Читаем без скачивания И снова весна… - Мэрил Хенкс

— Да не переживай ты так, денег в этой семейке столько, что хватит нам обеим. Эрнест человек щедрый, он позаботится о том, чтобы ты не нуждалась после развода.

— Убирайся! — тихо сказала Марджори. Она ненавидела сейчас эту женщину с такой силой, что готова была ударить ее.

Видимо, Клэр почувствовала ее настроение, потому что быстро пересекла гостиную и юркнула за дверь. Марджори шла следом и, когда дверь закрылась, уперлась в нее лбом. Голова раскалывалась, тошнота подкатывала к горлу. Что делать? Эта мысль билась в ее воспаленном мозгу, как птица в сетях. Гнев растаял, осталась свинцовая тяжесть в сердце, невыносимая боль пульсировала в висках. Двигаясь словно робот, Марджори прошла в спальню и стала паковать свои вещи.

Куда же мне теперь деваться? — в растерянности думала она. От своей квартиры в Лондоне она уже отказалась… Неожиданно она поняла, что хочет домой, к родителям. Ни разу в жизни ей не доводилось чувствовать себя настолько незащищенной, как сейчас. Хочу к маме, почти рыдая, твердила себе Марджори. Она побежала к телефону, чтобы заказать такси до вокзала. Но тут вспомнила, что ее родители в Лондоне, и взглянула на часы. Было без четверти двенадцать. Через пятнадцать минут начнется день, который должен был стать самым счастливым днем в ее жизни! Но как же все переменилось!

Кажется, он говорил о любви с первого взгляда? И в какую грязную историю ввергла ее эта любовь! Марджори сорвала обручальное кольцо, с грустью посмотрела на него, прощаясь с детской сказкой о счастливой любви, и положила на столик возле кровати. Все купленные на деньги Эрнеста вещи она оставила в гардеробе.

Вернувшись в гостиную, она заказала такси, а потом набрала номер апартаментов, где проживали ее родители. Трубку, к счастью, подняла леди Патрисия.

— Марджори, почему ты еще не в постели? — веселым голосом спросила она дочь. — Представляешь, нас сегодня пригласили на прием к мэру, а потом мы отправились в казино. Только что вернулись. Твой отец проиграл сто фунтов, а потом выиграл столько же. Забавно, правда?

— Мама, я хочу домой… В Корнуолл… Сейчас… — задыхаясь от рыданий, с трудом выговорила Марджори.

— Девочка моя, что случилось? — строго спросила леди Патрисия, немного помолчав.

— Эрнест мне изменил! — срываясь на крик, произнесла Марджори.

— Приезжай, поговорим, — сказала ей мать.

Возвращение в Корнуолл не принесло Марджори облегчения. Она вернулась в прошлое, к тому месту, где все начиналось. Только теперь была поздняя осень, и сердце ее заледенело. От былой жизнерадостности и уверенности в себе ничего не осталось: одна пустота под внешней оболочкой. Первые несколько дней ее никто не беспокоил, делая вид, что ничего не произошло. Марджори подозревала, что ее не подзывали к телефону. Наверняка Эрнест позвонил в первую очередь родителям, разыскивая ее. Скорее всего, они скрыли от него, что она находится в родительском доме. Марджори сочла необходимым сразу рассказать все матери. Леди Патрисия избавила дочь от собственных эмоций, но, судя по застывшему выражению холодного высокомерия на ее лице, она была потрясена случившимся.

К концу недели Марджори поняла, что надо жить дальше. Главное, надо заняться делом. От всех напастей лучшим лекарством всегда была работа, а у нее было предложение Кристофера, на которое она не успела ответить. Позвонив в Нью-Йорк, она поговорила со своим старым другом, убедилась, что его предложение поработать у него осталось в силе, после чего сообщила, что на следующей неделе вылетит к нему. Теперь у нее оставалось только одно желание — быть как можно дальше от всего, что связано с Эрнестом Гриффитом. Забыть обо всем, как о страшном сне, твердила себе Марджори.

В субботу вечером леди Патрисия предложила дочери посидеть после ужина у камина.

— Когда ты была маленькой, мы частенько вечерами сидели здесь с тобой. За день ты сильно возбуждалась и не могла заснуть. Тогда мы спускались сюда, я читала тебе сказки, ты успокаивалась и засыпала, а потом я на руках относила тебя в детскую и укладывала в постель.

— Почему я этого не помню?

— Ты была еще совсем маленькой. Это продолжалось до пяти лет. В пять лет ты уже читала самостоятельно. Ты вообще отличалась с ранних лет большой самостоятельностью. Мы с отцом взяли за правило не мешать тебе. Могу добавить, что никогда об этом не пожалели.

— Даже сейчас? После того, что со мной произошло?

— Об этом я и хотела с тобой поговорить, если ты не возражаешь.

— Не возражаю, — ответила Марджори, но голос выдал, в каком нервном напряжении она пребывает.

— Я хочу рассказать тебе историю, которая началась задолго до твоего рождения и прямого отношения к тебе не имеет. Но… — Леди Патрисия на секунду замялась. — Впрочем, ты, надеюсь, поймешь, почему я решилась рассказать ее тебе именно сейчас, после того что произошло с тобой.

Марджори не сводила глаз с лица матери. Было видно, что ей нелегко далось это решение, что она волнуется, сомневается, колеблется. Голос матери, в котором обычно звучал металл, сейчас был глухим, словно история, которую она собиралась рассказать, была трагической. Меньше всего Марджори подозревала, что в жизни ее матери имели место трагические моменты.

— Полагаю, тебя интересовало происхождение Розитты и ты знала, что мой отец, твой дедушка, привез ее после войны в наш дом и воспитывал как родную дочь, хотя таковой она не являлась. — Леди Патрисия тяжело вздохнула, словно собиралась с духом. — Во время гражданской войны в Испании твой дедушка воевал в составе интернациональной бригады на стороне республиканцев. Там он влюбился в испанскую девушку, которую звали Розитта. Возможно, у них был роман, но я сомневаюсь, потому что твой дед уже имел к тому времени семью. Хотя на войне всякое случается. После победы Франко он потерял ее след. Запросы, которые он посылал в Испанию и Францию, ничего не дали. Потом началась мировая война, и твой дед снова отправился воевать.

Марджори слушала мать, затаив дыхание.

Леди Патрисия вдруг посмотрела на дочь широко раскрытыми глазами, пораженная внезапной мыслью.

— Представляешь, я только сейчас поняла, от кого ты унаследовала столь воинственный характер. Ты же вылитый дедушка по характеру, да и внешне ты больше всего похожа на него.

— Я могу этим гордиться? — задала Марджори провокационный вопрос.

Леди Патрисия опустила глаза и подумала.

— Твой дед был в высшей степени порядочным человеком, полагаю. Я пошла в мать. Во всех спорах, которые возникали между родителями, душой я всегда была на стороне матери. Но это ничуть не умаляет заслуг моего отца перед страной. Да и в семейной жизни он ничем не запятнал себя. Просто у него был независимый характер, взбалмошный, как говорила моя мама. Его поступки были неожиданными и не сразу правильно понимались окружающими. — Она помолчала.