Читаем без скачивания Снова замужем - Уайз Айра

С этими словами он захлопнул за собой дверь ванной, оставив Анджелу в недоумении. Может, он разозлился из-за того, что она недостаточно пылко поблагодарила его за кольца? Или ожидал от нее ответного шага, своего рода «декларации о намерениях». Но ведь никогда раньше муж не обращал внимания на то, как она реагирует на его действия…

И во всяком случае, размышляла Анджела, отправляясь на поиски подходящей для верховой езды одежды, лучше взаимное неприятие, чем это чувство потери, с которым она проснулась сегодня утром. Так что пусть Антонио делает, что хочет.

Однако к тому времени, когда подошла к концу первая неделя ее пребывания в Валенсии, Анджеле пришлось признать, что принятых таблетках? От досады Анджела вспыхнула. При виде этого Антонио прекратил раздеваться.

— Все в порядке? — спросил он; его испуг был настолько очевиден, что Анджела едва не хихикнула.

Но Антонио был не способен оценить юмор подобной ситуации.

— Ради Бога, Анхела, — взмолился он, — ответь мне! Я чувствую, что напряжение убивает меня медленно, но верно!

— Все в порядке, — прошептала она.

Внезапно медово-золотистые глаза потемнели. Брюки вместе с плавками полетели вслед за рубашкой, и перед Анджелой предстал мужчина во всем великолепии наготы.

Антонио приблизился и, вынув из безжизненных пальцев жены баночку, куда-то отставил злосчастный крем. Кончиком языка Анджела облизнула пересохший рот. Не сводя с нее глаз, Антонио склонился и поймал губами розовый язычок. Это было так эротично, что Анджела разочарованно пискнула, когда он — почти сразу — оторвался от ее рта.

Одной рукой Антонио обнял жену за талию, а другой распустил волосы, которые та собрала в узел, чтобы принять душ. Когда золотистый водопад коснулся обнаженных плеч женщины, Антонио медленно привлек ее к себе.

Между двумя телами словно пробежала искра. Тогда он снова поцеловал Анджелу, нежно и страстно, а легкие прикосновения его пальцев заставили ее трепетать, как лист на ветру. Со вздохом она обвила плечи мужа, затем сжала ладонями его лицо и жадно ответила на поцелуй.

Он словно только этого и ждал: подхватив на руки, Антонио отнес Анджелу в постель. Подушки, как обычно, полетели на пол, и супруги упали на гладкий прохладный лен простыни…

Здесь для них не оставалось ничего запретного, не было забыто ничто из того, что дарует наслаждение. Слова оказались не нужны: само молчание искушало как непреодолимый соблазн.

Потом, после взрыва восторга, они целовались и снова молча ласкали друг друга: слова влекли за собой опасность, они могли разрушить хрупкое волшебство достигнутого блаженства. Потом они опять занялись любовью, а потом еще и еще… Однако долгий, тягучий день все не кончался, и утомленные супруги наконец уснули, не размыкая объятий.

Анджела проснулась одна. Антонио ушел, накинув на нее простыню. Сев в постели, она взглянула на часы и ужаснулась: семь часов! Исабель и Санди уже давно дома! Что они подумают! Оставалось надеяться, что муж измыслил какое-нибудь оправдание ее отсутствию. Почему он не разбудил ее!

— Ну ты и гад, дорогой муженек, — пробормотала Анджела, выбираясь из постели и оглядываясь в поисках одежды.

Бело-голубое платье висело там, где она его оставила, собираясь в душ, — на спинке стула. Пока Анджела одевалась, до нее дошло, почему она так крепко спала: ласки мужа вконец обессилили ее. Да, Антонио ничего не делал наполовину…

От этой мысли у Анджелы вспыхнули щеки и продолжали гореть от удовольствия и смущения, пока она шла к двери спальни, на ходу приглаживая взлохмаченные волосы.

Но, ступив на лестничную площадку, она изменилась в лице, поняв, что случилось что-то неприятное: с первого этажа раздавался громкий и злой голос Санди.

Анджела устремилась вниз… и застыла на пороге гостиной. Санди, воинственно сжав кулаки, стоял лицом к лицу с Каридад! Тут же были и Исабель с Антонио.

Ну вот, опять Каридад устроила какую-то пакость, мрачно подумала Анджела, видя сладкую улыбку на губах соперницы.

