Читаем без скачивания Радиация сердца - Евгений Рудаков-Рудак

– Беги, родненький, вдоль камыша во до. ой, ты должен уйти от них. Ты должен жи. ить!

И он побежал назад, к берегу, и дальше, в воду, а верный Дружок прыгал впереди, оглядывался, лаял, словно торопил его. У камышей Ваня оглянулся и увидел, что маму держат свои, местные, а двое солдат бегут к нему.

– Стой, гадёныш, топиться решил? Не выйдет!

Один солдат остался на берегу, второй сбросил с себя верхнюю одежду и сапоги, стрельнул в их сторону и побежал в воду. Между ними было немного больше сотни метров, только Ваня уже начал обходить камыши, а солдат шел по пояс в чистой воде, точно по его следу. Неожиданно солдат скрылся под водой. На берегу все это видели и подумали, что он споткнулся, но время шло, солдат не вставал, а скоро и вода на том месте успокоилась. Когда на берегу пришли в себя, Вани с Дружком не было видно. Озеро блестело ровно и гладко, как стекло, до горизонта.

Всем поселком до позднего вечера люди искали того солдата и Ваню, на следующий день приехали особисты, и тоже искали до глубокой ночи. С бреднем, на лодках прочесали вдоль и поперек озеро, скосили почти все камыши по берегу, но самое интересное, там, где пропал солдат, воды было чуть выше колен и утонуть было невозможно.

…Ваня очнулся, когда шел вдоль незнакомого озера, Дружок жался к его ногам. Подумал: «Я спал, на ходу? Даже не помню, как сюда вышел». Он пожал удивленно плечами, остановился, долго смотрел вдоль берега и слушал. Ему казалось, что где-то поблизости кричит мама Марфа, ещё кто-то, и стреляют солдаты. Он останавливался и прислушивался, но вокруг была тишина, дул теплый, слабый ветерок, высоко в небе, под облаком, как прилепленный, висел распластанный орёл. С визгом летали чайки, шумно падали в воду – ловили рыбу, другие поджидали их в воздухе, чтобы отнять улов. Когда Ваня еще раз остановился и долго смотрел на озеро, он узнал его. Это здесь они потеряли берданку, потом убегали от белого деда из тумана и ели рогозу, тогда было очень страшно, хоть они и были вдвоем. Сейчас он шёл с Дружком и ничего не боялся, и скоро остановились напротив того места, где искали с Колей берданку. Начал было вспоминать, но необъяснимая сила толкала его дальше и дальше. Дружок, который весело гонялся за бабочками вдоль берега, вдруг резко завернул в воду и поплыл. Ваня неосознанно бросил котомку на песок и пошел за ним. Он даже не понимал зачем, просто пошел за Дружком, потому что внутри появилось ощущение волнующего ожидания. Еще заметил, что как-то странно стало выглядеть озеро. Куда ни посмотри – везде камыш словно вытоптали. Такое было однажды, когда прошел вихрь, но всё равно тогда поломано было меньше. И почему он не помнит, когда сегодня прошел вихрь и поломал камыши.

Вода дошла до пояса, когда по ногам прошло тепло. Не сразу вспомнил слова мамы Марфы о теплой воде, в которую он должен однажды войти, и когда споткнулся о камень на дне, остановился. Вода под ногами стала еще горячей, он вспомнил наказ мамы: «Надо идти по теплой воде». Он робко оглянулся на берег и по сторонам, и его словно толкнули в спину. Дружок плыл навстречу в нескольких метрах. Ваня сделал шаг через камень и… резко ушел под воду. Он хорошо плавал, но в первое мгновение растерялся и закрыл глаза, а открыв, где-то далеко, в глубине, под собой, увидел красноватое свечение. Показалось, что однажды он уже был там, глубоко, совсем недавно! И ему захотелось снова в глубину, и нисколечко не было страшно, но самое главное, было ощущение, что он спокойно дышит под водой. Чем ниже он опускался, тем холоднее становилась вода, а красный свет манил. Появился странный звон в ушах. Потом вода как бы закипела, зарокотала… и Ване послышался голос: «Ты всё… всё вспомнишь, Иван Филиппович, когда срок приидет. Все горячие струи Земли текут в реку Стикс, но в самой реке вода ледяная, тебе не надо туда, я предупреждал намедни, мал ты ещё. Расти и жди, да червонец последний береги»!

Стало жутковато, казалось, его подталкивают, но он потерял – где верх и низ. Ваня поискал глазами красноватое пятно и рванул от него в другую сторону. Стало сильно не хватать воздуха, и он что было сил замолотил руками и ногами, и через мгновение вода словно подхватила его, приподняла и вытолкнула на поверхность. Некоторое время он беспомощно и нелепо барахтался, пока одной рукой не ухватился за что-то надёжное. Скоро он встал на ноги и понял, что держится за ошейник Дружка, глаза которого просто сияли от радости, он тревожно скулил. Они вышли из воды, упали на тёплый песок и… заснули.

