Читаем без скачивания Голубоглазая богиня - Памела Робертс

— Гарри, милый, сейчас не время вдаваться в такие подробности. Давай лучше решать, что нам делать дальше.

Он вздохнул. Ну конечно, с какой стати она будет с ним откровенничать! Да мало ли почему она так поступает… Может, хочет насолить возлюбленному… Заставить его ревновать… Что он вообще о ней знает, кроме того, что в сложной ситуации на нее можно положиться?

Да разве этого мало?! Про какую из известных ему женщин можно еще сказать такое?

Нет. Конечно, не мало. Но…

Но все же…

Все же…

— Ну хорошо, если тебе непременно надо знать, я расскажу, только вкратце, — заметив, что его раздирают какие-то сомнения, уступила Лесли. — Ты сказал, что я образованная, это частично так. Я больше года отучилась на факультете менеджмента, уступив настояниям отца. Он всегда твердил и продолжает твердить, что образование в нашей жизни необходимо…

— Полагаю, он прав, — согласился Гарри, но она подняла руку.

Ты хотел узнать, почему я так живу, теперь изволь слушать, не перебивай. В общем, я оттрубила три семестра, хотя, видит Бог, у меня челюсти от скуки сводило. И от предметов, и от сокурсников. Напыщенные, самодовольные хлыщи, мечтающие о том, чтобы протирать штаны по восемь-десять часов в день в шикарном кабинете, важно разговаривать по телефону и периодически хватать за задницу секретаршу. Брр… — Она передернулась. — Жуть, просто жуть. А после этого отправляться куда-нибудь в бар с такими же хлыщами из других столь же престижных контор и обсуждать, у кого выше зарплата, где продают самые модные галстуки, как и, главное, с кем в прошлый уикэнд играли в гольф, и тому подобные «крайне важные» темы. Одним словом, я скоро почувствовала, что просто время теряю зря. Жизнь уходит, а я учусь в основном тому, как важно надувать щеки, корча из себя большого начальника. Я считаю, что если у человека есть дар руководить другими, то он есть, а уж если нет, то бесполезно его учить, что и как. Он в конце концов сорвется и обязательно выдаст себя, покажет, какой он бездарный и беспомощный, что бы там ни говорил висящий на стене в позолоченной рамочке диплом. Ты согласен со мной?

— Н-ну… не знаю. Если честно, то никогда не задумывался над этим. Для меня эта сфера деятельности столь же далека и непостижима, как Марс или Юпитер.

Ну, так вот, я терпела сколько могла, а в апреле заявила отцу, что отказываюсь продолжать выбрасывать его деньги и свое время на бессмысленное и скучнейшее занятие. Он рассвирепел, мы поссорились. Мама с большим трудом уговорила отца пойти на компромисс. Мы договорились, что я закончу семестр и после этого должна буду прожить минимум полгода самостоятельно, не обращаясь к нему за помощью, и решить за это время, чего хочу в жизни. Если мне это удастся, то он отнесется ко мне и моим словам серьезно. Если нет… — Она развела руками. — Вот, собственно, и все.

— Ясно. То есть для тебя сейчас вернуться домой — значит признать свое поражение.

— Точно. И возвратиться в этот жуткий колледж, и потерять еще три с лишним года на то, что мне совершенно неинтересно. По крайней мере в таком виде.

— Понятно. И… и ты уже поняла, чем хочешь заниматься?

— Нет. То есть… не знаю… — то ли смущенно, то ли растерянно призналась Лесли и тут же добавила: — Но во всяком случае в мои планы не входит продолжать сценические выступления, если тебя это интересует. Карьера стриптизерши или шоу-герл меня не прельщает ни в малейшей степени. Это была временная мера, средство материально поддержать себя во время путешествия. Мне всегда хотелось поездить по стране, везде побывать и все посмотреть, прежде чем осесть на одном месте.

Ясно, — в очередной раз повторил Гарри, испытывая облегчение от того, что ничего таинственного в ее прошлом нет, что ее история — самая обычная для юной американки, стремящейся к независимости и свободе. И не только облегчение, но и невольное уважение к тому, что Лесли отказывается плыть по течению, причем более чем комфортному, и готова терпеть немалые неудобства, лишь бы выяснить, каково же ее истинное призвание. — Ну, в таком случае нам и вовсе не стоит расставаться. Тебе нужно средство передвижения, а на настоящий момент это единственное, что у меня есть. И я рад предоставить его в твое распоряжение. Хотя… — он чуть смущенно усмехнулся, — тогда тебе придется терпеть мое общество…

Девушка посмотрела ему в глаза — серьезно, без тени улыбки.

— Мне казалось, ты бы уже мог понять, что твое общество мне не противно. Отнюдь не противно. Даже наоборот.

Трудно было понять, кто из них двоих покраснел сильнее, но Гарри первым пришел в себя и обрел дар речи.

— Полагаю, мы пришли к обоюдному согласию. Насчет того, чтобы не расставаться… Я правильно понял?

Она кивнула:

— Да. Если тебя не смущает то, что нас ищут именно вдвоем…

— Смущает, если честно. Но еще больше смущает, даже пугает, что тебе и одной оставаться далеко не безопасно. Не скажу, что от меня до сих пор было много проку, но я постараюсь изменить ситуацию и не быть тебе обузой. Я уже могу…

— Постой, Гарри, — прервала его Лесли. — Если хочешь сказать то, что я думаю, лучше и не начинай. Твое основное дело сейчас выздороветь. Это самое важное. А потом мы уже будем обсуждать, кто кому обуза. Мы с тобой ведь партнеры, товарищи, разве нет? Если бы не ты… В общем, — перебила она саму себя, — хватит болтать. Нам еще ночлег искать.

Как обычно, она была права. Ее здравомыслие и врожденная нелюбовь к напыщенным речам положили конец разговору и призвали их к немедленным действиям.

Они быстро доели растаявшее мороженое, расплатились и пошли к машине, сопровождаемые любопытными взглядами немногочисленных посетителей. В таком местечке, как Грильи, появление двух незнакомцев не могло остаться незамеченным.

— А они ведь запомнят нас, — заметила Лесли, открывая дверцу со стороны пассажирского сиденья. — И машину тоже.

— Да, пожалуй, — согласился Гарри. — Мы можем сначала свернуть в другую сторону, проехать несколько миль, а потом вернуться.

Так они и поступили. Утомленная долгим днем девушка вскоре задремала, а Гарри выполнил задуманный маневр и потом в сгустившихся сумерках двинулся по Сороковому шоссе к Альбукерке, понимая, что в полумиллионном городе с сотней, а то и большим числом мотелей и отелей найти их гораздо сложнее, чем в Ногалесе и тем более в Грильи.

Около десяти вечера он нашел то, что посчитал подходящим для них пристанищем, снял номер, перенес туда их сумки и только потом нехотя стал будить Лесли.

— Лес, Лес, просыпайся. Давай я помогу тебе дойти до кровати.

Она вылезла, не открывая глаз, обняла его за шею и сонным голосом пробормотала: