Читаем без скачивания Цирк проклятых. Кафе лунатиков - Лорел Гамильтон

Она была колдунья и использовала волшебство для убийства. Это автоматически означало смертный приговор. И этот приговор приводился в исполнение в течение сорока восьми часов. Без апелляций, без помилований — верная смерть. Адвокаты пытались уговорить ее сознаться по поводу других исчезновений. Если она в них признается, они, быть может, добьются смягчения приговора. Быть может. Ведьма-убийца — я не верила, что им удастся смягчить приговор, но все бывает.

Ричард сидел под дверью моей квартиры. Я не ожидала его встретить — в ночь полной луны со всеми вытекающими. Я ему оставила на автоответчике сообщение, что Луи найден целым и почти невредимым.

Полиция вообще старалась все сохранить в тайне, особенно личность Луи. Мне хотелось думать, что это у них получится. В любом случае он остался жив. Собаку забрала служба надзора за животными.

— Я получил твое сообщение, — сказал он. — Спасибо, что спасла Луи.

— Всегда пожалуйста, — ответила я, вставляя ключ в замок.

— Мы не нашли Джейсона. Ты действительно думаешь, что он у ведьм?

Я открыла дверь. Ричард вошел вслед за мной и закрыл ее.

— Не знаю. Мне это тоже не дает покоя. Если бы Джейсона увела она, он был бы там.

Волк, когда его освободили от шкуры, оказался неизвестной мне женщиной.

Я пошла в спальню, как будто была одна, Ричард за мной. Все было каким-то далеким, легким и чуть нереальным. Мне отрезали рукав жакета и свитера. Жакет я бы попыталась спасти, но думала, что он все равно уже безнадежно испорчен. Еще они перерезали ножны в левом рукаве. И чего это хирурги в госпиталях рвутся все отрезать?

Ричард подошел сзади, поднес руки к моей раненой руке, не касаясь.

— Ты мне не сказала, что ранена.

Тут зазвонил телефон, и я автоматически сняла трубку.

— Анита Блейк? — спросил мужской голос.

— Я.

— Это Уильямс, натуралист из Центра Одубона. Я тут прослушал несколько лент с криками сов, которые записывал ночью. На одной из них записался звук такой, что я бы поклялся, что это голос гиены. Я сказал полиции, но они не поняли важность факта. Вы понимаете, что может означать в этих местах голос гиены?

— Гиена-оборотень, — сказала я.

— Да, я тоже так подумал.

Никто ему не говорил, что убийца почти наверное вервольф. Но один из пропавших оборотней был гиеной. Может быть, Эльвира и в самом деле имеет отношение не ко всем пропавшим оборотням?

— Вы сказали, что сообщили полиции?

— Да, сообщил.

— Кому?

— Я звонил в офис шерифа Титуса.

— И с кем вы говорили?

— С Айкенсеном.

— Вы точно знаете, что он сказал Титусу?

— Нет, но зачем ему было бы это скрывать?

В самом деле, зачем?

— Там кто-то пришел, я сейчас открою. Подождете минутку?

— Я думаю…

— Сейчас я вернусь.

— Уильямс, Уильямс, не открывайте дверь!

Но я уже говорила в пустоту. Послышались его шаги к двери. Она открылась, я услышала удивленный возглас. Потом более тяжелые шаги.

Кто-то взял трубку. Слышно было дыхание, но больше ничего.

— Говори, сукин ты сын!

Дыхание стало тяжелее.

— Айкенсен, если ты ему что-нибудь сделал, я тебе твой собственный хрен скормлю с ножа!

Он засмеялся и повесил трубку. И я не могла бы сказать на суде, кто это был.

— Черт, черт, черт!

— Что случилось?

Я позвонила в справочную узнать номер полиции Уиллотона и нажала кнопку, которая набрала этот номер автоматически за небольшую плату.

— Анита, в чем дело?

Я подняла руку, прося его подождать. Ответила женщина.

— Помощник начальника Холмс?

Это была не она. После заявления, что речь идет о жизни и смерти, меня соединили с Гарровеем. Я не повысила голос в разговоре с женщиной — куча очков в мою пользу.

Гарровею я изложила сжатую версию.

— Не могу поверить, что даже Айкенсен может быть втянут в такое дело, но пошлю машину проверить.

— Спасибо.

— Почему ты не звонила 911? — спросил Ричард.

— Они бы связались с полицией округа. Может быть, Айкенсен даже получил бы назначение на этот вызов.

Я боролась с изувеченным жакетом. Ричард помог мне стащить его с левого плеча, а то я никогда бы сама не справилась. Сняв его, я поняла, что мне больше нечего надеть. Два пальто за два дня. Осталось только одно, и я взяла его. Ярко-красное и длинное. Я его надевала всего два раза, и оба раза на Рождество. Красное пальто выделяется даже ночью. Если надо будет кого-то скрадывать, придется его снять.

Ричард помог мне натянуть левый рукав. Все равно было больно.

— Поехали за Джейсоном, — сказал Ричард.

Я глянула на него.

— Ты никуда не поедешь, разве что туда, куда ездят ликантропы в полнолуние.

— Ты даже не можешь сама надеть пальто. Как ты поведешь машину?

Он был прав.

— Тебе может грозить опасность.

— Я — взрослый вервольф, а сегодня полнолуние. Как-нибудь справлюсь.

Взгляд его сделался далеким, будто он слышал голоса.

— Ладно, поехали, но первым делом мы едем спасать Уильямса. Думаю, оборотни близко от его жилья, но я точно не знаю, где.

Ричард стоял, одетый в свой длинный пыльник. На нем была белая футболка, пара джинсов с разорванным коленом и более чем заслуженные ботинки.

— Зачем ты оделся, как оборванец?

— Если я перекидываюсь в одежде, она всегда рвется. Так что это предосторожность. Ты готова?

— Да.

— Поехали, — сказал он. Что-то в нем изменилось. Напряжение ожидания, как у воды, готовой вот-вот хлынуть через край. Я глянула в его глаза, и что-то мелькнуло в них. Что-то мохнатое, ждущее своего часа.

Я поняла, что за чувство от него исходит. Нетерпение. Зверь Ричарда выглядывал в эти карие глаза и рвался наружу, заняться своим делом.

Что я могла сказать? Мы вышли.

38

Эдуард стоял, прислонясь к моему джипу и скрестив руки на груди. От его дыхания шел пар — после темноты температура упала на двадцать градусов[5] и снова вернулся мороз. Талая вода замерзла опять, и под ногами скрипел снег.

— Что ты здесь делаешь, Эдуард?

— Я собирался зайти к тебе, когда увидел, как ты выходишь.

— Чего ты хочешь?

— Принять участие в игре.

Я уставилась на него:

— Вот именно так? Ты не знаешь, чем я занята, но хочешь урвать себе долю?

— Когда я иду за тобой, это позволяет мне перебить массу народу.

Горько, но правда.

— Нет у меня времени спорить. Залезай.

Он сел на заднее сиденье.

— И кого мы будем убивать этой ночью?

Ричард завел мотор, я пристегнулась.