Читаем без скачивания Замуж за орка, или Эльфы тоже плачут - Ирина Успенская

Боль была сносной, зато стыд от наказания выворачивал внутренности наизнанку, от него стучало в висках и хотелось выть в голос.

Шеол, убедившись, что жертва все так же покорна, слегка разочарованно усмехнулся в темноте и поднял ладонь: «Глупая человечка. Так унизить себя из-за какой-то книги бездарности Дри!»

— Хорошо повеселились, — простонал граф Сорес, трясущимися руками принимая от Шеола большую кружку с рассолом. — А где баронесса?

— Дри ее усыпил и перенес домой, — до противности бодрым голосом ответил хан. — Надо было ее Лестару отдать, пусть бы покормила. Он этой ночью реабилитировался в моих глазах.

— Шеол, ты такие слова знаешь? — проскрипел из-под дивана генерал Синек. — Убейте меня или полечите.

— Я полечу.

Обнаженный Дри легко вскочил на ноги и, подхватив с пола стонущее тело герцога, водрузил его в кресло.

— Держи! — радостно воскликнул он и всунул в руки бедолаги дымящуюся самокрутку. — Две затяжки — и ты будешь, как новорожденный.

Синек с опаской покосился на косяк в руке и осторожно поднес его к губам.

— Шеол, а за что ты Лестара наказал?

Дри опять улегся на кушетку, согнув ногу в колене, и выпустил в потолок тонкую сизую струйку.

— О! — раздался из кресла удивленный голос Синека. — Откуда здесь синие пчелки? Шеол, у тебя где-то завелся неправильный улей! Давайте его найдем!

Генерал попытался встать, но не смог и рухнул обратно в кресло под тихий стон графа Сореса.

— Лестар попытался проникнуть в подземелье, где прикован владыка вампиров, — ответил Эриндриэлю хан, прислушиваясь к тяжелым шагам в коридоре.

— Ырыг идет. И Амадея.

— Умрец! — воскликнул герцог, шалым взглядом озираясь по сторонам.

Не найдя пепельницу, он начал судорожно тушить самокрутку о бархатную обивку кресла. В итоге кресло загорелось, генерал не придумал ничего лучшего, чем плеснуть на него водой из кувшина. Вода вспыхнула голубым пламенем, с азартом пожирая ткань.

— Там был спирт! — простонал Шеол, с мукой в глазах глядя, как сгорает его заначка. А он планировал заспиртовать голову одного нерадивого вампира!

— Не пускайте наших невест! — панически прохрипел Сорес, пытаясь натянуть на ноги рукава рубашки.

— Не волнуйтесь.

Дри окинул творящееся безумие бесстрастным взглядом и легко поднялся на ноги.

— Дам я беру на себя.

Амадея протянула руку, чтобы открыть дверь гостевых апартаментов, но не успела. Массивные дубовые створки распахнулись, явив взору неожиданных гостей обнаженного стройного орка с золотыми волосами.

— Ой! — воскликнула моментально зардевшаяся Амадея и попятилась назад, старательно глядя на маленькую дырочку в стене, по-видимому, от гвоздя.

— Ах! — прошептал тролль, с жадностью рассматривая орка.

— Какая приятная неожиданность, — проворковал Дри, склоняясь в легком поклоне. — Входите, прошу вас!

Он посторонился, пропуская засмущавшихся гостей в помещение.

— Госпожа, ваши зеленые кошачьи глаза будут сниться мне еще не один месяц.

Дри осторожно взял в руки узкую ладошку растерянной маркизы и нежно ее поцеловал, поглаживая пальцами тонкое запястье.

— Граф Сорес не преувеличивал, когда говорил, что красота его невесты подобна утренней заре. Если бы я был скульптором, я бы вырезал твой стан из белого мрамора и молился ему на закате, пока последние лучи светила падали за горизонт.

Он выпрямился и окинул Амадею таким взглядом, что ее щеки покраснели еще больше. Видела бы ее сейчас Элиза!

— А где…

Но Дри не дал ей договорить.

— А голос! Какой чарующий голос, он звенит как весенний ручей, стекающий по склонам гор, очаровывая и успокаивая. Госпожа моя, ты восхитительна!

Амадея медленно села на диванчик, глядя на рассыпающего комплименты орка с застенчивым восторгом.

— О, Богиня! — между тем воскликнул Дри, подлетая к троллю. — Какая прелесть! Теперь я понимаю, отчего твой брат потерял голову, — оглянулся он на Амадею. — Это же само совершенство!

Хвост Ырыга дернулся и обвился вокруг ноги. Тролль смотрел на Дри с огромным интересом, но стоило его взгляду переместиться ниже талии, как на зеленом лице вспыхнул жгучий румянец.

— Он великолепен! — искренне воскликнул орк, не отрывая взгляда от хвоста. — Ты позволишь?

Ырыг смущенно кивнул, и Дри с детским восторгом на клыкастой физиономии протянул руку и погладил хвост. Пятая конечность тролля под его ласковыми руками расслабилась и потянулась к орку, поглаживая его в ответ по мускулистой груди.

— И кисточка! Какой же он мягкий, шелковистый и такой… такой возбуждающий! О, тролли воистину чудесные создания!

Ырыг тихо вздохнул и с умиротворенным выражением на скуластой морде сел рядом с Амадеей на диван.

— Дамы! Теперь я вижу, что мои друзья сделали достойный выбор! А мне остается только завидовать им!

Дри смотрел на гостей с восхищением, а они таяли под его взглядами, только изредка смущаясь, когда случайно глаза опускались на бедра совершенно не стесняющегося своей наготы шамана.

— Хан Дри, — прошелестел голос, и в комнате материализовался гниющий труп Лестара. — Ваша одежда, хозяин.

— Красавицы, вы позволите покинуть ненадолго ваше очаровательное общество? — изысканно поклонился Дри и исчез за дверью кабинета.

— Обаяшка, — произнес Ырыг.

— Так галантен, — мечтательно вторила ему Амадея. — Ты заметил, какие у него яркие глаза? — Орк с золотыми волосами и зелеными глазами. Загадка.

— Но какая сексуальная загадка, — тихо прошептал Ырыг, и они смущенно захихикали.

Когда дверь кабинета распахнулась, глазам Амадеи предстала умиротворяющая картина. Трое мужчин сидели за столом, сервированным к чаепитию: белый фарфоровый сервиз, блюдо с пирожными, плошки с медом, кувшинчики со сливками. А хан Дри, уже одетый в белые рубашку и штаны, но босой, стоял у маленького столика и разливал по чашкам травяной чай. В комнате царила идеальная чистота, воздух пах озоном. Только на лицах сидящих за столом мужчин застыли гримасы боли. Магическое лечение от похмелья было болезненным не только для орков.

— Мальчики, вы всю ночь просто болтали? — удивленно воскликнула Амадея, садясь на услужливо пододвинутый графом стул.

Ырыг же не стал заморачиваться такими условностями, он просто подошел к вскочившему при их появлению генералу, сел на его место и усадил Синека к себе на колени, при этом хвост нежно пробежал по спине герцога и улегся у него на плече, словно зеленый эполет.

— Какая идиллия, — громыхнул Шеол и скривился, бросая на улыбающегося «брата» очень недоброжелательные и кровожадные взгляды. — Даже хочется что- нибудь разбить. Например, одно смазливое лицо. Точнее — морду.