Читаем без скачивания Дело об удачливом проигравшем - Эрл Гарднер

Судья Кадвелл поджал губы и задумчиво посмотрел на Мейсона.

— Да, в данном случае можно говорить о юридической изобретательности высшего порядка, — заметил он. — Однако, нынешний адвокат защиты не выступал в этой роли во время слушания дела о несчастном случае на шоссе.

— Нынешний адвокат защиты находился в зале суда весь последний день слушания, когда рассматривались основные моменты, — сообщил Фаррис. — Он не сидел в месте, отведенном для адвокатов, а присутствовал, как обычный зритель. Причем, весьма заинтересованный зритель.

Судья Кадвелл еще раз посмотрел на Мейсона.

— Я протестую против подобных намеков, Ваша Честь, — заявил Мейсон. — Если представители окружной прокуратуры в состоянии доказать такой предварительно задуманный план или преступный сговор со стороны обвиняемого с целью сбить с толку представителей власти и добиться судебного процесса по обвинению в менее тяжком преступлении, то ситуация резко меняется. Представители окружной прокуратуры должны доказать, что совершено мошенничество в отношении Суда с согласия обвиняемого. И им обязательно нужно представить подтверждение выдвигаемых обвинений.

— Суд удаляется на часовой перерыв, — объявил судья Кадвелл. — Суд сам хочет вникнуть в поднятые вопросы. Сложилась крайне необычная ситуация. Суду очень не хотелось бы признавать, что какая-то интерпретация закона допускает возникновение препятствий в преследовании в судебном порядке за совершение предумышленного убийства первой степени.

— Я обращаюсь к Суду с просьбой разрешить мне переговорить с обвиняемым во время перерыва, — сказал Мейсон. — После того, как обвиняемого арестовали, он содержится в тюрьме без связи с внешним миром. Ни у меня, его адвоката, ни у семьи, ни у друзей не было возможности с ним встретиться.

— Хорошо, — согласился судья Кадвелл. — Я велю шерифу принять такие меры предосторожности, какие он сочтет необходимыми, но во время перерыва мистеру Мейсону разрешается говорить со своим клиентом столько, сколько он пожелает.

— Я доставлю обвиняемого в комнату, в которой свидетели обычно ждут вызова для дачи показаний, — сообщил заместитель шерифа. — Мистер Мейсон сможет там с ним встретиться.

— Прекрасно. Меня не интересует, где мистер Мейсон увидится со своим клиентом, — сказал судья Кадвелл, — но разговор должен состояться в таких условиях, при которых обвиняемый имел бы возможность конфиденциально переговорить со своим адвокатом, открыть ему ту информацию, что пожелает открыть, и получить такой совет, какой решит дать мистер Мейсон. Объявляется перерыв на один час.

Мейсон подал сигнал Теду Балфуру.

— Следуйте за мной, пожалуйста, мистер Балфур, — позвал он.

Весь облик Роджера Фарриса показывал внутреннюю напряженность. С дурным предчувствием он поспешил в библиотеку юридической литературы.

13

Балфур, высокий молодой человек с вьющимися волосами, явно чувствующий себя неловко, сел за стол напротив Мейсона.

— Вы в состоянии как-то вытащить меня из этой ситуации таким образом, чтобы мне не пришлось выступать в месте дачи свидетельских показаний?

Мейсон кивнул.

— Это было бы прекрасно, мистер Мейсон.

Адвокат внимательно посмотрел на молодого человека. Перед ним сидел широкоплечий, стройный мужчина, который медленно произносил каждую фразу и представлялся вялым и апатичным, однако, как показалось Мейсону, Балфур специально избрал эту манеру, как эффективную маску, чтобы скрыть от окружающих свое истинное лицо.

— Расскажите мне правду о том, что произошло вечером девятнадцатого сентября и ранним утром двадцатого, — попросил Мейсон.

Тед Балфур вытер рукой лоб.

— Боже, как бы мне самому хотелось знать! — воскликнул он.

— Начинайте и расскажите мне то, что знаете, — нетерпеливо ответил Мейсон. — Сейчас вы не с полицией разговариваете. Я — ваш адвокат и мне необходимо знать, против чего нам придется бороться.

Тед Балфур заерзал на стуле, откашлялся, провел рукой по густым, вьющимся темным волосам.

— Да начинайте же вы наконец! — закричал Мейсон. — Хватит тянуть время. Вперед!

— Ну, в общем, дядя Гатри собирался в Мексику, на территорию бывших поселений индейского племени тарахумаре. Он уже ездил туда раньше, «поцарапать грунт», как он сам выражался. На этот раз он собирался пробраться к каким-то оврагам, считавшихся недоступными. Разумно было предполагать, что туда не ступала нога белого человека.

