Читаем без скачивания Все из-за мистера Террапта - Роб Буйе

— Это твой рисунок? — спросила она. — Анна говорила мне, что у тебя талант.

Я протянула ей лист, но ничего не сказала.

— Ну, должна признать, что Анна была права. Отлично, Даниэль.

— Спасибо, мэм, — ответила я.

— Ты замечательно проработала тени и текстуру, — показала она на разные части рисунка.

— Не думаю, что поняла, о чем вы, мэм, но спасибо.

— Когда в следующий раз зайдешь к нам, с удовольствием порисую с тобой вместе. И кое-что посоветую, если хочешь.

Она сказала: в следующий раз, когда я зайду к ним.

К нам подошли Анна, Джессика и ее мама.

— Говорила я тебе, что она замечательно рисует, — обратилась Анна к своей маме.

Мисс Адамс улыбнулась, а Анна потянула меня за руку:

— Пойдем, Даниэль. Покажу тебе другие мамины картины и свою комнату.

Я улыбнулась мисс Адамс в ответ и пошла за Анной. Интересно, под какое же такое дурное влияние я могла попасть в этом доме? Мне здесь нравилось. И мне нравились два человека, которые тут жили. А еще я знала, что переубедить бабушку будет совсем не так просто.

Мы немножко посидели у Анны в комнате, а потом поехали. Мы втроем забрались на заднее сиденье: Джессика сжимала книжку, Анна держала цветок, а у меня в руках был рисунок. Мы молчали. Я смотрела в окно на проносящиеся мимо сугробы и изо всех сил пыталась не думать о том ужасном дне — но у меня не получалось. Я знала, что до конца жизни снег будет напоминать мне о несчастье с мистером Терраптом.

Джессика

В ролях:

Я, я

Джули, моя мать

Даниэль, моя подруга

Анна, моя подруга

Терри, мать Анны

Двери лифта открылись. Мы вышли в белый коридор.

Я вспомнила, как колотилось у меня в груди сердце в первый школьный день, а по вестибюлю полз запах дезинфицирующего средства. В этом коридоре сильно пахло хирургическим спиртом и йодом. Вместо болтовни школьников, вернувшихся с летних каникул, я слышала только неумолкающий писк страшных приборов. Это было гораздо хуже, чем первый школьный день. Я сглотнула.

Ухватившись за книгу, которую я несла мистеру Террапту — «Аль Капоне стирает мне рубашки»[18], я то сжимала ее изо всех сил, то перекладывала из руки в руку. В тот первый день мистер Террапт сказал мне, что любит, когда все хорошо кончается, потому я и несла ему эту книгу. Я знала, что он не сможет ни увидеть, ни прочитать ее, но мне хотелось, чтобы она у него была. Кроме того, я лучше справляюсь с волнением, когда держу что-то в руках.

Хорошо, что его палата оказалась не очень далеко, а то я могла бы до нее и не дойти. Но я дошла. И Даниэль с Анной тоже дошли. Мы были здесь друг для друга.

Мы остановились перед дверью. Черным маркером на ней было написано: ТЕРРАПТ. Я потерла буквы пальцем. Они не размазывались. Я посмотрела на Даниэль и Анну. Мы уже не скрывали, как нам страшно. Моя мама и Терри стояли рядом, но они дали нам сделать все самостоятельно. Я оглянулась на них.

— Мы тут, — сказала мама.

— Мы зайдем с вами, — добавила Терри.

Я глубоко вдохнула и приготовилась к тому, что мне предстояло увидеть.

Анна

— Как дела? — спросила мама.

Я покачала головой. Коридор был таким грустным, пугающим и длинным. Отовсюду раздавался писк приборов, кашель и стоны. Мама положила руку мне на плечо.

— Я тут, — сказала она.

— Откуда тебе известно про вмятину на грузовике Чарли? — прошептала я. Я все еще думала об этом.

— Потом расскажу.

— Ты его знаешь?

— Да, я знаю Чарли, — ответила мама, — но я понятия не имела, что у него есть младшая сестра.

Мы остановились. Дверь к мистеру Террапту была приоткрыта. Я попробовала заглянуть в щелочку, но она оказалась слишком узкой, и я ничего не увидела. Неожиданно мои волнения и вопросы по поводу мамы и Чарли исчезли. Их сменила тревога за мистера Террапта. Справлюсь ли я? Мы с Даниэль и Джессикой посмотрели друг на друга и собрались с духом.

Даниэль

Пути назад не было.

Дорогой Бог, это Даниэль. Пожалуйста, побудь со мной. Мне понадобится Твоя помощь.

