Читаем без скачивания Голос моей души - Куно Ольга

Я промолчала в знак согласия. Рана действительно была; я совершенно не помнила, как её получила, но помнила боль в левом боку, существенно ниже сердца, которую испытывала тогда, когда ещё способна была что-либо физически чувствовать. В своё время я позволила Андре осмотреть эту рану. Впрочем, не имея никаких сподручных средств, он мало что мог бы сделать. Но в этом и не оказалось необходимости, поскольку рана к тому моменту почти зажила.

- И, наконец, ты ничего не помнишь о риннолийской оппозиции, - завершил перечисление аргументов Андре. - Более того, насколько я могу судить, ты вообще мало что помнишь о здешней политике. Я ведь прав?

- Прав, - всё так же задумчиво согласилась я.

То, что он говорил, звучало логично. Но вспомнить я ничего всё равно не могла, как ни пыталась.

Мы замолчали, уступив звуковое пространство прячущимся среди ветвей птицам.

- Может, остановишься и, наконец, поешь? - предложила я.

- Думаешь, уже пора? - с сомнением протянул Андре, покосившись через плечо, будто проверяя, нет ли за нами погони.

- Пора-пора, - сварливо подтвердила я. - Сам не чувствуешь? Ты так оголодал, что аж голоса из ниоткуда слышишь.

Криво усмехнувшись, Андре остановился и поглядел по сторонам.

- Слышишь? - спросил он затем. - Где-то журчит вода. Вот около неё и передохнём.

Идти оказалось недалеко. Сами того не заметив, мы успели одолеть плавный спуск к речке. Течение здесь было неспешным, будто ленивым, но вода тем не менее оказалась чистой. По поверхности лишь плыло несколько сухих листьев, да ещё горсть прибило к берегу. Дно прекрасно просматривалось, и оно, как обычно в таких случаях, казалось более близким, чем было на самом деле.

Уложив меня на траву, Андре скинул со спины сумку и принялся извлекать из неё продукты. Жадно поел хлеб с мясом, периодически запивая из фляги, благо воду можно было не экономить. Потом пересел и, положив мою голову себе на колени, влил в рот немного бульона. Я внимательно следила за этим процессом. Впервые с момента смерти моё тело получало что-то кроме воды. Однако никаких видимых изменений в моём состоянии это не повлекло.

- Погода вечером испортится, - сообщил Андре, закончив меня кормить и снова прикладываясь к фляге с водой. - Будет дождь.

- Откуда ты знаешь? - удивилась я.

Солнце сияло даже очень весело. Облака по небу, конечно, плыли, не быть же ему идеально чистым в это время года, но в небольшом количестве. Разве что ветер стал немного сильнее.

- По погоднику, - объяснил Андре.

- А-а-а, - понимающе протянула я.

Я как-то успела забыть об этом нашем приобретении.

- И что он показывает?

- Вечером будет дождь и сильно похолодает.

М-да, назвать такую новость особенно хорошей было нельзя.

- Лучше бы он показывал, как с этой погодой справляться, - сварливо пробурчала я. - Впрочем, вещь всё равно полезная. Ты его пока придержи, - порекомендовала я. - Продашь в последнюю очередь. Часы менее важны.

- Так я и собираюсь сделать, - кивнул Андре.

Он с сомнением посмотрел перед собой, потом щёлкнул пальцами.

- Честно говоря, я бы окунулся. Покараулишь здесь несколько минут?

- Конечно, - заверила я.

- Если что, кричи, - сказал Андре, начиная скидывать с себя одежду.

Ни малейшего чувства неловкости этот процесс во мне не вызывал, хотя разделся он, ясное дело, донага: не мочить же единственный имеющийся комплект одежды.

- Непременно, - пообещала я. - Закричу так громко, что у вора лопнут барабанные перепонки.

- Я имел в виду - чтобы услышал я, - уточнил Андре. - Но, впрочем, твой вариант тоже неплох.

После чего шагнул в воду.

Конечно, это заняло больше нескольких минут, но мне было не жалко. Погоня за нами явно пока не наклёвывалась, от поселений мы успели уйти далеко, и ни в какое конкретное место не спешили. Хотя вопрос, что делать дальше, в самое ближайшее время обещал встать остро.

Выбравшись на берег, Андре не спешил одеваться, стремясь сначала немного обсохнуть в лучах пока ещё не спрятавшегося за облаками солнца.

- Эрта, послушай... - В его интонации сквозила напряжённость. Андре явно чувствовал себя неловко, что я до сих пор замечала за ним не слишком часто. - Я должен буду её переодеть, - сказал он, разом объясняя причину замешательства, а заодно используя местоимение третьего лица для смягчения формулировки. - Эта одежда слишком старая и... сама видишь, в каком она состоянии. Мы не знаем, как долго сможем избегать встречи с людьми. Девушка без сознания в любом случае будет вызывать вопросы, но так, - он устремил многозначительный взгляд на мою изорванную и перепачканную в крови блузу, - их будет слишком много. И потом, эти рукава слишком короткие, они не скрывают следы от кандалов.

Зря он так распинается с объяснениями. Ясное дело, что избавиться от моих обносков необходимо, а сама я не переоденусь. Однако, сколь это ни нелепо, определённую долю неловкости я тоже испытывала.

- Действуй, - просто сказала я и, чтобы как-то разрядить обстановку, спросила: - Думаешь, в платье Эстер рукава достаточно длинные?

- Похоже на то, - кивнул Андре, извлекая платье на свет. - Она выше и полнее тебя, так что, наверное, платье будет великовато, но зато рукава скроют запястья. Как ты думаешь... - я снова почувствовала, что вопрос заставляет его напрячься, - ...может быть, её стоит ненадолго занести в воду? Может, от этого ей станет лучше? Или не стоит?

Я отчего-то снова напряглась, но постаралась сосредоточиться на логике. А она подсказывала, что сделать так, как говорит Андре, безусловно стоит. Навряд ли это хоть как-то отразится на моём состоянии, но есть другой момент, о котором мой спутник из деликатности умалчивает. Я не имела возможности даже элементарно умыться в течение...полутора месяцев? Более долгого срока? Так или иначе, такой недостаток стоит исправить. Тем более, что скоро погода испортится, а уж тогда купаться точно будет нельзя. Иначе в моём нынешнем состоянии недолго подхватить воспаление лёгких.

- Наверное, стоит, - сдержанно ответила я. - Ты прав.

Андре коротко кивнул. Больше мы ничего не обсуждали, и от этого как-то сразу стало проще. Андре снял с моего тела блузу, потом длинную широкую юбку, тоже изрядно пострадавшую за эти недели, потом нижнее бельё. И занёс в воду.

Через несколько минут мы вернулись на берег. В качестве полотенца Андре использовал одеяло. А я отчего-то всё смотрела на свои мокрые волосы и думала о том, что их уже никогда не привести в приемлемый вид. Такие колтуны даже самым лучшим гребнем не расчешешь.

Андре взял в руки платье жены кузнеца, но тут возникла очередная загвоздка. Он с сомнением покосился на мой корсет, оставленный на берегу.

- Простые женщины такого не носят, - поняла его молчаливый вопрос я. - А это платье простой женщины. Да и потом, всё равно все мои вещи в таком состоянии, что их лучше выбросить.