Читаем без скачивания Земля воина - Марик Лернер

– Тараном били? – с недоумением спросил Вазир.

– Петли обрезаны, – показал Одрик. – У них маг имелся. Не сильный, зато умелый. Бронзу не ломал, вырвал. Специалист, – в голосе явственное уважение.

«Все не так, как должно бы быть», – угрюмо думал, изучая полузнакомое окружающее, Блор. Он узнал место.

Храм. Воин. Видение…

Глухой удар, и в вышибленный проем с диким ревом лезут вооруженные люди. Навстречу бегут защитники, но поздно, поздно…

Что-то пошло совсем не так. Он должен был успеть раньше и находиться внутри. Но кто бы посмел нападать, когда за стенами шесть с лишком десятков опытных вояк помимо вооруженных деревенских? Потери окажутся и в случае победы чересчур высоки, и не стоят имеющихся здесь мешков ржи и картошки.

Значит, что, ситуация изменилась, и сделал это он? Не смолчал, дожидаясь исполнения обещанного, изменил пророчество. И происшедшее – результат действий. Выходит, правильно учат жрецы – боги дают тебе выбрать путь. А куда он заведет – уже не их проблемы.

Все равно непонятно случившееся. Зачем убивать всех, вплоть до собак и коров?! Скот можно угнать, продовольствие съесть или забрать. Если тебе не требуется все или не можешь унести – в чем смысл сжигать? Людей и то можно продать. Пусть не всех, старики и дети не вынесут зимнего перехода, но крепких мужчин и женщин зачем так?

Это не по правилам и вопреки обычаям. Такое творят варвары, стремясь запугать селюков, чтобы удрали и освободили место. Здесь и сейчас ни малейшего смысла. Никто в округе не слышал про набеги северян, да им пришлось бы сначала пройти через земли других баронств.

Стрела вполне знакома, признал, рассматривая очередной труп. У людей Энунда манера другая. И они обязательно метят свои. Это важно при разделе охотничьей добычи и трофеев. Гелонцы всегда учитывают, кто убил. Да кроме того, я ведь помню свое недоумение, когда Воин демонстрировал картину будущего. Почему имперские воины напали на таких же имперцев? Битва – там видно, с кем резаться. С северянами. А здесь?

Смерть настигла всех, и совсем немногих с оружием в руках возле выбитых ворот. Большинство прикончили уже при попытке бегства. Бессмысленно и с непонятной целью. Отобрать необходимое и так легко. И не для насилия ловили или в рабство отдать – на смерть обрекли сразу. Одному воронью пожива – вон слетелись со всех концов и так обожрались, что едва взлетают.

Спешился и выдернул стрелу из тела молоденькой девчонки. Практически полураздетая, неслась в ужасе не разбирая дороги. В спину стреляли, на бегу. В карем глазу навеки застыло обиженное чувство. Когда потянул за древко, лицо не пожелало оторваться от земли – примерзло.

Фабьен, навязанный ему неизвестно зачем (для пригляду, не иначе), весь зеленый, поспешно отошел за угол. Зрелище, конечно, малоприятное, но необходимо держать себя в руках и не позориться. Многие молодые отводят глаза, и все же не стоит так реагировать. Вон Денес стоит спокойно. Хотя он убитых вблизи насмотрелся. И самому приходилось отправлять на встречу с богами. Уже не столь отвратительно – обвык.

Ладно, я пока ничего не видел, не надо показывать Фабьену, насколько его поведение неуместно. Пока еще есть шанс, что оботрется. Он не трус.

Наконечник опять же не северный. Такие не рассчитаны на до спешного противника. Хорошей кольчуги не пробьет, не говоря уже про панцирь. Или прекрасно знали про их отсутствие, или не готовились к серьезному, не имея под рукой нужных стрел. Опять же зачем всех?

– Живые, – сообщил Возмездие лениво. В очередной раз выставляется, показывая, насколько лучше. С момента въезда в уничтоженную деревню он шел рядом со спешившимся Повелителем, заняв свое правильное и единственно подобающее место с левой стороны. Никто уже давно не пытался оспорить данного положения. Он просто не пускал людей, прикрывая. Естественно, не дома, а во время движения. Верхом спереди, пешком – у ноги, если нет иного указания.

– Где? – обернувшись, спросил Блор.

Демон порысил вперед, показывая дорогу. У очередного обвалившегося здания, где ничего не разобрать, уже в сумерках, оглянулся.

– Двое, – предупредил. – Самец с самкой. Она не прочитывается.

– Маг?

– Нет, – в тоне появилось нечто странное, – реакции могут оказаться непредсказуемыми.

