Читаем без скачивания Неуклюжая Анна - Джин Литтл

— Он работает вместе с моим дядей, — сказала Изабелла. — Они хоронят людей.

— Что-что они делают с людьми? — переспросила Анна.

Изабелла слегка покраснела, но улыбнулась.

— Тебе необходимо знать, Анна Зольтен, — заявила она и объяснила Анне, что такое «хоронить». Изабелле приходилось по многу раз на дню разъяснять подруге различные слова. Как ни утомительно это было, она терпела — Анна запоминала все, что ей говорят. Каждое новое слово она несколько раз проговаривала про себя, и дня не проходило, как вворачивала новое словечко, разговаривая с Беном или Бернардом. Изабелла, которая была от Бернарда без ума, никак не могла понять, каким образом Анне удалось с ним так подружиться.

— Хоронить, — бормотала Анна, — хоронить.

Глаза Изабеллы сверкнули, хотелось бы ей оказаться рядом, когда Анна попытается вставить в разговор это слово. Анна взглянула на неё, увидела, что та смеётся, и сама рассмеялась. В компании Изабеллы смех был самым естественным делом для младшего члена семейства Зольтенов.

Вечером за ужином Гретхен заявила:

— Папа, мне нужны коньки!

Папа не ответил, Гретхен подвинулась ближе к нему.

— У всех девочек коньки, они только и говорят, что о коньках. Как только лёд будет крепким, все пойдут кататься.

— Подожди немного, — пообещал папа. — Рождество на пороге.

Гретхен казалось — до Рождества ещё ужасно далеко, но она прикусила язычок. Девочка знала, родители беспокоятся из-за денег. Хорошо бы снова стать маленькой, как Анна. Посмотрите на неё, эта девчонка просто сияет, так и хочется дать ей подзатыльник.

— Ничего смешного, Анна, — ледяным тоном произнесла старшая сестра, — немедленно прекрати ухмыляться.

— Гретхен, — грозно предупредил папа.

— Прости, пожалуйста, — пробормотала та. Как всё-таки хочется побить эту девчонку!

Руди, уже успевший выменять коллекцию марок на подержанные коньки, понимающе взглянул на Гретхен. В отличие от остальных он-то знал, что тут в Канаде самое важное.

Никто не догадывался, чему Анна улыбается. Папа же сказал: "Рождество на пороге". Они все такие умные, но не знают — случается, Рождество не приходит. После разговора с Изабеллой Анна слегка беспокоилась — если денег не будет, придётся обойтись без Рождества.

Но теперь папа почти что пообещал Рождество, и что бы там Гретхен ни говорила, Анна не перестанет улыбаться.

Она заметила, с какой тревогой смотрит на неё папа. Наверно, боится, она тоже попросит коньки. Но ей коньки не нужны. Ей хочется Рождества с волшебной ёлкой, пением, вкусной едой, особыми запахами в воздухе, с ощущением счастья, разлитым по дому, — даже думать про это приятно.

— Довольно о коньках, — вступила в разговор мама и улыбнулась, поддразнивая детей. — Кто хочет помыть посуду и стать моей дорогой деткой?

— Знаешь, Клара, — напряжение исчезло с папиного лица, — тебе очень идёт работать в магазине. Ты теперь опять такая, как всегда.

— Может быть, может быть. Но я всё ещё ищу посудомойку.

Тут Гретхен вызвалась помыть посуду, хотя на самом деле всё равно была её очередь. Позже, когда Руди вынес мусор без напоминания, Фрида сама пришила оторвавшуюся пуговицу, Гретхен помогла перечистить столовое серебро, которое, наконец, прибыло из Франкфурта, а Фриц спел мамину любимую немецкую песенку, она назвала каждого своей дорогой деткой. Жизнь вернулась в нормальное русло. Даже Анна была этому рада.

Но ей по-прежнему не удавалось стать маминой дорогой деткой.

— Анна, накрой на стол, и поживее, — велела мама на следующий день.

Её интонации явно говорили, что Анна опять двигается слишком медленно. Анна, стараясь всё делать как можно быстрее, положила ножи и вилки криво, а ложки — не той стороной.

— Анна, Анна, — вздохнула мама, сев за стол. — Когда же ты, наконец, научишься!

Анна поправила свою вилку. Она ужасно разозлилась. Разве мама не сказала поторапливаться? Девочка ела молча, низко склонившись над тарелкой.

— И не сутулься, — добавила мама. — У тебя и так уже спина колесом.

Она только что велела Фрицу перестать чавкать, но Анна этого даже не заметила.

"Всегда я, всегда мне достается", — бушевала буря в душе девочки. Она так и не выпрямилась.

