Читаем без скачивания Технозона - Василий Головачев

– Почему же ты раньше об этом не сказал?

– Вы не спрашивали. Возможно, всё дело в составе и количестве примесей, но может быть, причина в том, что внутри Окурка вакуум поляризован, находится в другом фазовом состоянии.

– Ну и фрукт же ты, Феликс Эдуардович!

– Отставить препирательства! – остановил разошедшегося Шилова Денис. – Идём дальше. Если через полкилометра ничего не изменится – вернёмся. Что ты там говорил насчёт поляризации вакуума, Феликс Эдуардович?

Глинич помолчал, затем проговорил нехотя:

– Я ещё не уверен… но впечатление такое, будто внутри трубы Окурка действуют другие физические законы.

– Какие?

– Градиент давления среды имеет ярко выраженный векторный характер… квантовые флуктуации вакуума имеют амплитуду на порядок выше, чем в обычной пустоте… волновой фон повышен…

– Ладно, потом разберёмся, поплыли дальше.

Космонавты устремились вперед, вжимаясь телами в ставший податливым материал стенки трубы.

Впереди появилось кольцо, ещё больше сужающее ледяной тоннель.

«Ветер», подгонявший экипаж потерпевшего кораблекрушение «Быстрого», усилился.

– К чёрту! – решил Денис. – Возвращаемся! Незачем рисковать…

Внезапно рука Глинича, ползущего последним, попала в пустоту, он приподнялся, собираясь податься в сторону, и тотчас же порыв «ветра» бросил его вверх и вперёд.

– Держитесь! – запоздало рявкнул Денис. – Цепляйтесь кто за что может!

Глинич пролетел над вжавшимися в «желеобразный лёд» космонавтами. Последовал сильный рывок, и Шилов, связанный с Феликсом Эдуардовичем тарконовым фалом, не удержался, с криком взлетел над поверхностью тоннеля.

– Мать твою!..

Ещё рывок, и теперь уже не удержался Абдулов, хотя какие-то мгновения сопротивлялся, раскорячившись, как лягушка, отчаянно вдавливая локти и колени с липучками в колеблющийся слой «желе». Однако липучки не выдержали, и капитан заскользил по сизо-белым торосам, выдав порцию мата.

Денис приготовился к рывку, по самую рукоять загоняя нож в ближайшую трещину. Вот когда пригодился бы ледоруб, мелькнула мысль.

Подчинённых пронесло над ним.

Удар, рывок!

Липучки отклеились. Руку пронзила боль. Но Денис не разжал пальцы, удерживаясь на месте за рукоять ножа.

– Работайте ножами!

Ещё рывок!

Нож прорезал желеобразную стенку трещины, и вся связка барахтавшихся людей покатилась по льду к сужению тоннеля.

– Ножи! – прохрипел Денис, распластавшись по скользкой поверхности. – Вбивайте ножи в пол!

Все замахали ножами, проделывая в подрагивающем материале «пола» шрамы и разрезы. Наконец усилия всех четверых сложились в дружное действие, и, ударившись о невысокий – полуметровый – кольцевой уступ, космонавты остановили скольжение.

– Уф! – выдохнул Шилов. – Зацепились! Ползём назад!

– У меня нет сил! – проговорил, задыхаясь, Абдулов.

– Отдыхайте, – сказал Денис, не поднимая головы. – Это я виноват. Не надо было разрешать этот эксперимент.

– Феликс Эдуардович виноват, его идея.

– Глядите! – сдавленным голосом произнёс Глинич.

Денис приподнял голову, напрягая мышцы рук, чтобы не сорваться с места.

– Что ты там увидел?

Эксперт, приподнявшись над уступом, смотрел в горло тоннеля, точнее, в окно, которым заканчивалась труба Окурка. Денис осторожно высунул голову и стиснул зубы, перекусывая изумлённый возглас.

Подняли головы и Шилов с Абдуловым.

– Мать честная! – прошептал старлей.

Впереди простиралась… бездна!

То, что они принимали за продолжение тоннеля, за «газовый хвост кометы», изнутри представляло собой бездну пространства! Только не чёрную, а сияющую перламутром, усеянную мириадами искр! Возможно, это были звёзды, образующие «небо», сплошную сферу вокруг окна, возможно, такова была структура этого пространства, но ощущение бездны не проходило, и у наблюдателей начала кружиться голова.

– Что это?! – просипел Шилов.

– Выход, – пробормотал Глинич.

– Какой выход?!

– Откуда мне знать? Запасной… или аварийный…

– Что ты мелешь, Феликс?

– Ну-ка, ну-ка, – хмыкнул Абдулов. – Продолжай, Феликс Эдуардович. О каком выходе речь?

– Это мои фантазии…

– Выкладывай, – поддержал штурмана Денис.

– Издеваться не будете?

– Клянёмся!

– Окурок не комета – искусственный объект, случайно залетевший в нашу систему. Его создали не люди и очень давно, на заре рождения Вселенной.

– Зачем?

– Ну, не знаю… может быть, для связи с другими вселенными… надо думать… но факт налицо: перед нами выход в иной мир.

– М-да! – с чувством произнёс Шилов. – Полная шиза! По мне, лучше бы это был выход к базе.

– Интересная гипотеза, – искренне сказал Денис. – Запасной выход… вот только как он здесь оказался?

– Вопрос не ко мне.

– А вообще тебе не кажется, Феликс Эдуардович, что нам везёт? Год назад мы наткнулись на один экзотический объект – Ирод, теперь на Окурок…

– Везёт.

– Господа, всё это хорошо, – проговорил Шилов, – ваши восторги впечатляют, но не пора ли подумать о возвращении? Или вы собираетесь прыгнуть в эту дыру?

– Почему бы и нет? – философски отозвался Глинич.

– А я умом еще не тронулся, – фыркнул старлей. – Я домой хочу, к жене и детям, их у меня трое.

– Будем возвращаться, – тихо сказал Денис, добавив про себя: если хватит сил.

В наушниках вдруг раздался чей-то голос. Женский. Уверенный и насмешливо-сердитый. Говорили по-английски:

– Джентльмены, как долго вы собираетесь там сидеть, на дне?

Космонавты вздрогнули. Денис оглянулся.

В невероятной дали, там, где виднелась чёрная точка – выход из трубы Окурка в «нормальный» космос, замигал огонёк.

– Кэтрин, вы?!

– Совершенно верно, майор Молодцоув. Кажется, теперь моя очередь вытаскивать вас из ямы. Не возражаете?

– Нет!

– Как вас угораздило?

– А как вы догадались, что мы в за… э-э, в яме?

– Вы стартовали чуть раньше, а поскольку кроме китайского «челнока» возле Смока никого не видно, мы поняли, что вы нырнули внутрь. Ну и подстраховались.

– Так это не вы обстреляли моих парней?

– Что?! Вас обстреляли?!

– Значит, это всё-таки сделали китайцы…

– Вас обстреляли китайцы?

– Похоже, они.

– Вот почему они так странно повели себя… Заявили, что Смок…

– Мы назвали эту штуковину Окурком.

– Оригинально, но не суть важно. В общем, они заявили, что Смок принадлежит им. Пришлось напомнить китайским коллегам Хартию космического сотрудничества: внутри Солнечной системы действует Устав ООН, ну и так далее. Они попытались нам помешать, но не смогли.

– Всё это прекрасно, – не выдержал Абдулов, – однако нас вот-вот засосёт в дыру. Как вы собираетесь вытаскивать нас отсюда?