Когда проснулись, Ваня не вспомнил, что с ним случилось под водой. Мелькали какие-то отрывки из разных снов. А Дружок?., кто его знает, он сам себе на уме, снова стал повизгивать и тащил за штанину в сторону Каменки, наверное к Пальме.

Вот так, с настоящей кровавой войны с бесами, с расставания с родным и самым дорогим человеком в его очень короткой жизни, с приключения с верным Дружком на озере Светлом, начался для Вани июнь 1947-го года. Некоторые подробности он забудет, а отдельные мгновения, вспоминал как сон.

…Расследование странной и загадочной гибели уполномоченного органов НКВД майора Сивухина, и еще более странное исчезновение бойца на глазах у всех, провели быстро. Марфу обвинили в жестоком убийстве представителя власти при расследовании им её опасной и враждебной для всего трудового народа деятельности, в кошаре. Её быстро осудили, как врага народа. Бойца признали пропавшим без вести при исполнении. Один очень древний дедок, из местных, вспомнил, как ему ещё его бабка рассказывала, что случались в этом озере провалы в преисподнюю и тут же затягивались. Про преисподнюю в докладах, само собой, не указывали, написали про болото с трясиной. Ваню тоже искали, и тоже сочли пропавшим в той же трясине. Откуда её взяли на Чистом озере – никто не разбирался. Местные жители не сомневались, что это была настоящая дыра в преисподнюю, но только для бойца, который стрелял в невинного мальца, а Ваня здесь не при чём, он по возрасту еще не попадает в грешники и не иначе как… вознёсся. Многие соседи вообще усомнились, а был ли на озере Ванька, потому что, вроде бы, они видели, как его забирала родная мать, известная по слухам шалава Нюрка, но когда она увезла его – никто толком не знал. Так и вышло, что искать его тоже не стали.

Старшим братьям – Коле, Ване и сестре Вале в ФЗО потребовали прилюдно отречься от родителей, или следовало немедленное исключение из комсомола и, как следствие, из ФЗО. Ребята, как один, отказались делать этот подлый поступок, понимая, что будущего в родной, великой и счастливой стране Советов у них отныне нет. Ребята возвратились в свою деревню, в заброшенную и холодную родительскую избу. Через месяц или два, Ваня и Валя пешком, без разрешения сельсовета и без документов ушли ночью в райцентр, откуда собирались за лето добраться на товарняках до Новосибирска и дальше в Барнаул, а там, как Бог даст. Адрес этот дал токарь с завода, на котором они вместе работали. Он после взрыва при сборке в цехе снаряда получил увечье и его списали за профнепригодность с производства. Он был родом с Алтая и в разговоре дал понять, что сильно ненавидит большевиков, потому что они в 20-е годы убили его отца, а еще разрушили церковь, в которой служил дядя. И ещё доверительно сказал, что на Алтае сохранились такие глухие места, где очень уважают обиженных властью людей и целые поселения живут по справедливым людским законам. Там можно встать на ноги, а если очень повезет, еще и обогатиться на золотом прииске.

Коля не хотел уходить из родительского дома и пытался что-то делать по хозяйству, но… сыну врагов народа не на кого было рассчитывать и ждать помощи, наоборот, травили кто как мог, как собаку. В конце концов, – огород зарос бурьяном, корова сдохла, кур съел, козу в первую же зиму волки утащили, проделав дыру в крыше сарая. Последними он съел сизарей, что жили на чердаке и… пошел побираться. Коля хорошо сочинял частушки и пел их под игру на балалайке. Быстро пристрастился к самогонке, развлекая гулящий народ. Скоро и его следы затерялись, но… в поселке много лет помнили Колины частушки:

– Ты босая, я босой,босяки мы оба,ты косая, я косой,а любовь до гроба!Клавка мне давала в глазЗа измену, много раз.– Ты прости! – И ты, прости!Любим, мать твою, ети!Клава, не ругай меня,что нажрался, как свинья.Пили не за кой кого,за Сталина любимого!

Конец первой части

Часть 2

Ваня – Дон Жуан. По краю волчьей тропы

Ссыльная немецкая семья Киршей приняла в свой дом испуганного и плачущего Ваню как родного. По местному сарафанному радио они через несколько дней узнали, что в одной семье, в соседнем колхозе, произошла беда, причем большая – колхозница убила уполномоченного органов КГБ, майора. Еще пропали бесследно солдат и мальчик, внук этой колхозницы, которые на глазах людей утонули в озере Светлом, но тела их всё ещё не найдены. Рассказывали странные вещи, будто бы солдат и мальчишка утонули в таком месте, где утонуть никак нельзя, даже если захочешь. Колхозницу уже арестовали, увезли в область и будут судить как врага народа, а за убийство офицера это однозначно расстрел. В семье Киршей все эти слухи в чём-то подтвердил Ваня, что-то дополнил, но никакой ясности, всё-таки, не добавил. По большей части он плакал или спал. Единственное, что поняли Фрида и Сальман – надо молчать, тем более, что в их поселке мальчика никто не знал. Фрида и Сальман были жена и муж, те самые, к которым Марфа отправила Ваню в надежде, что они поймут всё и помогут.