Читаем без скачивания Дар Безликого Бога - Евгений Владимирович Михайлов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И скоро старый баркас, скрепя такелажем, неспешно двинулся к означенному острову. Отряд возмездия сидел на кучах сушенной, абсолютно ненужной им рыбы, и лишь один Алексей с огромным удовольствием занялся её поеданием, с ужасом думая о том количестве воды, которое придется позже ему выпить.
Наконец-то их старая посудина прибыла на место. Рыбак, как договаривались, не стал причаливать к берегу, и высаживаться пришлось прямо в бушующие прибрежные волны. Как только последний из пассажиров спрыгнул в воду, рыбак сразу повернул свой баркас прочь от берега.
Насквозь промокшие, они наконец-то достигли долгожданного берега. Их взорам предстала голая, каменистая равнина. На камнях не росло ни единого деревца, ни травинки. Не пели птицы, не было видно ни следа животных, не было слышно даже жужжания насекомых. Полное отсутствие живых существ, и от этой неестественной тишины дрожь пробирала до самых костей.
Хотя, немного позднее, некое подобие жизни всё же было обнаружено ими. Вся низина острова была усеяна громадными высохшими деревьями, тянущими к небу свои серые ветви. Их кора была покрыта толстым слоем мха, что придавало окружающему ландшафту ещё более мрачный вид…
Их отряд скоро добрался до реки, которая рассекала мрачный остров ровно наполовину. Очень скоро каменистые берега реки сменились глиной, по которой двигаться стало труднее. Недавно прошедший дождь превратил её в непроходимую слякоть, которая теперь жадно чавкала под ногами. Берег вскоре стал обрывистым, передвигаться, приходилось по самой кромке воды, т. к. выше обрыва начинался каменистый, гористый склон, двигаться по которому стало вообще невозможно.
Стоял негустой туман, видимость была плохая, но скоро, впереди начало просматриваться что-то белое, не менее двух метров в окружности. Подойдя ближе, все замерли в оцепенении: это был огромный, двухметровый череп, который неведомый ваятель вытесал из огромного куска известняка. Рот черепа был приоткрыт, и там виднелся вход внутрь пещеры. Но желающих пролезть и разведать пока не нашлось. Сначала было решено закончить с исследованием поверхности острова, и только возможно после этого, они вернутся и к этой пещере.
На противоположном берегу реки были заметны какие-то здания и было решено переходить на ту сторону. Перебравшись вплавь, они осторожно двинулись к таинственному селению, в котором стояла тревожная тишина. Живых жителей видно не было, как не было видно и трупов изгнанников. На небольшой площади они заметили подсохшие бурые пятна, которые сильно напоминали кровь. Неужели они опоздали? Но где тогда их тела, или тела их врагов? Ведь оборотни так просто не сдаются, и погибших врагов должно быть в пять — семь раз больше, чем самих метаморфов. А тут совсем пусто, лишь несколько пятен крови.
— Ночуем здесь, — громко скомандовал Вольфрог. Его лицо, зеленовато-красное, горело от внутреннего жара. Он жаждал мести, желал столкнуться с врагом грудью, вонзить клыки в его плоть и пусть тут будет даже орда мертвецов-зомби, пусть! Пусть только они почувствуют на себе его ярость и гнев.
— Все на сбор сушняка, ночью будем жечь костры, при свете биться проще, — добавил он.
— Вот это правильно, — поддержал его Торк.
И работа закипела. Пересохшие ветви ломались легко, также решено было ломать лавки и столы в брошенных домах. Выносили их на площадь перед домами. Ломались двери, доски с полов и стен, и скоро они набрали огромную гору дров, теперь их должно было хватить на всю ночь. Дома им были не нужны, в них никто и не собирался прятаться. Сегодня будет открытый, честный бой и пусть враг боится их гнева.
Солнце село, установилась неестественная тишина, лишь мёртвые деревья скрипели своими сухими ветвями. Вдруг послышались чьи-то тихие шаги, и из темноты, на свет их костров вышел гость. Это была высокая девушка, которая смело шла к ним.
— Рада видеть гостей на моем острове. Редко мне удаётся повстречать здесь людей, и я рада даже незваным гостям. Она вышла на свет и пламя высветило тонкие черты её лица. Белые, с платиновым блеском волосы спадали до самого пояса, контрастируя с чёрным платьем, больше похожим на длиннополую рясу монаха. В руках она держала человеческий череп, которым играла как мячиком, постоянно перебрасывая из руки в руку. Её необыкновенно длинные пальцы рук с пятисантиметровыми ногтями были похожи на огромных, белых пауков, а движение пальцев было похоже на нервное подергивание паучьих лапок.
— Здравствуй, Морра — смерть, мы пришли на твой остров не с праздным интересом. Тут должна быть половина нашего племени, метаморфов. Верни нам их, или умри. И мне плевать, что ты богиня смерти. В нашем мире умирают все, даже боги, почему ты должна быть исключением?
— А ты дерзок, Вольфрог! Я уже наслышана о тебе, и твоем приёмыше — Лекше. Ты уже раз избежал визита ко мне, хотя твои друзья уже давно у меня, и заждались тебя в гости. А это рядом с тобой стоит он? Ну здравствуй и ты, гость из другого мира. Неужели ты не понимаешь, что являешься талисманом несчастья для этого, в общем-то, неплохого народа. Уйди от них, оставь в покое. Неужели ты не видишь сам, они попали в тупик из-за своего обычая гостеприимства и радушия. Они бы и рады выгнать тебя, но, это будет нарушением всех их законов. И они не придумали ничего лучше, чем пожертвовать ещё двадцатью жизнями своих соплеменников, в надежде, что ты не выживешь в этом сражении…
— Не слушай её, Алексей, боги редко говорят правду. Ведь даже правда у них своя, божественная, выгодная только им. А выгодная правда — это та же ложь, только искусно замаскированная красивыми словами. Ты как катализатор — просто ускорил эти события, но они начались задолго до тебя, и мы всё равно пришли бы к этому. А ложью пропитаны не только твои слова, Морра, но даже и ты сама. Глядите!
И тут Вольфрог выкрикнул заклинание, подув сквозь свою растопыренную пятерню прямо в лицо богине. И тут с гостьи словно слетело тёмное облачко, и взорам опешивших людей предстал высохший скелет в истлевшем саванне.
— Ах, как не тактично! Я так долго прихорашивалась, пудрила носик, а ты не оценил. Ты обидел меня, грубый мужчина, ранил в самое сердце!
И скелет в лохмотьях, кокетливо вильнул берцовыми костями.
— Да, кстати, забыла, память моя девичья! Ты ведь просил отдать тебе родичей. Я тебе пока одного принесла, остальных, если сильно нужны, в овраге найдешь. А я девушка хрупкая, мне вредно тяжести носить.
И не говоря
