Читаем без скачивания Танец с бубном. Часть 1 - Максим Васильев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
За игрой наблюдал бизнес-партнер Ильича — Олег Желтухин. Он заинтересованно смотрел на игру и склонив голову, грыз ногти на левой руке. Поймав мой взгляд, он отдернул руку.
— Всем добрый вечер, — громко и несколько театрально обратился я к гостям.
Мужчины, здороваются в ответ; кто-то салютует стаканом, кто-то просто кивает. И только дамы недовольно хмурятся. Ника, все же одаривает меня фальшивой улыбкой, хотя ее глаза смотрят холодно и презрительно, и только заметив ссадину у меня на лице, она начинает широко улыбаться. Наталья Балкошкина быстро отводит от меня взгляд. Ну не любят меня жены присутствующих, имеют причины, и с этим, ничего не сделаешь.
Юра оставляет Мадам и с улыбкой идет ко мне. Жмет мне руку, и, то ли по русскому обычаю, то ли по провинциальной привычке трогательно со мной обнимается, мы трижды касаемся друг друга щеками. Юра человек набожный, даром, что политик, всегда изысканно вежлив и ко всем подчеркнуто лоялен. Потому что чиновничья жизнь, как известно, требует политеса. Он запускает пальцы в рыжую бородку и торопливо шепчет в мое ухо:
— Денис! Спаси меня от Мадам, — И громко добавляет. — Давай, по русскому обычаю, выпьем что ли!
Радость Юры, была непритворной.
— Конечно, — отвечаю я. — Отчего не выпить?
Мы подошли к барной стойке. На ней хрусталь-фарфор со столовым серебром. Тарелки с канапе и тарталетками, и четыре открытых бутылки. Hennessy XO, 18-летний Chivas Regal, Beluga и шампанского Мoet Chandon. Бармен, при нашем приближении, подтянулся, расправил плечи и замер в ожидании заказа. Я прошу налить себе водки, а Юра бокал шампанского. Мы сдвигаем хрусталь, и выпиваем. Беру канапе из ветчины и сыра, Юра закусывает тарталеткой с красной икрой. Прикладываясь к бокалу с игристым вином, он тихо говорит:
— Мадам перед твоим приездом наехала на Ильича. Он вспылил и пошел курить на улицу. Чую что-то сегодня будет! — Юра нервно дергает пальцами свою реденькую бородку.
— А что ты весь такой официальный, в галстуке…? — удивляюсь я.
Юра выглядит провинциально, несмотря на дорогой костюм итальянского пошива.
— Я ехал в Москву в командировку, а по дороге позвонил Ильич, вот мы и свернули на Рублевку. Даже подарок не успел купить.
— Жаль, что ты с женой. Можно было бы после застолья махнуть к приятелю, он на Мясницкой открыл стриптиз-клуб. Там сегодня работают две негритянки из РУДН. Такие безотказные шоколадки. Мм-м, пальчики оближешь, — зачем-то я подразниваю Юру
Юра мотает головой и мечтательно улыбается. Знаю, что он большой любитель «клубнички», я вижу, как заблестели его глаза.
— Подумаем. Не сегодня, конечно — тихо отвечает он, покручивая волосы на бороде.
Ухмыляясь, я чокнулся рюмкой о его шампанское.
— Денис, — сзади позвал меня Соколов.
Я оглянулся и приветственным жестом поднял руку.
Поэт и строитель покивали в ответ.
Я подошел на пару шагов ближе, чтобы чокнутся с ними. Мы выпили.
— Виталий Генрихович, надо бы найти пару минут и обсудить наши финансовые дела, — говорю я Куцу.
Куц кивает, глядя на меня грустными глазами.
— Саша, слухами земля полнится. Говорят, у тебя выходит новый поэтический сборник? — спрашиваю Соколова. — Когда презентация?
— В конце января, думаю. Ты, кстати, приглашен, познакомлю тебя с очень интересной, подающей большие надежды пианисткой. Тебе она понравится.
Я еще некоторое время поддерживаю разговор, обдумывая эту интересную информацию, и наблюдаю за гостями.
Из стереоколонок звучит «Girl», мы, вчетвером, поднимаем бокалы за здоровье именинника.
She's the kind of girl you want so much
It makes you sorry
Still you don't regret a single day.
Ah girl
Girl
Жена Балкошкина, Наталья по-прежнему сидит на диване, рядом с Локтевым. Заметив мой взгляд, Андрей приветственно взмахнул рукой, и Наталья, повернув ко мне голову тоже словно бы нехотя кивнула. Я кланяюсь в ответ.
Наталья не простит мне (хотя при чем тут я — то?) прошлогодний день рождения мужа. Мы с Ильичом, привезли ему в подарок, выступление поп — звезды, с кордебалетом из пяти девиц. Ильич оплатил артистов, я отвечал за организацию концерта. После ресторана, и шумного выступления московского гостя, мы продолжили праздник на даче вице-губернатора, а затем, как мне казалось незаметно, вместе с Юрой уехали в загородную комплекс, туда, где сняли коттедж для артистов.
Юра, как он сам мне потом рассказал, вернулся домой в десять утра. Слегка помятый и с предательски поцарапанной спиной. С танцовщицей, Юра, во время командировок в Москву, продолжает встречаться.
Мадам, оставшись одна и без «свободных ушей», слегка поскучала, и, громко, не без ехидства процедила:
— Саша, приглашай гостей за стол, Денис Сергеевич наконец-то приехал и нам можно начинать праздник.
Все повернулись на громкий голос, Юра поперхнулся, едва не плеснув на меня шампанским.
Наступила неловкая пауза. Дело, собственно, было не в словах Ники, а в том, как именно она их произнесла — еще и ткнув пальцем в мою сторону. Агрессивность Мадам по отношению ко мне, была совсем не редкость, этому всегда предшествовало большое количество алкоголя.
Намек был всем понятен: твой охранник совсем оборзел, позволяет себе опаздывать… Хотя я и гости понимают, что Ильич ждет вовсе не меня. Среди приглашенных нет его близкого приятеля, банкира и акционера «Ойл Веста» Саши Тура.
— Ника, давай подождем еще десять минут, Тур сказал, что он уже на подъезде, — пробует сопротивляться Ильич.
— Саша, семеро одного не ждут, то мы ждем Дениса Сергеевича, — Мадам всегда называет меня подчеркнуто официально. — Теперь ждем твоего банкира. Мне надоело! Ты генеральный директор «Ойл Веста» или нет? — заканчивает она, повышая тон.
Ильич, заметив перемену в настроении жены, от греха подальше, приглашает гостей:
— Ну, к столу товарищи, к столу, — при этом он излишне бодро потирает ладони. — Мы с Никой соскучились по русской еде.
На стол подали закуски. Официанты аккуратно расставляли тарелки, желающим, разливали по чашкам кофе и чай.
— Пошли что ли за стол — говорит мне Юра и направляется к жене.
Гости, пришли в движение, я жму руки Локтеву, и усаживаюсь на стул, напротив. Рядом со мной садится Соколов. Нам двоим, рослым и плечистым, было тесновато. Но, Саша балагур, изумительный рассказчик и с ним не бывает скучно, поэтому я рад его соседству. Тут же на салфетке начинает строчить четверостишья, посвященные гостям.
Балкошкины занимают место по левую руку от Адамовичей, а по правую оказываются Локтев, Фомин и Кучанский.
— Ильич, ты говорил, что приедет солист Большого