— Подобные места сохранились до наших дней? — удивился Мейсон.

— В той части Мексики — да.

— Хорошо. Продолжайте.

— Дорла планировала поехать вместе с ним до Пасадены, проверить, что все в порядке и узнать, нет ли еще каких-либо указаний. Она намеревалась сойти с поезда на вокзале «Алхамбра», но в последний момент дядя Гатри решил, что он хочет, чтобы она отправилась вместе с ним до пункта назначения.

— Она давно замужем за вашим дядей?

— Чуть больше двух лет.

— Когда вы вернулись из армии?

— Четыре месяца назад.

— Вам часто приходится с ней видеться?

— Естественно, ведь мы живем в одном доме.

— Она дружелюбно настроена к вам?

— Да.

— А иногда бывает слишком дружелюбна?

— Что вы имеете в виду? — спросил Тед Балфур с долей негодования в голосе.

— Думайте сами, — ответил Мейсон. — Я задал простой вопрос, а демонстрация вами справедливого гнева показывает мне, что где-то здесь зарыта собака.

Тед Балфур сразу поник.

— Отвечайте, — приказал Мейсон. — Так, значит, она проявляла повышенную дружелюбность?

Молодой человек глубоко вздохнул.

— Я не знаю, — наконец, ответил он.

— Что, черт побери, это означает? — взорвался Мейсон. — Выкладывайте все, как есть.

— Дяде Гатри и дяде Аддисону не понравились бы ваши вопросы и манеры, с которыми вы их задаете, мистер Мейсон.

— Да пошли ваши дяди ко всем чертям! Я пытаюсь спасти вас от газовой камеры за предумышленное убийство первой степени. Как ваш адвокат, я должен знать все факты. Мне необходимо с абсолютной точностью представлять, против чего я борюсь.

— Газовой камеры! — в ужасе воскликнул Тед Балфур.

— Естественно. Как вы думаете, что делают с убийцами? Дают по рукам, слегка журят или лишают на месяц денежного пособия?

— Но я… ничего не совершал. Я никогда в жизни не видел этого Джексона Эгана. Я понятия не имею, кто это такой. Я не убивал ни его, ни кого-то другого.

Мейсон впился взглядом в глаза молодого человека.

— Так Дорла проявляла излишнюю дружелюбность?

Тед Балфур вздохнул.

— Если честно, мистер Мейсон, я не могу ответить на этот вопрос.

— Почему вы не можете ответить?

— По правде говоря, я не знаю.

— Почему вы не знаете?

— Иногда я думаю… ну… мне трудно объяснять. Иногда она вроде бы позволяет себе… или злоупотребляет отношениями, и мне кажется, что она… а затем снова… Я просто не понимаю.

— Что она делала?

— Ну, например, вбегала и выбегала.

— Из вашей комнаты?

— Да. Понимаете, все выглядело бы по-другому, если бы она на самом деле была моей тетей. Но она не родственница по крови и… я не могу описать то, что имею в виду.

— Вы никогда не пытались за ней ухаживать?

— Боже, нет! Я всегда относился к ней, только как к тете, но она вбегает и выбегает и иногда я вижу ее… Однажды вечером, когда дяди Гатри не было дома, а ей показалось, что она услышала какой-то шум, она зашла ко мне в комнату и поинтересовалась, не уловил ли и я чего. Ярко светила полная луна, а на ней была прозрачная, тоненькая ночная рубашка… и она казалась напуганной.

— Что вы сделали?

— Я сказал, что она просто понервничала, посоветовал возвращаться в постель и запирать дверь в спальню. Я обратил ее внимание на то, что, даже если кто-то и находится внизу, он не сможет ее потревожить, если она закроет дверь спальни на засов, а все имущество в доме застраховано.

— Ваш дядя когда-нибудь ревновал?

— Ко мне?

— Да.

— Господи, конечно, нет.

— Он счастлив?

— Я его никогда не спрашивал. Он со мной не делится. Он очень увлечен своим хобби.

— А ваш дядя когда-нибудь ревновал Дорлу к кому-нибудь?

— Если и так, то я не в курсе. Он об этом не распространяется.

— Он просил вас когда-нибудь проследить за Дорлой? Каким-либо образом?

— Нет. Он никогда не пошел бы на подобное.

— Предположим, он начал бы ее ревновать или решил, что она его обманывает, изменяет ему?

— Ну, это меняет дело.

— У вас есть магнитофон и специальный очень чувствительный микрофон, который устанавливается на стену. Зачем они вам и кто посоветовал их приобрести?

Тед Балфур, казалось, не понимает, о чем идет речь.

— Откуда вы их взяли? Рассказывайте.

— Я их ниоткуда не брал, мистер Мейсон. У меня их просто нет.