Читаем без скачивания Маленький белый «фиат» - Данута Родес

Эстелла посмотрела на свои руки. Хотя они стали пользоваться перчатками при работе с машиной, приходилось признать, что накладные ногти очень даже понадобятся в обозримом будущем.

— Не такая уж плохая мысль. Но нам нужно пять минут, чтобы это как следует обдумать.

— Я уже все продумала до мелочей. Все будет нормально.

— Только пять минут. Пойдем вниз и выпьем.

— Прежде всего, — сказала Эстелла, — давай посмотрим на вещи с практической точки зрения. В какую больницу ты собираешься ехать?

— Не знаю, доктор скажет.

— Значит, ты снова собираешься с ним общаться?

— Да, я поеду к нему домой, когда приеду в Лондон.

— И что ты скажешь? «Здравствуй, еще раз. Прости за ту историю в воздушном шаре — да, кстати, а куда мне пойти отрезать палец?»

— Да, что-то вроде этого. В поезде я смогу продумать все до мелочей.

— А с чего ты решила, что он будет тебе помогать?

— Потому что он мне пообещал. Он говорил мне со слезами на глазах, что если мне когда-нибудь что-нибудь понадобится, то я могу на него рассчитывать. И смею тебя уверить, это так.

— А ты уверена, что он живет по старому адресу?

— Он же указывал адрес на открытках, которые присылал мне на день рождения и на Рождество. Он обязательно скажет мне, если переедет, он ведь надеется, что я передумаю и вернусь к нему.

— Значит, когда ты появишься на его крыльце, то подаришь ему ложную надежду.

— Я понимаю, что это нехорошо, но другого пути нет. И я ему объясню, что у него не должно быть надежды на мое возвращение. А для того, чтобы не было недоразумений, я скажу об этом, как только он откроет дверь. Это, конечно, жестоко, но менее болезненно.

Эстеллу все больше терзали сомнения, и она почувствовала, как у нее подергивается рука, готовая к оплеухе.

— А если его там нет? Если он уехал на отдых? А если ты приедешь в Лондон и тебе придется ни с чем возвращаться обратно? Ты напрасно потратишь время и деньги.

Вероника схватилась за голову и застонала.

— Может, мой план и не самый подходящий, но выбирать-то не из чего. Не волнуйся за меня — эти операции безопасны. Они стерилизуют все инструменты.

Однажды Эстелла сама чуть было не продала свои волосы задрипанной мастерской по изготовлению париков, поэтому она хорошо представляла состояние Вероники, однако была уверена, что они смогут найти решение, не прибегая к крайним мерам.

— Вот что тебе надо сделать, — сказала она. — Во-первых, позвони доктору. Убедись в том, что он в городе, и осторожно выведай, не может ли он устроить человека в эту больницу. Не возбуждай лишних подозрений, не говори, что операция нужна тебе…

И пока Эстелла строила планы, Вероника серьезно задумалась о том, как она снова появится в жизни доктора. Она представила, как он открывает ей дверь… А может, он не брился с того самого ужасного дня за городом? А что, если у него ввалившиеся глаза и измученный вид? Ей даже стало нехорошо, но ведь она потратила не один день в раздумьях о том, где взять деньги, чтобы выйти из положения, и операция с пальцем — лучшее, что пришло ей в голову. При ее денежном затруднении это, пожалуй, единственное решение, если не считать контрабанду героина в собственном теле, но на это она бы не пошла. Однако Эстелла права, нельзя заявляться без предупреждения.

— Ладно, — сказала она, — я ему позвоню.

Она отыскала номер его телефона и набрала его. На том конце провода зазвонил телефон, а когда трубку подняли, ее сердце подпрыгнуло.

— Алло, — раздался голос. Это, несомненно, был доктор.

Вероника застыла: почему же она так потрясена, что именно он взял трубку собственного телефона?

— Алло? — сказал доктор.

— A-а, але, — выдавила Вероника.

— Вероника? — сказал он. — Это ты?

— A-а… да. Привет.

— Рад тебя слышать. Как поживаешь?

— Все отлично, спасибо, — она почувствовала, что ей неприятно то, что она делает. Он так непринужденно радовался ее звонку. Это, наверное, давалось ценой огромных усилий. — А как твои дела?

— У меня тоже все хорошо, спасибо. Правда, очень хорошо.

— Ну и отлично, — сказала она, понимая, что фальшивит.

— А как Цезарь?

Вероника вспомнила, что говорила, будто скучает по Цезарю больше, чем по доктору.

— У него все в порядке, — сказала она, — он передает привет.