– Ничего не понял, – сознался Блор.

Вместо разъяснений получил мысленный эквивалент человеческих разведенных в недоумении рук. Демон пребывал в затруднении. Нечто похожее ему встречалось, и при этом не обязательно опасно. Хотя и возможно. Короче, полный мрак. Яснее не стало.

Денес заметно насторожился при их переглядывании. В руке у него очутился любимый метательный топорик. Не слишком удобно. Пришлось родовое знамя переложить в левую руку. Некоторые вещи обязательны. Всадник имеет право на значок на копье и специального человека для этого. Эту роль моментально и взял на себя Денес.

Иерархия достаточно строга. Любой фем мог использовать лично придуманную эмблему для лучшего опознавания или из тщеславия. А вот герб дается один раз и навсегда, не раньше, чем достигнешь определенного уровня. И изменять его запрещено. Пока существует род, герб останется утвержденным и зафиксированным в специальных книгах.

Барон получает со званием личный герб. У эрла есть еще и знамя. У лорда – фамильное кольцо-печать. Ленлорд дополнительно к этому имеет возможность посвящать в фемы людей из других каст. Целая система. Ведь мало стать всадником или бароном. Ты обязан выставить определенное количество воинов для своего господина. Не выполняющий условий может и положения лишиться, скатившись в самый низ.

Приходится соответствовать. И уж если под рукой имеется настоящий художник, почему не попросить создать настоящее изображение, а не маловразумительный рисунок от маляра? На его значке, а значит, и гербе, когда он добьется звания барона, присутствует нахальная морда Возмездия. По рисунку мадам Жанели вышивали, и вышло именно так: наглая и с ощутимой насмешкой. Странная женщина в очередной раз поймала самую суть души демона. Не злобный, а игривый и любопытный.

Денес как-то в отдалении от всех прочих ушей задал вопрос про Возмездие. Странно было бы торчать постоянно рядом и кой-чего не заметить. Наверняка и другие могли догадываться и даже обмениваться впечатлениями по этому поводу. Так что не стал Блор скрывать, просто в очередной раз не договорил о достаточно свободном общении. А вот что эмоции хозяина зверь чувствует и ему передает, не стал скрывать. То есть фактически признал и разрешил остальным «братьям» Граям рассказать, что не стоит в присутствии Визи врать или пытаться напасть на Блора.

Не просто предупредит, еще и может отреагировать без команды. Люди для него обычно прозрачны в отношении сильных чувств. Ненависть, агрессия, страх, ложь, любовь – это он прочитывает без затруднений. Правда, если не сильно пьяны или не под дурманом. Этого Блор тоже уточнять не стал. Абсолютно ненужная информация. Даже близким.

Как далеко это новость распространилась, выяснять не стал, однако Шарлотта точно в курсе. Надо сказать, она в курсе обо всех в Кнауте и без умений демона. Но что знает о Блоре, держит при себе. Условие хорошо помнит.

– Эй, – сказал достаточно громко, обращаясь к дыре, – я всадник леди Жаклин из Кнаута. Мы не сделаем вам ничего плохого. Выходите!

Молчание в ответ.

– Ну и сидите там, пока не замерзнете! Если бы мне очень хотелось убивать, просто задушил бы вас дымом.

На этот раз не только демон услышал шевеление. Через несколько мгновений человек выскочил из логова, сжимая в руках излишне тяжелый для своего возраста меч. Он держал его правильно, и стойка позволяла сохранять равновесие и перемещаться при необходимости в любом направлении. Да и встал так, чтобы закрыть собой скорчившуюся за его спиной женскую фигуру. Ничего смешного в перемазанном грязью и сажей подростке не имелось. Стоит совершить в его сторону шаг – и он станет биться до последнего дыхания, вложив в последнюю схватку все оставшиеся силенки.

– Как тебя зовут, воин? – спросил Блор без насмешки. Паренек ему откровенно понравился. Страх в нем отсутствует. Умирать тоже надо правильно. С мечом в руках, даже если не хватит сил на второй выпад.

– Рей фем Бетсвик.

– А где погиб твой отец?

– Он прикончил одного из этих во вратах и умер в бою, – ответил с гордостью.

– А почему он не ходил в поход на Кнаут?

– Он потерял кисть правой руки, сражаясь за барона несколько лет назад. Алекс даже не выплатил честной доли.

Вдвойне почетно для однорукого сразить врага и погибнуть как подобает.

– Кто это сделал? – нетерпеливо влез в беседу десятник Вазир.

– Фем Докери, наш бывший хозяин, – сказал очень спокойно подросток. – Он пришел вчера с полутора дюжинами воинов и несколькими семьями из Грэтона.