бел-Хаддат, расседлав свою лошадь, подошел к Острону и угрюмо сообщил:

-- Я пойду пройдусь немного. Проверю, что впереди. Возможно, обвалом затронуло и эти места.

-- Тебе нужна помощь? -- остро глянул на него Острон. В светлых глазах Ворона было ничего не прочесть.

-- Нет, -- предсказуемо ответил тот.

И ушел в темноту.

Он вернулся позднее, ничего не сказал, хотя Острон смотрел на него. Видимо, дорога была не тронута; в ином случае Бел-Хаддат сообщил бы им.

Наутро в пропасти с правой стороны плавал густой туман, скрывая дно и прежнюю дорогу; тропа, по которой шли путники, по-прежнему поднималась.

-- Сколько еще мы будем идти вверх? -- спросил Бел-Хаддата Острон.

-- Пару часов, не больше, -- отозвался тот. -- Потом начнется спуск.

И они шли, как он и обещал. Так высоко в горах было неизменно холодно, и тяжелые завитки туч, казалось, вот-вот коснутся головы. Люди кутались в бурнусы, лошади трясли гривами, а потом Бел-Хаддат резко остановился.

-- Что случилось? -- окликнули его.

Он не ответил и вместо того спешился. Они заволновались, не понимая причины такого поведения, а потом наконец Бел-Хаддат обернулся к ним; он стоял на возвышении впереди, и его силуэт выделялся на фоне серого неба, будто гигантская ворона.

-- Обвал начался отсюда, -- сказал Бел-Хаддат. -- Посмотрите.

Вышедшие вперед Острон и Сунгай недоуменно глянули туда, куда он указывал. Ничего особенного они не увидели: горы как горы, в этом месте неизменная скала, ограждавшая тропу слева, подалась назад, образовывая небольшую неровную площадку. К скале притулились какие-то древние развалины, еле заметные из-за наваленных вокруг камней.

-- И что?

-- Часть породы, по которой шла тропа, -- хмуро пояснил Ворон, -- обрушилась. Раньше этой башни здесь не было!

-- Она что, была внутри скалы? -- не понял Острон.

-- Когда-то нет, -- буркнул Бел-Хаддат, направляясь через площадку к развалинам и рассматривая их. -- Этому зданию, должно быть, не одна тысяча лет.

-- Разрешите, -- раздался ровный голос позади них. Острон оглянулся и увидел, что к ним направляется господин Анвар; толстяк осторожненько прошел между ним и Сунгаем, выйдя на площадку, и быстро оказался рядом с Бел-Хаддатом. -- Потрясающе! -- почти сразу заявил он. Те недоуменно переглянулись.

-- Так что же это за башня? -- спросил Острон. Ученому китабу, как всегда, не было дела до осторожности, он уже подошел к древней стене и рассматривал там что-то. Это действительно была башня, сомнений не оставалось: высокая, круглая и на удивление хорошо сохранившаяся. Можно было только гадать, насколько здоровый кусок скалы отвалился, если оголил ее, -- если, конечно, эта башня действительно все это время была внутри.

-- Господин Анвар, -- окликнул его Сунгай, -- неужели такое действительно может быть? Башня внутри скалы?

-- Скорее всего, это была не скала в прямом смысле этого слова, -- благодушно отозвался тот. -- Судя по всему, этой башне в самом деле несколько тысячелетий, но все это время она была заброшена, и понемногу, с течением времени ее заносило песком и иными другими осадками. За такой срок эти осадки отвердели и стали похожи на камень.

-- Что-то вызвало обвал, -- буркнул Бел-Хаддат. -- Скорее всего, грунтовые воды. И хотя, между прочим, с этого места откололся здоровенный кусок, башня устояла. Видать, строители хорошо знали свое дело.

Наконец остальные путники тоже вышли на площадку, благо места здесь хватало всем; подойдя к господину Анвару, Острон увидел, что тот отыскал вход. Дверь была сделана из чудного материала, который он никак не мог отнести ни к камню, ни к металлу; короткие пухлые пальцы Анвара мягко скользили по ее поверхности, но на ней не было ни намека на замок или даже ручку.

-- Поразительно, -- воскликнул Леарза, подошедший следом за Остроном. -- Прямо как я и думал!

-- Что ты думал? -- удивился тот.

-- Ну, -- китаб немного смутился, -- я давно размышлял о том, что со временем ветер ведь наносит пыль, песок и мелкие камушки, и наверное, слой земли становится толще. В шахте в Кфар-Руд однажды нашли скелет человека, когда рыли новый тоннель, так что он никак не мог там оказаться, если только это не был человек, умерший много сотен лет назад.

-- Ты хочешь открыть ее, господин Анвар? -- спохватился Сунгай с другой стороны. -- Может быть, не стоит?

-- Отчего же? -- отозвался ученый. -- Разве тебе не интересно узнать, что там внутри?

-- Но...

-- Кто бы ее ни построил, -- раздался низкий угрюмый голос Бел-Хаддата, -- это точно были не одержимые. Так далеко на север племена никогда их не пускали.

-- Непохоже, чтобы ее можно было открыть, -- негромко хмыкнул Элизбар. -- Может, там внутри ничего и нет?

Но потом пальцы Анвара будто нашарили что-то; видевшие это раскрыли рты, потому что на двери высветились непонятные символы.

-- Что это? -- загалдели они потом, толпясь вокруг ученого китаба.