Фрицу тоже казалось, что достаётся только ему одному, и тоже всегда несправедливо. Мальчик глянул на сердитое лицо Анны и произнес:

— Я, по крайней мере, говорю по-английски.

Это переполнило чашу. Анна, никогда не отвечавшая, как бы они её ни дразнили, Анна, стойко выносившая все их издевательства, позабыла холодное молчание, которому выучилась в классе у фрау Шмидт:

— Заткнись, ты! — заорала она на брата. Тот ушам своим не верил.

— Заткнись, заткнись, ЗАТКНИСЬ! — пусть поймёт, что она может говорить по-английски!

Девочка вскочила из-за стола и умчалась наверх в свой альков, где ничком повалилась на кровать.

На этот раз никто не пошёл за ней. В семействе Зольтенов никто никогда не вставал из-за стола, пока не разрешит папа.

Анна ни разу в жизни ещё не была такой грубой, и ей даже понравилось. Она лежала и хихикала в подушку, вспоминая, как Фриц от неожиданности выпучил глаза. Потом вдруг перестала хихикать и замерла. Что если папа рассердился?

Встань она и подойди к лестнице, ей бы было слышно, как папа требует, чтобы остальные прекратили издеваться над Анной и мучить её.

— Я уже вам говорил и ещё раз скажу — она самая младшая. И немного говорит по-английски, Фриц, со своими друзьями, я сам слышал. Дома нам всем можно иногда говорить по-немецки. Мы же не хотим забыть свой родной язык.

Но Анна его слов не слышала и повторяла себе, что ей всё равно, все остальные её ничуть не волнуют, лишь бы папа не очень сердился.

Вдруг глаза её засияли, и она начала тихонько, почти совсем неслышно напевать.

Мои мысли мне подвластны, С диктатурой не согласны, Королю не подчинятся, Никому не покорятся. Даже если я в темнице, Моим мыслям нет границы. Как цветам в широком поле, Моим мыслям — вольна воля. И оковы все падут, И темницы все прейдут, Счастлив люд со всей страны, Наши мысли так вольны.

Глава 14

Что придумал Руди

Праздничные витрины и разноцветные лампочки, радиопередачи и шествия, возглавляемые Дедом Морозом — всё в Торонто напоминало детям, что Рождество приближается. Фрица и Фриду пригласили спеть дуэтом немецкую песню на школьном рождественском концерте. Руди выпрашивал у родителей собаку. Он выпрашивал собаку каждое Рождество, хотя все дети, включая и Руди, знали, что собаки ему не видать. Мама всегда говорила, что пяти детей с неё предостаточно.

Выпал и к обеду растаял первый снег. Второй снегопад начался с ленивых, крупных снежинок, снег оставался на земле целых два дня.

— А у них тут и ёлки есть, Эрнст? — спрашивала мама, но глаза её смеялись.

Анна знала, что мама просто дразнится, но всё равно на мгновение, пока папа не ответил, испугалась.

Несмотря на папины заверения, что елки тут есть, несмотря на выпавший снег и рождественские песнопения, несмотря на разговоры о щенке, которого им всё равно не подарят, несмотря на несомненно приближающееся Рождество, в доме было неспокойно. Дети делали вид, будто ничего не происходит и всё в полном порядке. Родители ведь говорят о Рождестве — но как-то не так, как раньше. Раньше они всегда проводили кучу времени вместе, обсуждая рождественские планы. А тут мама и папа глядят друг на друга без улыбки и не раскрывают ртов.

— Руди, что такое происходит с родителями? — не выдержал наконец Фриц.

— Сам не знаю, — протянул Руди.

"А я знаю", — подумала Анна.

Она не произнесла этого вслух, потому что Руди старший и ему полагается разбираться в подобных вещах. Может, правда, у него нет друга вроде Изабеллы, чтобы объяснить, в чём дело.

"Во всём Депрессия виновата, — говорила сама себе мудрая Анна. — Просто у них нет денег".

Гретхен, а не Руди, додумалась до ответа. Спустя несколько дней, когда дети были дома одни, она объяснила остальным:

— Люди мало покупают в магазине. Похоже, у родителей нет денег на такое Рождество, как бывало во Франкфурте.

Закончив говорить, она тяжело вздохнула. Анна знала, что мечта сестры — коньки — тает на глазах.

Руди набычился и уселся в папино кресло:

— Ну, тут ничего не поделаешь. Нам надо ходить в школу.

— Был бы я постарше, бросил школу и пошёл бы работать, — заявил Фриц.

Все расхохотались — ясное дело, он только и мечтает об этом дне. Все знали, как Фриц обожает школу! Он давно бы завалил все предметы, если бы не помощь Фриды. Фриц был мальчик смышлёный, но невероятно ленивый.