Читаем без скачивания На дальнем рубеже - Дмитрий Золотухин

— Нам нужно вернуться в салон. Толчок при посадке может быть достаточно жестким.

Они вернулись в салон и пристегнулись к креслам. Всего в салоне находилось четверо Макалистер с ординарцем и Уайт с секретаршей (красивая девушка, и, как Сайман уже успел убедиться, не слишком строгих нравов). Но сейчас не время было думать о забавах. Приказом президента Монтгомери Уайт был назначен директором государственной космоверфи. (Превидущий руководитель с заместителями и некоторыми инженерами бежали на ремонтном корабле во время восстанья). То, что Уайт не был кораблестроителем, дела не меняло.

— Ваша задача, — заставить рабочих и оставшихся инженеров работать, — сказала гражданка временный президент. — Мистер Бишоп, и.о. директора — хороший инженер, но верфью управлять не может. Только и умеет ссылаться на объективные обстоятельства.

Мы не знаем, как долго будут раскачиваться имперцы. Нам как можно быстрее нужно достроить два захваченных на верфях крейсера, и одновременно реализовать проект Макалистера. Оборудование, людей, деньги — все я предоставлю. Но мне нужен результат. Если вы не справитесь, война будет проиграна. И мы с вами будем болтаться на одной перекладине.

Резкий толчок шаттла прервал размышления новоназначенного директора. Открылся люк, Сайман и его спутники перешли в ангар, освещенный холодным светом плазменного окна, удерживающего воздух внутри станции.

Джеральд Бишоп встречал нового директора у трапа. Сайману он сразу не понравился. Плотный лысоватый мужчина вел себя откровенно угодливо и явно нервничал. Понять его было можно — в «трудовых лагерях» в болотах уже находились несколько десятков тысяч «приспешников старого режима». Но Сайману его было не жалко. Нужно было выигрывать войну; беречь нервы мистера Бишопа не было возможности.

Уайт и его спутники спустились вниз на лифте. Пройдя по коридору, они подошли к шестиместной закрытой вагонетке. Рельс, на котором стоял вагончик, уходил в трубу четырехметрового диаметра из прозрачного пластика.

Они сели, пристегнулись, Бишоп набрал на пульте управления программу поездки (пульт, кстати, представлял собой ряд клавиш под экраном, и не имел ничего подобного традиционной ручке управления). Вагонетка, медленно разгоняясь, помчалась по трубе, но вскоре остановилась. Сайман поморщился, ощутив нелюбимую им невесомость: они вышли из поля искусственной гравитации верфи.

— Посмотрите налево, граждане, — сказал Бишоп. — Перед вами ударный крейсер Нового Техаса «Демократия».

Открывшееся им зрелище завораживало. Труба проходила с внешней стороны корпуса станции. Слева он них, между двух выступов, размерами намного превышающих земные небоскребы, висела гигантская серая туша крейсера, удерживаемая на месте паутиной креплений. Вокруг корпуса корабля мелькали огоньки двигателей — монтажные боты продолжали работу. Один из ботов, похожий на глубоководную рыбу, проплыл рядом с вагончиком. Монтажник, сидевший в занимавшей полкорпуса прозрачной кабине, мрачно посмотрел на наблюдавшее за ним начальство.

— Через полгода крейсера будут готовы, — заметил Бишоп. Монтажные бригады работают в три смены, но ускорить постройку невозможно. Я снял людей с торговцев…

— Сколько у вас недостроенных торговых судов? — вмешался Макалистер.

— Десять. Шесть из них будут введены в строй в течение двух месяцев.

— Здесь нам смотреть больше нечего, — резко сказал Макалистер. — Отведите нас в кабинет начальника верфи.

Бишоп поморщился: это был больше не его кабинет. Однако набрал код на панели управления. Вагонетка помчалась по трубе и вскоре нырнула вглубь станции.

Через пять минут они вышли из вагонетки и, пройдя по коридору, вошли в кабинет начальника верфи. Бишоп провел их в связанный с кабинетом небольшой конференц-зал.

С разрешения Саймана полковник Макалистер сбросил на настольный компьютер данные с цилиндра памяти. Вскоре над черным шаром компьютера, стоявшим в середине стола, появился голографический чертеж корабля.

«Средний транспорт «кит» — отметил Бишоп. — Но зачем его так изуродовали… то есть модернизировали?»

— Это вспомогательный крейсер проекта 11, разработанный на основе среднего транспорта, — начал Макалистер. — Недостроенных «купцов» необходимо достроить как вспомогательные крейсера.

— На это уйдет два месяца, — сказал Бишоп. Несколькими нажатиями клавиш он «подвесил» над столом голограмму недостроенного торгового судна. — И то только для шести судов.

