Читаем без скачивания Водоворот - Жаклин Топаз

Трезво рассуждая, оно и к лучшему. Именно этого ей и хотелось совсем недавно. Сама себе твердила: быстрей бы кончился спектакль с ее лживой ролью. А подошел неизбежный конец, и отчего-то грустно стало…

Клинтон перестал быть для нее чужим, посторонним. Ведь они вместе старались обеспечит фирме «Клинтон компьютерс» процветание. Да, да, и она, Пола Уорд, тоже по мере сил способствовала этому. Отсюда, наверное, глупое допущение, что он видит в ней нечто большее, чем «жену напрокат». Конечно, глупо!

Не забудем, Томас Клинтон очень похож на Микки. Он так же, как и тот, смотрит на все сквозь призму наживы. На первом месте — деньги. Любовь, близость, надежность — куда менее существенны.

Время тянулось медленно. Пола успела принять душ, высушить волосы. Пора ложиться. Снова делить с ним ложе? На этот раз страхи терзали ее не так, как прежде. «Супруги» уже провели ночь вместе, и все прошло без всяких осложнений. Пола решительно откинула с кровати покрывало, легла и закрыла глаза.

Но, несмотря на усталость, заснуть никак не удавалось. Что там у Клинтона? Чем кончится дело? О чем говорил Жак? Нет, пока не вернется Том, о сне не может быть и речи.

Пола села и стала листать номер журнала «Ньюсуик», купленный ею в аэропорту. Три раза прочитав редакционную статью и не поняв ни слова, отбросила журнал в сторону.

Шаги в холле. Дверная ручка повернулась, и в комнату вошел Клинтон. Выражение лица — решительное.

— Что произошло? — Пола обхватила руками колени и выжидательно посмотрела на него.

— Он сделал мне солидное предложение. — Том снял пиджак и повесил его в гардероб, со стуком сдвинув остальные вешалки.

— Хорошее?

— Если считать, что уступить им пятьдесят процентов акций хорошо, то тогда это великолепное предложение. — В голосе, несомненно, звучали саркастические нотки.

— Ах, вот как! И что же ты ему ответил?

— Сказал, что подумаю. — Он расстегнул ремень брюк. Очевидно, то, что за ним наблюдает женщина, нисколько его не беспокоило. Пола отвернулась и сидела, глядя в сторону, пока тот облачался в пижаму.

Ну вот и все! И надо быть благодарной судьбе за то, что маскарад, видимо, окончен. Вероятней всего не дальше чем завтра миссис Томас Клинтон перестанет существовать и останется разве что в тоскливых воспоминаниях той, которая довольно удачно исполняла ее роль.

— Мы сразу уезжаем домой?

— Нет еще. — Том выключил верхний свет и опустился в постель рядом с ней. Гореть осталась только лампа на ночном столике, отбрасывая на них золотистый свет.

— Мы еще здесь побудем какое-то время? — Пола придвинулась к нему ближе, инстинктивно стараясь смягчить горечь его разочарования. — Могли бы осмотреть Париж.

— Обещаю, в понедельник повезу тебя осматривать город. Дадим время Жаку передумать. — Том рассеянно взглянул на молодую женщину.

Взгляд не влюбленного. Какую новую игру замышляет этот человек?

— А если Жак не передумает?

— На несколько дней мы едем на Ривьеру. Жак любезно предложил пожить на его вилле в Кап-Феррате до конца нашего несколько затянувшегося медового месяца.

Что-то настораживало в его словах или тоне.

— У меня такое чувство, что ты не все мне говоришь.

Том засмеялся.

— Тебя не проведешь, дорогая. Что там ни говори, ты идеально подходишь для такого рода проделок.

— Эй! — Пола села, не сознавая, как мягкий свет лампы играет на ее шелковой прозрачной сорочке, четко обозначая контуры ее стройной фигуры. — Ты же говорил, что мы не делаем ничего неэтичного.

— Ну… не совсем. — Подложив руки под голову и сжав губы, он внимательно наблюдал за Полой. — Думаю, мне не удастся убедить тебя спать раздетой? Конечно, и в кружевах ты выглядишь соблазнительно, но среди ночи нам, может быть, захочется заняться чем-нибудь интересным…

Пола выставила перед собой руки.

— Среди ночи? Брось ты, Бога ради, и расскажи все до конца. Я хочу знать, что ты задумал на этот раз, Том Клинтон.

— Я просто намекнул нашему гостеприимному хозяину, что он не единственный во Франции, кто заинтересован в компании «Клинтон компьютерс».

— Вот как?!

— Я, мол, знаком с несколькими банкирами на Ривьере, которые, может быть, не прочь заключить со мной сделку. Причем не запрашивая кабальных пятидесяти процентов. — На лице Тома вновь появилось выражение азарта. Игрок заранее предвкушал победные очки.

— А на самом деле ты не знаешь никаких банкиров?

— Вообще-то знаю. Один из них, кстати, был здесь сегодня вечером и передал мне приглашение на ланч, если мы решим съездить в Ниццу. Он сам как раз туда направляется.

Пола нахмурилась. Что-то здесь было не так.

— Но ты сказал «проделка».

— Я действительно знаю нескольких банкиров, и у них достаточно средств, хотя маловероятно, что они заинтересуются чем-то настолько рискованным, что я имею честь им предложить. Надеюсь, Жак оценит ситуацию не так трезво, как я, и клюнет на подначку.

— Послушай. — Пола опять скользнула под покрывало. — И что же, мне опять надлежит притворяться твоей милой женушкой, но теперь уже в присутствии новых людей? Во-первых, у нас ничего не выйдет, а во-вторых, это окончательно подорвет мою репутацию.

Том откровенно расхохотался.

— Что тут смешного?

От смеха тот не сразу смог ответить.

— Думаешь… думаешь, мнение кучки французских финансистов… имеет какое-то значение…

— … Для уборщицы из Анахайма? Это ты хочешь сказать? Благодарю за тактичный намек. Да, я знаю, что не отношусь к вашему классу, мистер Томас Клинтон, но не стоит так грубо это подчеркивать. — Она откатилась от него на край постели, чувствуя жгучую обиду.

— Послушай, я вовсе не это имел в виду. — Его губы прикоснулись к ее затылку. — Уедем, и ты никогда больше не увидишь ни одного из тех, с кем здесь познакомилась.

Что верно, то верно… Скоро закончится спектакль, вымышленная жена навсегда уйдет из жизни Томаса Клинтона. Разве что встретятся невзначай в его квартире — она с пылесосом в руках, он — спешащий на очередной прием. Что бы подумала Симона д'Арман, если б узнала про ее тайну?

— С меня довольно, — заявила она, стараясь увернуться от его щекочущих поцелуев. — Если хочешь отправиться на Ривьеру, тебе придется поехать без меня. В конце концов, может же молодая жена устать, заболеть или, скажем, просто выкинуть обидный для мужа фортель?

— Ты устала. — Мужчина потянулся и выключил лампу. — Поговорим об этом утром.

Пола лежала, не шевелясь, пока не услышала, что его дыхание стало равномерным.

Как бы ни убеждал Том в обратном, ни в коем случае нельзя соглашаться на поездку. И прежде всего потому, что уже нет сил терпеть близость этого человека. Что она, железная, что ли? Быть с ним в одной комнате, лежать в одной кровати и делать вид, что он ей безразличен? Нет, такое добром не кончится.