Читаем без скачивания Виски в Коле и Кровавая Мэри на грани фола (СИ) - Еленина Юлия

— Мы с ним не самые лучшие друзья, да и возвращаться в Штаты я не собираюсь.

И опять я чувствую себя редким подонком. Она меня не сдаст ребятам из правительства, хотя за это может обеспечить себе безопасность и кругленькую сумму на счет.

— Маня, — выдыхаю я, все еще сомневаясь в своем решении.

— В ванной есть халаты, — перебивает меня. — Думаю, пора одеваться.

На улице уже темно, и я понимаю, что гости вот-вот должны заявиться. Жаркий курортный роман, увы, закончился.

Глава 27 Маня

Что-то не так. Вот нутром чую.

Глядя на свое отражение в зеркале, как будто спрашиваю у себя же: «Где твоя интуиция?»

Секс сексом, но он не должен так влиять на профи.

Надеваю халат, второй выдаю Коле и читаю в глазах этого шарикового героя-любовника сожаления.

Да не может быть…

Но ничего сказать не успеваю, потому что слышу за спиной:

— Привет, милая.

Кошусь на тумбочку, в которой оставила ствол, но потом доходит, что это бесполезняк. Если Коля меня так подставил, то уже забрал.

— Привет, папа, — оборачиваюсь и выдаю такую улыбку, чтобы Жемчужный видел, что его бабки пошли на самого лучшего стоматолога.

Рядом с отцом стоят верные ребята. Два штука. И, конечно, с пушками и наручниками наготове.

— Пристегните ее, — по обычному сценарию действует отец, кивнув одному из них. — А то она может выкинуть, — потом поворачивается к Коле и выдает: — Спасибо за работу, ты действительно не проваливаешь задания.

— Молодец какой, — не перестаю улыбаться. — А можно меня к стульчику пристегнуть? А то посидеть охота, все тело ломит.

— Все для тебя, милая.

Папуля сегодня просто душка. Я выбираю плетеное кресло и жду, пока на моем запястье сомкнется стальной браслет. Коля все это время молчит, и сожалением уже и не пахнет.

Все-таки ж профессионал.

Забрав одежду, которую привезли ребята, он уходит в ванную. Вот и все. Прошла любовь, а помидорки на ветке так и не созрели. Просто секс, никаких чувств — это для таких, как мы, нормально. И вот даже не обидно.

— Мэри, Мэри… — говорит отец, подходя ко мне.

Что-то он совсем потерял бдительность. Ноги-то у меня свободны. Могу и врезать.

Но тут возвращается Коля и спрашивает буднично:

— Мои деньги?

— Уже на счету, — кивает отец.

- А можно с девушкой попрощаться? Мы как-то прикипели друг к другу.

— Ну прощайся.

Да ладно? Эмоции? Коля определенно страдает сентиментальностью. Как его еще не грохнули?

И лучше пусть ко мне не подходит — получит по своим пресловутым шарикам. Хотя он вроде умный, должен понимать.

Но Колю это не останавливает. Он подходит и наклоняется надо мной, поставив руки на подлокотники. И только я собираюсь ударить, как застываю. Он мне сейчас подмигивает, что ли?

И какого черта это значит?

— Прощай, Маня, — с наигранной печалью говорит Коля. — Те армейские штаны сейчас бы примерить.

До меня даже не доходит сразу. Ну сдал бы меня и свалил. А тут какие-то слезливые прощания.

— Меня сейчас стошнит, — замечаю, качая головой.

Коля улыбается и, наклонившись еще ниже, целует меня. Причем так старательно работает языком, как будто сожрать хочет.

И все бы ничего, но…

Трижды идиот!

Он просовывает мне в рот, суля по всему, скрепку. Маленькая помощь или очередная ловушка?

Как задолбали, однако, эти тайны и заговоры вокруг.

— Прощай, Коля, — отвечаю я.

Если он мне помогает, то, возможно, пушка так и лежит в тумбочке. Надо только добраться.

Папа с ребятами, видимо, доверились профессионалу и не стали проводить обыск. Значит, шанс есть.

Но при чем здесь, черт возьми, армейские штаны?

— Где мои бабки? — отец садится напротив, когда Коля, сделав всем ручкой, закрывает дверь.

— Они мои, точнее, моих родителей, — отвечаю удивленно. — И ты их никогда не найдешь. Я их перечислила в фонд защиты обезьян.

— Все шутки шутишь, Мэри?

