Читаем без скачивания Тотем. Проклятый - Дэвид Моррелл

Данлоп кивнул.

— Просто мне бы самому хотелось разобраться, что же я в конце концов здесь делаю.

Они прошли мимо амбара; выстрелы, сопровождавшиеся сильным эхом, становились все громче. Когда они вышли на пустырь, то увидели, как пятеро мужчин в джинсах и рубахах с закатанными рукавами месили тяжелую хрусткую грязь, стоя в овраге, вытянув руки и целясь в банки, стоящие на краю кромки. Овраг был около двадцати футов в длину, банки отстояли от края примерно еще на пять футов, и трое мужчин, перезаряжая оружие, наблюдали за приближающимися Слотером и Данлопом.

— Как успехи? — спросил Натан, и двое из стрелявших повернулись к ним и заулыбались.

— Хорошо, если бы пиво было таким холодным, как ты нам говорил.

— Да я соврал. Оно еще холоднее.

Мужчины ухмыльнулись.

— Надо бы поставить новые мишени, — Слотер указал рукой на банки, в которых дырок было больше, чем металла, и остались лишь тонкие полоски, соединявшие остатки жести вместе.

— А знаешь, мы уговорились стрелять до тех пор, пока в них вообще ничего не останется — сплошная вентиляция, — вот тогда можно будет сказать, что пиво заслужено.

— По сотне выстрелов на человека. Не меньше.

— А вот тебя на линии огня мы что-то не видели.

— Я свое уже отстрелял.

— Ну, еще бы. — И все снова ухмыльнулись.

Слотер взглянул на Данлопа, затем на полицейских и, пожав плечами, потянул пистолет из кобуры.

Данлоп автоматически отступил назад. Он смотрел, как Слотер подходит улыбаясь к ребятам — локоть согнут, пистолет направлен вверх. Он сосредоточился на банках, напрягся, откинув тело чуть в сторону, расставил широко ноги, левую руку положил на бедро и стал медленно опускать правую, прицеливаясь. Пистолет у него был тридцать восьмого калибра, выполненный в вестерновском стиле, который можно было заряжать как обычными патронами, так и «магнумами», — изделие Рюгера. Исчерканная квадратами рукоятка револьвера была отлично сбалансирована для огромной ладони, из него можно было сделать всего один выстрел, так что пистолет каждый раз приходилось взводить заново. Но Слотеру казалось, что взводимый револьвер более надежен, — он меньше болтается в руке, когда нажимаешь на курок. И вот одна из банок дернулась, когда в нее смачно ударила пуля, отдача ощутимо и вместе с тем мягко прошла сквозь тело Натана, и он снова взвел собачку и выстрелил, взвел и выстрелил, пять раз подряд, эхо наслаивалось одно на другое, а банка выписывала какие-то странные кренделя, как будто исполняла древний звенящий танец, и с последним ударом развалилась на части. Слотер стрелял со скоростью, за которой глаз едва мог уследить, и в глубине души понимал, что он просто красуется и показывает своим ребятам нечто вроде трюка, заставляя их улыбаться, даже хохотать и хлопать в ладоши, пока он, пожимая плечами, выкидывает из барабана пустые гильзы. Натан положил их аккуратно в карман.

— Вам еще стрелять и стрелять, — сказал он, указывая на полупустые коробки с патронами, стоящие у ног полицейских. — А пиво-то становится все холоднее и холоднее. — Он взглянул на стоящего возле амбара Данлопа и направился к нему. — Не забудьте собрать за собой пустышки.

— Конечно, конечно, — загомонили мужчины, вновь переводя взгляды на измученные банки. И снова принялись стрелять, пока Слотер с Данлопом обогнули сарай и шли к дому.

— Стреляешь ты до сих пор классно, — сказал Гордон.

— Любого успеха можно добиться, если хорошенько потренироваться. Я ведь их не разыгрывал, просто перед их приходом сам стрелял. Иногда я практикуюсь вместе с ними.

Но в большинстве случаев сижу на крылечке и приветствую всех прибывающих. Этому я обучился, живя здесь. Западный джентльмен, сидящий у меня внутри, старается показать себя с наилучшей стороны.

И тут он увидел, как Данлоп улыбнулся. Это успокоило Слотера. Было очевидно, что Гордон не понимал, насколько был озабочен Слотер, ведь полицейские собрались здесь не просто для того, чтобы тренироваться в стрельбе по мишеням, а чтобы поговорить о надвигающейся на город беде. Натан вставлял в револьвер новые патроны.

— Так что у тебя с этим твоим сном?

— Я же сказал, что не хочу больше об этом говорить.

— Успокойся. В Детройте мы пережили все заварушки. Значит, и с другими бедами сможем справиться. — И, улыбнувшись, Слотер сошел с похрустывающей гравийной тропинки, поднялся по гулко грохочущему крыльцу и уже намеревался предложить Данлопу пивка, но тут его остановил Аккум.

