Читаем без скачивания Войсковая разведка Красной Армии и вермахта - Владимир Александрович Нагирняк
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Этот случай был объявлен в целях обучения всему составу войск»[60].
Из этого описания следует, что ни о каких трех десятках убитых и раненых солдат вермахта речь не шла. Зато немцы весьма точно назвали потери советской стороны у Красной Косоржи. Ну а как же победная реляция командования 121 сд, утверждавшая о немецкой панике в Русаново и полном уничтожении там 7 роты 10 моторизированного полка? Вот что гласит ЖБД 9 тд о событиях на ее позициях в ночь на 26 марта 1942 г.:
«1.30-4.00. Одной вражеской штурмовой группе, используя фактор внезапности, удалось ворваться в Русаново. Контратакой она была отброшена назад. Кроме того, были отбиты атаки штурмовых групп противника под Крюково и Красной Косоржей. Потери противника: 23 убитых, ок. 20 раненых, 1 раненый взят в плен, 1 пулемет и много ручного оружия взято трофеями.
Наши потери: 5 убитых, 11 раненых, 2 пропавших без вести.
При осмотре тел русских восточнее Русаново была обнаружена карта, на которой безупречно обозначена 121-я стрелковая дивизия в составе трех стрелковых полков и штаба в Мелихово. Штурмовая группа, судя по солдатским книжкам, была из состава именно этой дивизии. Наблюдавшаяся ранее, особенно 23.03., интенсивность железнодорожных перевозок без сомнения связана с прибытием этой дивизии»[61].
Фрагмент из отчета 9 танковой дивизии о действиях противника 25 марта — 8 апреля 1942 г. Речь идет о советской карте, обнаруженной у убитого советского офицера в Красной Косорже. «У одного убитого в этой операции русского офицера была обнаружена карта, из пометок на которой видно, что позади 13 гв. дивизии находилась 121 стр. дивизия в составе 383, 573 и 705 полков. Присутствие этой новой дивизии было установлено также по записям в солдатских книжках. Намерения противника были пока не выявлены»
Позже немецкий штадив уточнил свои потери на 26 марта, изменив их на 3 убитых, 13 раненых и 2 пропавших без вести. Вероятно, двое немцев, изначально записанных в убитые, оказались тяжелоранеными, но выжили. Таким образом, две сотни убитых и раненых военнослужащих вермахта в Красной Косорже и Русаново были вымыслом советской стороны. Отдельно стоит обратить внимание на двух немцев, пропавших без вести. Вероятно, они были теми пленными, которых разведчикам 121 дивизии удалось взять в Русаново. А вот остальные пять пленных, которые «2-е померли дорогой от тяжелых ран, в том числе и офицер, и три были уничтожены при отходе роты», документами противника не подтвердились.
Потери же отрядов 6 и 121 сд немцы подметили почти верно, допустив лишь небольшое завышение. Согласно их данным, «23 убитых, ок. 20 раненых, 1 раненый взят в плен», тогда как советская сторона оценила свои потери в 16 убитых и 25 раненых. Удостоверения личности, обнаруженные у погибших советских воинов, помогли немцам определить их принадлежность к 121 сд, а найденная карта с позициями этого соединения стала для противника приятным сюрпризом. Наличиеу разведчиков личных документов и карты было грубейшим нарушением правил проведения разведакций.
Любопытно, что оверклейм советской стороны в оценках вражеских потерь во время разведпоисков касался не только живой силы противника, но и матчасти. Примером тому служит история с уничтожением немецких минометов, произошедшая на Карельском фронте (далее — КарФ. — Прим. автора.), у Мурманска в ноябре 1942 г.
Карельский фронт
Середина ноября 1942 г. для бойцов 72 морской стрелковой бригады (далее — морсбр. — Прим. автора.) была временем активных действий в разведке. Объектами их разведпоисков стали опорные пункты немецкой обороны южнее губы Западная Лица, в районе озера Череп. С 13 по 17 ноября разведчики бригады провели три поиска, из которых лишь последний завершился успехом: в ночь с 16 на 17 ноября был взят в плен обер-ефрейтор 136 горнострелкового полка вермахта. Однако наиболее интересной выглядит более ранняя акция — с 14 на 15 ноября, когда РГ 3 батальона бригады якобы удалось уничтожить немецкую минометную батарею рядом с высотой 263.5 северо-восточнее указанного озера.
Фрагмент карты линии фронта на Мурманском направлении на восточном берегу Западной Лицы в августе 1943 г.
Озеро Череп. Снимок наших дней
Согласно документам 72 морсбр, в ту ночь за языком вышла группа старшего сержанта (по другим сведениям — красноармейца. — Прим. автора.) Князева: 20 автоматчиков, 13 разведчиков и 5 пулеметчиков с двумя ручными пулеметами. Она должна была работать в квадрате 9870-3 у высоты 263.5, где ранее другими РГ были замечены немецкие огневые точки: «Выйдя на высотку в районе (9870-3) группа обнаружила за обратными скатами ее минбатарею противника и в 20 метрах жилые землянки. Через открытую дверь в одной из землянок видны были на нарах солдаты противника, спящие в нательном белье. Землянка освещалась электричеством. Минбатарею охранял один часовой»[62].
Сняв часового выстрелом из винтовки, бойцы Князева бросились к минометам и землянкам. Спрыгнув на крышу одной из них, сержант Шаров начал кидать гранаты в дымовую трубу. Другие разведчики бросали гранаты в окна и двери, стреляя из автоматов по выбегавшим немцам. Так, согласно отчету о разведке, один немецкий автоматчик, открывший огонь из окна, был убит. Сержант Янюшин попытался взять языка, но схваченный им солдат оказал сопротивление и был тоже убит.
Тем временем несколько советских бойцов попытались унести минометы, но «не смогли их поднять, ввиду большого веса». Тогда Князев приказал подорвать минометы гранатами, опуская их в стволы. Вскоре по его сигналу группа начала отход под огнем вражеских пулеметов, находившихся западнее места боя. Прикрывая возвращение разведчиков, советская сторона также открыла ответный огонь из минометов. (См. схему № 1.)
Схема действий разведгруппы
72 морской стрелковой бригады в ночь с 14 на 15 ноября 1942 г.
Оценивая действия группы Князева, штаб 72 морсбр писал:
«В результате налета группой уничтожено 3 миномета крупного калибра, частично разрушено 4 землянки, убито и ранено свыше 20 солдат противника.
Гоуппа потеряла ранеными 5 человек бойцов. 2 бойца пропало безвести, вместе с личным оружием. Кроме того, тяжелораненым бойцом был оставлен один автомат.
Захваченный в ночь с 16 на 17.11.1942 г. пленный обер-ефрейтор 1/136 гсп, на предварительном допросе подтвердил уничтожение русскими разведчиками 3-х минометов и, кроме того указал, что там же была уничтожена метательная установка. Русские оставили на поле боя одного убитого»[63].
Казалось бы, все ясно. Хотя язык и не был взят, но