— Ускорьте работу вдвое, — приказал Уайт. — Все необходимые материалы и оборудование будет вам предоставлено.

— Но нам не хватает людей, — Бишоп говорил быстро, явно опасаясь, что его перебьют. — И вы не сможете посадить в монтажные боты гастрбайтеров. Тут нужны люди с опытом работы в невесомости.

— У вас они будут. По приказу президента, с этого дня прекращаются все монтажные работы на орбитальных станциях, кроме срочного ремонта. Вы получите еще шесть бригад монтажников. Поставьте над ними ваших бригадиров и приступайте к работе.

— Мне потребуется неделя, чтобы переформировать бригады…

— Два дня, мистер Бишоп, — холодно сказал Уайт. — Сегодня вечером рабочие прибудут. Разместите их, а завтра приступите к реорганизации бригад. С утра второго сентября на торговцах работы должны быть возобновлены. И еще, Бишоп. Пока вас понизили только до заместителя директора. Имейте в виду, на верфи много более низких должностей.

25

5 сентября 2766 г. Планета Дальняя, город Порт-Артур.

Флаер Дмитрия Симонова плавно опустился на стоянку перед официальной резиденцией губернатора. Над Порт-Артуром сгущались синие сумерки; холодный ветер кружил опавшие листья.

Открыв дверцу флаера, Дмитрий подал руку светловолосой женщине в темно-синем плаще. Валерия Шеннон, улыбнувшись, позволила офицеру взять себя под руку.

Еще одна женщина вышла из флаера, и, хихикнув, пристроилась к Дмитрию слева. Майор Симонов поморщился, представив, как он выглядит со стороны, но отказать сестре не посмел. Так — втроем — они и подошли ко входу в резиденцию.

— Предъявите ваши пропуска, пожалуйста.

Пожав плечами, Дмитрий Симонов протянул охраннику пропуска — свой и своих спутниц. Поочередно проверив карточки с помощью наручного компьютера, охранник в штатском пропустил их.

— Да, богато живет господин губернатор, — вздохнула Валерия Шеннон, поднимаясь по мраморной лестнице на второй этаж официальной губернаторской резиденции. Она повела обнаженными плечами, и поддернула подол своего темно-синего бального платья. Дмитрий откровенно любовался своей спутницей. Даже среди множества красавиц, собравшихся на традиционный осенний бал в губернаторской резиденции, Валерия привлекала всеобщее внимание.

Впрочем, привлечение внимание было ныне основной обязанностью бывшего прокурора Кресент-Сити. Валерия Шеннон, дочь комиссара Шеннона, геройски погибшего в бою с мятежниками, после своего прибытия на Дальнюю стала медийной «звездой». Она неоднократно выступала в эфире, призывая жителей планеты оказать помощь беженцам. И ее призывы не остались без ответа.

Сейчас Валерия руководила «Фондом помощи жертвам революции», и действительно сделала многое для помощи своим соотечественникам. Себя она, впрочем, тоже не обидела.

— Сейчас я располагаю средствами на представительские расходы, — сказала она. — Но глядя, на все это, — она широким жестом обвела огромный бальный зал, заполненный дамами в бальных платьях и кавалерами во фраках — или в парадной военной форме, — я нахожу, что слова «представительские расходы» могут иметь и другое значение.

— Угу. Тем более, что этот благотворительный бал организован для помощи новотехасским беженцам, — пожал плечами Дмитрий. — Причем во многом благодаря вам. А насчет «богато живет» вы не совсем правы. Резиденция принадлежит правительству планеты, а не губернатору лично. Отец, кстати, в ней и не живет. Только работает.

Они говорили по-английски. Валерия, оказавшись на Дальней, начала учить русский, желая говорить с местными без переводчика. Но пока ее успехи не впечатляли.

— Доброе утро, мисс Шеннон, — приветствовал спутницу Дмитрия военный в парадной зеленой форме полковника Звездной пехоты. — И вы здесь?

— Дмитрий, это полковник Джон Риччи, — улыбнулась Валерия. — Джон, это майор москитных сил Дмитрий Симонов. Это его сестра, Анна Симонова.

— Наслышан о вас, полковник, — сказал Дмитрий. — Вижу, вы не только смогли оправдаться, но и получили повышение.

— Надеюсь, скоро я вернусь на фронт, — проворчал Джон. — А то мы здесь танцуем, а мятежники собирают армию. — Не принимайте на свой счет, сударыня, — сказал он, повернувшись одной из спутниц майора — полногрудой русоволосой женщине, — мисс… Анна?