— Ваш человек сказал, что эта тварь так и валяется в яме. Послушайте, мне бы хотелось точно узнать, не успела ли она вас укусить.

— Нет. Я об этом сам думал и тщательно себя осмотрел. Даже разделся, когда добрался до дома, но единственная отметина — царапина на щеке.

Данлоп еще разок взглянул на покрытую коркой ссадину, украшавшую лицо Натана.

Но Аккум не собирался так просто сдаваться.

— Оцарапала, но не укусила?

— Разве эта отметина похожа на укус? Нет, я совершенно уверен.

— И тем не менее я хотел бы осмотреть эту тварь. Не могут животные, особенно кошки, ни с того ни с сего набрасываться на людей.

— Некоторые кошки вполне могут. Еще в Детройте они не раз награждали меня царапинами и укусами. Живя в заброшенных зданиях, кошки совершенно дичают. Вы, конечно, понимаете, о чем я говорю. Но здесь все по-другому. Кошка может напасть, защищаясь, но никогда не станет первая кидаться на человека или кого бы то ни было.

И все пятеро замолчали. Данлоп прислушивался с интересом. Слотер повернулся к нему. Он заметил, что и Реттиг с новичком-полицейским тоже наблюдают за Гордоном.

— Вы правы, — сказал он Аккуму. — Этот человек — Гордон Данлоп. Еще в Детройте мы дружили. Однажды он даже написал обо мне статью. — Он посмотрел на Данлопа. — Гордон, послушай, у нас в городке происходит нечто странное, настолько странное, что мне бы не хотелось, чтобы ты об этом кому-нибудь рассказывал. Я собирался послать тебя в дом за пивом, но ведь ты бы тогда наверняка решил, что мы здесь что-то от тебя скрываем, и приложил бы все усилия чтобы все разузнать. Поэтому я позволю тебе остаться. Но только пойми одну вещь. Все, что касается лагеря в горах, — твое дело. А наш нынешний разговор — ни в коем случае не для статьи. — И он замолчал, ожидая ответа.

— Разумеется. Я уверен, что у тебя есть свои причины для подобных условий.

— Вскоре ты сам в этом убедишься. — Натан снова повернулся к Аккуму. — Прежде чем оправиться на это чертово поле, я зарядил револьвер патронами «магнум». Я уже говорил, что, выстрелив в ту проклятую тварину, я разнес ее башку в клочья. Я, конечно, не патологоанатом, но не заметить этого не мог. И я, разумеется знаю, что, проверяя животное на наличие бешенства или, как еще говорят, водобоязни, необходимо взять пробы его мозга.

— Это более-менее соответствует истине.

— Значит, мозги, чертовски досадно, но я могу вам предложить все, что угодно, только не мозг… Он кусочками разбросан по всему растреклятому полю, и столь замазан грязью, что вряд ли вам доставит удовольствие его исследовать. В общем пользы от него никакой. — И Слотер уставился прямо на врача. «Держись, черт», — говорил он себе. Стрельба по банкам его несколько успокоила, но как только заговорили о событиях прошлой ночи, Натан понял, что вновь готов умереть от ужаса.

Он повернулся к Данлопу.

— Ну вот. Все сказано. Теперь ты, конечно, все понял. Если эти сведения просочатся в город, мы получим полноценный бунт со всеми вытекающими из него прелестями: насилием, убийствами и прочим.

Лицо Данлопа посерело.

— То же самое произошло с этим парнем, Клиффордом?

Слотер внимательно разглядывал Гордона.

— Занимайся своим делом: раскапывай все, что хочешь про лагерь. Даю тебе карт-бланш. А насчет Клиффорда… Нет, мы не совсем уверены. Прошлой ночью мы никак не могли прийти к единому мнению о причине его гибели. — Он развернулся лицом к Аккуму. — Именно собака его убила? Не кошка?

— Я уже говорил.

— Чудненько. — Слотер уставился в пол. — Нужно пивка хлебнуть. — Он оглядел всех присутствующих.

— Еще бы, — откликнулся Данлоп. — Мне тоже.

— Я притащу, — сказал Слотер и вошел в дом.

37

«Черт, да что же с тобой такое? — подумал Слотер, как только за ним захлопнулась дверь, и содрогнулся. — Ты, черт бы тебя драл, едва не сломался. Ведь на тебя всего лишь кошка кинулась, а ты повел себя так, словно никогда раньше не держал в руках пистолета. Да что с тобой происходит?

Я просто к такому не привык.

Скорее так: ты слаб и мягок. Ты привык к этой немудрящей и легкой жизни и расслабился. Черт, все для тебя было настолько просто, что в ту самую секунду, как беда подкралась ближе, ты едва не наложил полные штаны.