— Но, дорогуша, ты же сам сказал мне, что был бы рад, если бы твой папочка женился на мне, — произнесла та медовым голосом.

— Нет, не говорил! — воскликнул Санди. — С какой стати мне этому радоваться, ведь я не люблю тебя!

— Сандро! — сурово произнес Антонио. — Извинись, и немедленно!

До приезда Антонио в Дублин сын вел себя из рук вон плохо. Но то, что Анджела видела сейчас, не шло ни в какое сравнение со скандалами, которые Санди закатывал тогда: глаза малыша пылали, он напрягся, словно готовясь вступить в бой. Теперь он набросился на отца.

— Нет! Она лжет!

Антонио выпрямился.

— Постойте… — вмешалась Исабель, пытаясь играть привычную роль миротворца и вставая между отцом и сыном. — Это просто недоразумение. Пожалуйста, Тоньо, не нервничай!

— Не нервничай? — рявкнул он. — Тогда объясните мне, почему я спускаюсь в гостиную и вижу, что мой сын грубит гостье?

— Языковые проблемы, это очевидно, — попыталась разрядить ситуацию Исабель. — Сандро не понял Каридад, Каридад не поняла Сандро. Больше ничего…

— Я все прекрасно понял, — настаивал Санди.

— Сандро! — До этого Антонио говорил по-испански, но теперь перешел на английский. — Сейчас же извинись перед Каридад! Ты слышишь меня?

Малыш едва не плакал, но отступать не собирался.

— Нет, Тоньо, не заставляй сына извиняться, — неожиданно пришла на выручку Санди Каридад. — Он не имел в виду ничего обидного. Просто немножко расстроился, когда я поправила его испанский.

— Нет! — запротестовал мальчик. — Ты сказала, что я тебе мешаю! Что, когда папа женится на тебе, он прогонит меня! — Тут Санди обернулся к отцу: — Ненавижу тебя! И не буду извиняться! Не буду, не буду, не буду!

— Тогда ты… — начал Антонио, пораженный и одновременно рассерженный горячностью мальчика.

— Санди, — негромко окликнула Анджела сына, и четыре пары глаз обратились к ней.

Тут же Анджела, в своем простеньком платьице, почувствовала себя бедной родственницей, встретив короткий ледяной взгляд Каридад, одетой в дорогой и модный черный брючный ансамбль.

— Ох, Анхела, — воскликнула свекровь, — как все неловко вышло!

— Полагаю, что силы здесь были неравны, — заметила Анджела, не сводя глаз с сына. Потом протянула руку, и малыш, бросившись к ней, уткнулся лицом в ее подол.

Антонио кинул на жену сердитый взгляд. Он явно был недоволен тем, что она презрела его отцовский авторитет. Бедняжка Исабель ломала руки, видя, что мир в ее доме поколеблен. Каридад же с улыбкой смотрела, как Анджела опускается на колени, чтобы взглянуть в глаза сыну.

— Санди, ты грубил Каридад? — спокойно спросила она.

Тот опустил черные отцовские ресницы.

— Да, — пробормотал он нехотя.

— Как ты полагаешь, за это надо просить прошения?

Малыш поднял на мать полные слез карие глаза.

— Я не говорил того, что она мне приписывает, мам, — прошептал он. — Как я мог? Мне ведь нравится, что папа женат на тебе.

Анджела кивнула. Судя по всему, Санди не лгал. С ее точки зрения, конфликт был исчерпан: Анджела не собиралась заставлять сына извиняться перед женщиной, которая не заслуживала извинений.

— Тогда иди к себе в комнату, — обратилась она к малышу. — Я скоро приду.

— Анхела… — начал было Антонио, видя, что жена и сын не обращают на него внимания, но Анджела, поднявшись, проводила Санди до двери.

Когда она обернулась, все трое смотрели на нее по-разному: Антонио был зол, Исабель — расстроена, а Каридад улыбалась, как кошка, налакавшаяся сливок. И ее можно было понять: пробыв здесь хорошо если полчаса, она ухитрилась настроить всех обитателей дома друг против друга.

— Какая жалость, Анджела, что у твоего сына такой плохой характер! — насмешливо произнесла Каридад. — Сожалею, что ненароком поднесла спичку к этому бочонку с порохом. Я попытаюсь держаться от него подальше, пока живу здесь, — с наигранной грустью добавила она.