Читаем без скачивания Другие. Боевые сталкеры - Сергей Зверев

— На пару часов, — не отрывая взгляда от дороги, ответил сержант.

Саша прикурил сигарету и выпустил струйку в треугольную форточку.

— А вообще, воины, все это чересчур навязчиво.

— Топорно сделано? — подал голос Жулин.

— Не топорно, а… Такое впечатление, что не грубо, а специально. Что нужно сделать, чтобы человек поверил в то, что тебе нужно? Заставить его поверить в это. Все просто. Зачем горцу нужно было резать обе ноги, если можно один раз — по горлу? За Жданом это не заржавеет. Этого парня только через полгода, дай бог, нашли бы! Чабан овец по осени с гор погнал бы и увидел кости. Нет же, полковник оставляет свидетеля в живых. Свидетеля — а не жертву! Значит — чтобы выжил. Чтобы выжил, дополз и рассказал о случившемся. Но не сразу. Сразу на раненых ногах не добежишь. Потеря крови, шок, больно опять же… Далее — «Москвич». Не так много здесь машин ездит. Это не Садовое кольцо. Представьте ориентировки для постов ГАИ: «Преступник едет в сторону Грозного в «Москвиче». А их тут один… Ну, два.

— Ну, ты что предлагаешь-то? — протянул прапорщик. — Приметы Ждана и номера машины уже переданы постам милиции. Кстати, тем хуже для нас. Придется отбивать полковника у ментов. Ну, это не проблема… У тебя сейчас-то какие предложения?

— Лес «чесать» надо. Где-то он должен был наследить.

— Саша, мы и так опаздываем…

— Надо «чесать» лес, — упрямо повторил Стольников.

— Правильно, — согласился Лоскутов. — Если для нас специально «засветился», значит, он на какой-то резерв впереди рассчитывал.

— Нас группа. Встав в цепь, мы перекроем фронт в сто пятьдесят метров, — быстро подсчитал Мамаев.

— А он глубже в лес и не заходил. Ему трасса нужна была. — Стольников удобнее устроился на сиденье. — Далеко нам идти вряд ли придется. Этот его «резерв» рядом должен быть. Времени у него не было по лесу гулять…

Через двадцать минут шедший крайним справа Ермолович коротко свистнул.

Подбежавший первым Стольников сразу увидел кровь на сухой листве и костровище.

— Может, прошлогодний или, скажем, позавчерашний? — выразил сомнение кто-то из бойцов, разглядывая черные головешки.

— Ты на шашлыки когда-нибудь ездил? — спросил Саша.

— Естественно.

— А уезжая, ты часто бросал шампуры, да еще оставляя на некоторых мясо? Причем не жалкие кусочки баранины, а такие кусищи с помидорами? И если бы гулянка была в прошлом году или, скажем, позавчера, то это мясо давно бы уже приговорили хорьки да шакалы.

Майор присел к костру и, взяв один из шампуров, надкусил мясо. Мясо было свежим, вкус уксуса еще не испарился.

— Мясо свежее. Совершенно. Можете попробовать нетронутые шампуры, как это сделал я. Место оставлено часа два назад. Зола от костра не успела до конца остыть. Ждан здесь был. Если бы его не было, то мы не обнаружили бы крови. В сложившейся ситуации вижу логику.

Саша показал пальцем на жаровню:

— Шампуры, мясо, фрукты… Так вот, как и все это, нормальный человек не бросит жаровню. Тем более — никелированную. Этот мангал дорогой и редкий.

Подойдя к озеру, Стольников внимательно рассматривал следы на берегу, потом вздохнул:

— Не слишком ли большая «полынья» для набора водички? Я на сто процентов уверен, что там сейчас находится «Москвич». И почему-то мне кажется, что в его салоне плавают несколько трупов…

— Почему несколько? — почти хором спросили Ключников и Мамаев.

Вмешался Жулин:

— Потому что я не помню случая, чтобы человек в одиночку отправился в дикий лес с крутым мангалом, чтобы пожарить себе шашлычки и запить их коньяком. — Прапорщик пнул под ноги бойцов фирменную пробку. — Армянским коньяком либо мужик угощает бабу, чтобы она ему дала, либо баба поит мужика, чтобы дать ему. Поверь мне на слово, я знаю в этом толк.

Последняя фраза предназначалась Мамаеву, который с сомнением уставился на Жулина.

Подошел Айдаров, хрустя яблоком:

— Там следы свежие. Кто-то дважды с трассы съехал, но лишь один раз — выехал:

Стольников потянул его за рукав к озеру:

— Смотри: следы протектора у самой воды. Эти следы есть на выезде?

— Нет, — твердо ответил кинолог. — Эта машина заехала сюда, но обратно не выезжала. Тут был другой автомобиль. Его следы есть и на въезде, и на выезде.

— Что и требовалось доказать, — удовлетворенно заключил Саша. — А теперь действительно нужно торопиться…

— Совсем начальники с ума сдвинулись, — ворчал один из чеченцев, накидывая на плечо ремень автомата. — Может, нам теперь еще окоп вырыть?