Думаю, я могла подождать в машине или в вестибюле, но я была с храбрыми друзьями и поэтому шла за ними вперед.

Кашель. Хрипы. Стоны. Охи. Писк приборов.

От мешанины больничных звуков я съежилась. Прямо чувствовала, как голова уходит все глубже в плечи. Мы прошли мимо пожилой дамы, сидевшей в коридоре на кресле-каталке. Ее била мелкая дрожь, а изо рта текли слюни. У меня в ушах зазвучали слова бабушки: «Вот помру я, и делайте со мной что хотите. А до этого я к слюнявым старикашкам ни ногой». Я было рассмеялась про себя, но тут же осеклась.

Мы остановились у двери с надписью ТЕРРАПТ. Дверь оказалась слегка приоткрытой, но внутрь заглянуть мне не удалось. И к лучшему — если бы я увидела, на что похож мистер Террапт, то бросилась бы, наверное, назад к машине. Мы молча кивнули друг другу. Мы были готовы. По крайней мере считали, что готовы.

Сейчас Ты нужен мне больше всего.

Джессика

Дверь в палату мистера Террапта была приотворена. Я осторожно толкнула ее и зашла внутрь. Он был не один, хотя палату ни с кем не делил. У него был посетитель. Алексия.

Я остановилась. Ее заметили и Даниэль с Анной. Мы замерли. Алексия стояла на коленях у кровати мистера Террапта — спиной к нам. Она не знала, что мы здесь. Мне было слышно, что она говорит.

— Знаете, а я стараюсь хорошо себя вести. Молчу все время — а как еще? Никого не задираю. Вы б обрадовались, если б меня сейчас увидели. Все по-вашему делаю. Но мне все равно нужна ваша помощь. Мне надо, чтоб вы вернулись. Всем надо.

Я уже подошла вплотную к Алексии, но она по-прежнему не замечала меня. Она всхлипывала, зарывшись лицом в постель мистера Террапта. Я посмотрела на своего учителя. Он мирно покоился на белоснежных простынях, среди трубок, со всех сторон тянувшихся к его телу, экранов с зелеными цифрами и линиями и попискивающих приборов. Я почувствовала, что он будто говорит мне, как поступить.

Я дотронулась до Алексии.

Она подняла голову и посмотрела на меня глазами, полными слез. Тут я тоже начала плакать. Алексия встала, и мы обнялись. Обнялись по-настоящему.

— Прости меня, — сказала она.

Она обняла меня крепче.

— И ты меня, — выдохнула я.

— Я никогда не была в Калифорнии, — рыдала она. — В прошлом году мама выкинула папу из дома. Он никогда ничем не болел.

Алексия плакала у меня на плече. Я тоже обняла ее крепче. Глотая душившие меня слезы, я сказала:

— И у меня папы тут нет. Он в Калифорнии со своей девушкой.

Мы обнимали друг друга — не из вежливости, а сильно-сильно. Мы словно выжимали из себя горе. Потом Алексия точно так же обняла Даниэль и Анну. Слезы были на глазах у всех — даже у моей мамы и Терри.

Мы сели на стулья у кровати мистера Террапта, по обе стороны от него, и замолчали. Я положила книжку на ночной столик. Анна поставила фасоль на подоконник, а Даниэль прикрепила к стене рисунок. Мы погрузились в свои мысли и смотрели на нашего учителя, который лежал не шевелясь и не открывая глаз. Но отчего-то мне стало лучше. Даже находясь в коме, мистер Террапт излучал удивительное тепло и силу. Я ощущала такую легкость, как будто умела летать. Мы похоронили прошлое и готовы были двигаться вперед.

Когда настало время уходить, я коснулась руки мистера Террапта и прошептала:

— Спасибо.

Затем я вышла с тремя своими подругами.

Алексия

Не могла же я оставаться в стороне — особенно когда узнала, что Люк ходил в больницу.

Отца у меня нет, чтоб туда отвезти, а мама теперь каждый день пашет официанткой, с полудня и до закрытия. Так что мне в этом смысле даже повезло, никто дома не приставал: «Куда, мол, собралась?» или «Никуда ты не пойдешь!» Но все равно я ужасно боялась.

В общем, наконец я решилась — села как-то после школы на велик и погнала в больницу. Номер палаты я знала — слышала от Люка. Приехала туда, пошла прямо к лифту и поднялась наверх.

— Девочка, ты не заблудилась? — спросила меня какая-то медсестра, когда я шпарила по коридору.

Я на нее даже не взглянула, только помотала головой — и двинула дальше. Нашла, наконец, нужную палату.