— Ты думаешь это возможно прикованной к креслу и под дулом пистолета? Я абсолютно серьезна. Кстати, пап, а мне одежду ты не привез?

— Привез, но я знаю, на что ты способна, поэтому пока сиди в халате.

Печально. В халате легко запутаться. Но ладно, разберемся.

— Может, выпьем, ребята? — радостно предлагаю я, не зная, как еще отвлечь людей от своей персоны, пока я поковыряюсь в замке наручников.

— Закрой рот, — отвечает папа. — Неужели ты думала, что соблазнишь этого парня, а он тебе поможет? Нет, милая, в этом мире все перевешивают деньги.

Я только собираюсь ответить, как что-то с легким свистом проносится рядом. Один из парней отца падает на пол, держась за грудь, а я выплевываю скрепку в ладонь и, кое-как разогнув, открываю замок, пока все заняты начавшейся суматохой.

— Чертов Коля, — говорю себе под нос, — мог бы и предупредить. Матео даже вызвал, козел. А мог бы и сам помочь.

Но сделал дело — гуляй смело.

А я только собиралась влюбиться, черт возьми!

Глава 28 Маня

Пока второй амбал прикрывает отца, я, стараясь не попасть на линию огня и придерживая полы халаты, добираюсь до тумбочки с любимым Макаровым.

— Стреляй! Но не убивай, — слышу за спиной голос отца.

И только беру в руки пистолет, как плечо обжигает. Ох, и эти звездочки перед глазами.

Оборачиваюсь, на меня наставлен пистолет, а выстрелов из снайперской винтовки больше не слышно.

— Мэри, — отец, прижимаясь к стене, качает головой.

— Я не хочу тебя убивать, — поднимаю пушку.

Рука немеет с каждой секундой все больше и больше, слабость появляется от кровопотери, и я понимаю, что через пару минут отключусь.

Опираюсь о стену спиной, и мы так и стоим молча. У противоположных стен, друг напротив друга.

— Верни бабки и катись на все четыре стороны. Я тебя вырастил, я тебя всему обучил, а ты…

— А я неблагодарная сука. Обокрала и сбежала.

— Вот именно, — согласно кивает отец, пока его парень держит меня на прицеле.

И где, мать их, администрация и другие постояльцы этого чудесного курорта? Неужели не слышали выстрелы?

«Не отключайся, Маша, держись», — повторяю мысленно.

В глазах уже двоится, когда дверь почти вылетает, отвлекая охранника отца. Я стараюсь прицелиться так, чтобы попасть в селезенку. Без нее жить можно, но крови будет кошмар. Успеваю выстрелить и сползаю по стенке на пол.

Ну подыхать — так с музыкой. Точнее, в перестрелке.

— Давай, Мария, приходи в себя уже, — слышу как сквозь голос Матео.

Пытаюсь отмахнуться, но рука не двигается. Еще и болит.

— О-о-о, — стону, открывая глаза.

— Ну, привет. Ты, черт возьми, как магнит для пуль. Сколько тебя можно штопать.

— Спасибо. А отец?..

— Я его не грохнул, если ты об этом. Но у него на одно отверстие в теле стало больше. В ноге, — уточняет, когда я морщусь. — Не помрет. В больничке только поваляется. Как меня заверили, на этом курорте очень хороший врач.

Отец не прекратит поиски. Так что был прав Коля: надо валить из Мексики.

Коля…

Сукин сын!

Попался бы мне сейчас на глаза, грохнула без сожаления.

Матео заводит машину, в которой, судя по всему, меня штопал, и спрашивает:

— Куда едем, Мария?

— Где моя обезьяна? — подрываюсь, забыв о руке.

— Не видел, — с сожалением вздыхает Матео. — А где тот блондинчик, с которым ты отправлялась в путешествие.

— Скорее всего, уже где-то за кордоном.

Даже если захочу отомстить и пустить пулю в башку этому козлу, вряд ли получится. Он следы заметать умеет.

А вот потерять Тиану жаль. Но буду надеяться, что она встретила какого-нибудь крутого самца, который не подставит ее и не сдаст на растерзание.

— Что с Мигелем? — спрашиваю у Матео.

— Готовится к раскаянию. Думаю, ему нескоро захочется снова торговать наркотой.

— Это хорошо.

Вот вроде бы с Мигелем провела не один месяц рядом, а ни черта не чувствую сейчас. Даже если бы Матео сказал, что грохнул сынка, я бы не расстроилась. А вот насчет Коли…