Возмущение инспектора ГАИ можно было понять. Пост, на который они заступили, был лучшим по меркам инспекторов их отдела. Природа — загляденье. Из Грозного и обратно мотаются в основном грузовики. И голодным не останешься, и время быстро летит. Но…

Но час назад приезжал начальник и выдал на руки ориентировки разыскиваемого преступника. Такие ориентировки выдаются ежедневно, но сегодня начальник был особенно строг. Разыскивается какой-то тип высокого роста, плотный, крепкий. Глаза серые, стрижка короткая, русоволос. На подбородке ямочка. Следует на автомобиле марки «Москвич». Более точное описание трудно представить — рост, особые приметы, манера поведения, автомобиль, особо опасен. В общем, приятного времяпровождения не получится. Начальник приказал проверять всех, кто движется в северном направлении. Похожих и не очень следует собирать в кучу, а сортировать будет группа, которая прибудет на пост уже через два часа.

— Говорят, вооружен. Слышишь, Рамазан? — Второй сержант был более серьезно настроен на службу, нежели первый.

— Против двух автоматов никто не вооружен, — ухмыльнулся тот. — Нет, если он здесь и поедет, то в крайнем случае попытается обмануть нас как первогодков. Затевать перестрелку — не в его интересах.

— Как сказать… — усомнился милиционер.

— А вот так и говорю! Любого, кто подъедет к посту на «Москвиче», ставим к стенке, обыскиваем — и в наручники. В такой ситуации лучше перестраховаться.

— Вон, первая ласточка…

К посту приближался белый «Мерседес».

— Началось в деревне утро… — пробурчал Рамазан и, достав из машины жезл, стал выходить на проезжую часть.

В «Мерседесе» оказались знакомый с приятелем, которые никак не подходили под указанные приметы. Под сорок лет, оба с залысинами. Документы в полном порядке, едут в Грозный, за матерью.

— Ничего необычного на дороге не заметил, Шамиль? — спросил инспектор.

— А что тут может быть необычного? — прокуренным голосом рассмеялся водитель. — Все как прежде: лес, ветер.

— «Форд» стоит на дороге. Километрах в двух отсюда, — вспомнил второй и пошутил: — Но скорости не превышает!

Инспекторы рассмеялись.

— Цвет — белый?

— Точно, — подтвердили те.

Сержант ухмыльнулся и повернулся к коллеге:

— Э-э, опять, наверное, Иса с невестой отдыхать и кушать поехал.

Вернув документы и пожелав счастливого пути, Колян вернулся к патрульной машине:

— Кто такой Иса?

Старший инспектор впервые заступил на этот пост и, хотя был выше по званию, о тонкостях работы на этом участке ему приходилось справляться у подчиненного.

— Иса? Да так… Сидел несколько лет, сейчас вроде работает. Отец ему помогает, начальник базы.

— Что же сына от тюрьмы не спас?

— Тогда он не был директором базы.

— А-а.

— Рамазан, ну-ка приглядись… — Старший отвлекся на дорогу. — По-моему, это «Москвич»…

К посту ГАИ приближался бежевый «Москвич». Сзади, метрах в двухстах, следовал белый автомобиль «Форд».

Ждан боялся Стольникова. Он слишком долго жил жизнью, когда приходится проверять каждый свой шаг, просчитывать все наперед и постоянно играть чужую роль. Полковник уже не помнил другой жизни, прошлой, не связанной с предательством, ему нравилась настоящая. Она обещала все, что только может пожелать смертный. Никому не веря, он положился на самого себя, поэтому еще был жив и свободен. Ждан знал, что, соверши он еще раз ошибку, как тогда, не убрав майора и понадеявшись на других, пощады не будет. Кровь, которую он пролил, не прощается. И сколько еще нужно будет пролить крови, не знал даже он, Ждан. Как загнанный волк, со всех сторон обложенный, но еще живой, он готов был разорвать в клочья любого, кто встанет у него на пути. Выбора не было. Были только Источник и будущее, с ним связанное. И если понадобится потратить годы на то, чтобы обрести бессмертие и могущество, он готов бежать долго. Но для того чтобы испить из Источника, нужно прежде спастись. А уж потом — власть, Ирина и Стольников. Нет! Сначала — Стольников, а уж потом — все остальное.

Ждан сидел за рулем «Форда» сорок шестого года и по очереди бросал взгляд то на часы, встроенные в переднюю панель, то в зеркало заднего вида. Он знал, что время работает не на него, что Стольников наверняка несется на всех парах по его еще не остывшему следу. Но так хотелось дождаться какого-нибудь автомобиля, хотя бы издалека напоминающего «Москвич»! Лучше будет, если это на самом деле будет «Москвич». Не было сомнений в том, что подраненный водитель дополз до трассы, доехал до больницы, врачи вызвали ментов, и его, Ждана, ищут сейчас по всей трассе, ориентируясь на цвет и марку автомобиля. Именно в этом и состоял план.