Доктор засмеялся и сказал, что тоже приветствует пса. Последовало молчание — оба соображали, что говорить дальше. Паузу нарушил доктор:

— Чему я обязан удовольствием? — спросил он.

— Что?

— A-а… почему ты мне позвонила?

— Ну, думала, что передам привет и узнаю, как ты там… А тут у меня подруга заинтересовалась отрезанием и пришиванием пальца. Она хочет сделать широкий жест на благо медицины.

— Понятно. Я сам-то теперь к этому отношения не имею, но, если ты дашь мне ее координаты, я попробую поставить ее на очередь.

— Существует очередь?

— Да. Они же не все время режут пальцы. Она может прождать несколько месяцев. Но если твоя подруга очень торопится сделать широкий жест, то, может, ее что-нибудь другое заинтересует, например — небольшая операция на глазных яблоках. Тут я легко мог бы посодействовать.

— Нет, спасибо, ее интересует лишь отрезание пальца на ноге. Сестре ее бабушки пришили палец после одного неприятного случая с проволокой для разрезания сыра, и ей так понравилось, как починили старушку, что она хочет помочь совершенствованию методики.

Вероника помнила, что выручить нужную сумму она сможет лишь за операцию на пальце, а глазная операция не даст денег даже на задрипанный мопед, не то что на машину.

— Подожди, — сказал он, — я сейчас возьму ручку и бумагу, и ты продиктуешь ее координаты.

Многомесячные ожидания денег Веронику никоим образом не устраивали, однако надо же было как-то выходить из положения. И спустя пару минут Эстелла, получив место в очереди на удаление и пришивание пальца, подмигнула Веронике и вывела Цезаря погулять.

— А как поживает Эстелла? — спросил доктор.

Ему было сказано, что у нее все очень хорошо и она будет рада узнать, что дела с пальцем продвигаются. Опять возникла пауза.

— Так хорошо, что ты позвонила, — сказал доктор. Вероника решила, что он начнет сентиментальничать и убеждать ее вернуться к нему. — Нам нужно будет как-нибудь встретиться, — сказал он. Вероника понятия не имела, что ответить. Однажды она уже чуть не уничтожила его, и она не хотела, чтобы это повторилось. Эстелла была, как обычно, права: это был очень опрометчивый звонок. — Знаешь что, — сказал он, — а почему бы тебе, Фуонг и Эстелле не приехать на мою свадьбу? Хорошо было бы всех вас увидеть.

Это прозвучало как гром среди ясного неба. Но постепенно сердце Вероники наполнилось жалостью: должно быть, доктор рикошетом попал в неподходящие руки.

— Так ты женишься?

— Вот именно, следующим летом.

— Какая чудесная новость. И как ее зовут? — спросила Вероника.

Они продолжали беседу на смеси французского с английским, и лишь полчаса спустя Вероника нашла наконец в себе силы повесить трубку.

— Ну? — спросила Эстелла, входя с Цезарем в дом. — Что твой доктор?

— У него все хорошо, — ответила она, излишне весело улыбаясь. — У него появилась невеста. Я так рада за него.

— Передо мной не надо притворяться, — сказала Эстелла.

— Я просто не могу поверить, — сказала она, — он кого-то себе нашел, и они живут вместе и собираются пожениться на следующий год…

— То есть ты на самом деле не рада за него?

— Рада, наверно, — она пожала плечами, — вроде как… Да, конечно, я за него рада, — лицо Вероники потемнело, как грозовая туча. — Я прямо вне себя — потрясающая новость. Но по правде говоря, я на него немного сержусь.

— Почему?

— После разрыва он прислал мне длинное письмо, в котором уверял, что никогда не полюбит снова, а проведет остаток жизни, залечивая рану, что не будет более искать любви. Он всегда знал, что колокольчики звенят только раз в жизни, и раз уж он их услышал, то дальнейшие поиски становятся бессмысленными. И что же он делает через полгода после моего ухода? Он кого-то встречает и начинает ухаживать. А теперь они собираются пожениться. Ты можешь в это поверить?

— Он опять собирается жениться, но, может быть, он на самом деле ее не любит? А слышал он звон колокольчиков с этой новой девицей?

— Видимо, так. Он говорит, что в случае со мной это был мягкий перезвон, принесенный ветром с колокольни окрестной деревушки, а когда он встретил эту новую девушку, то ощущение было такое, словно он оказался у Биг-Бена. Он сказал, что почти оглох от любви к ней. И дело не только в этом.

— А что еще?

— С ней он не только слышит колокола, но и видит падающие звезды.