Читаем без скачивания Люфтваффельники - Алекс Сидоров

Стоит особо заметить, что в нашем училище ВВС дежурными медсестрами подрабатывали весьма симпатичные девчонки-старшекурсницы из местного медицинского института — копейка, какая-никакая и медицинский стаж типа, шел в зачет чего-то там, точно не знаю… Ну и молодые, перспективные парни на любой вкус и выбор, все здоровые и красивые. Опять же, реальная возможность познакомиться, связать судьбу и выйти замуж. И выходили…

После очередного выпуска молодых лейтенантов, отдел кадров массово вешался и переходил на круглосуточный режим работы, т. к. в училище приходилось заново набирать почти весь гражданский персонал, женского пола естественно — в медсанчасть, библиотеку, секретку, телефонисток и машинисток в штаб, лаборанток и методисток на кафедры и т. д. и т. п.

Молодые лейтенанты, дорвавшись до вседозволенности и пьянящей свободы, вычищали «закрома альма-матер» под чистую! Хотя, честно говоря, зачем спешить? Смысл?! Вот она — свобода! Впереди всего такого, что только ух… но, тем не менее — «выпускники» вычищали училище в ноль! Такова «селява», куда деваться?!

Алексей вяло вскинул руку и на всеобщее удивление весьма слабым голосом отчаянно взмолился, почти зашептал.

— Стойте! Мне нельзя в санчасть… отчислят… сразу…

— Да ладно?! За что тебя отчислять?! Пьяный что ли?! Когда успел?! Почему с товарищами не поделился?! В одну харю все залил и зачавкал, а теперь муторно?! Все жадность, Леша…

Но курсанту Чернухину было совсем не до шуток. Его мучила тяжелая отдышка. Чернухин с заметным трудом втягивал воздух, и цвет его лица постепенно принимал все более выраженный синюшно-землистый оттенок. Причем, буквально на наших глазах. Было отчетливо видно, как при очередном вдохе Алексея, судорожно напрягаются его плечи, шея и мощная спина. Каждый вдох и выдох давались ему совсем не просто! Совсем не просто…

Курсант Чернухин, в обиходе — Чернуха был родом из Одессы и в его атлетической фигуре всегда угадывался приличный пловец с хорошо развитыми и выносливыми мышцами. Явных проблем со здоровьем за ним никогда не замечалось, Лешка был еще тот «лосяра» — крепкий и выносливый парень, отличник по физ. подготовке. Но, сегодня с ним творилось что-то неладное. Он очень медленно и натужно вдыхал и выдыхал воздух, как будто плотность этого самого воздуха была неестественно запредельной. Как будто по своим свойствам «текучести» обычный воздух приблизился к воде или к тягучему сладкому сиропу. На наших глазах происходило что-то непонятное — Алексей старательно втягивал «жидкий воздух» с непомерным напряжением всех своих сил.

Густой воздух как бы нехотя просачивался сквозь приоткрытые и уже пересохшие губы курсанта Чернухина и выходил из его легких с характерным натужным свистом. Складывалось впечатление, что Лешка, ежесекундно прикладывает массу запредельных усилий, чтобы загнать непослушный воздух в свои легкие, а потом затрачивает еще больше усилий, чтобы вытолкать его наружу.

Чернуха глазами побитой собаки жалобно посмотрел на ребят, обступивших его плотным кольцом, и сделал над собой очередное усилие. Его открытое и красивое лицо с «вечно загорелой» кожей исказилось от страшного напряжения, вена идущая от ключицы по внешней стороне шеи заметно вздулась.

— Астма… у меня бронхиальная астма… с рождения…

— Чего?! Какая в жопу астма?! А как же ты в военное училище поступил? С астмой нельзя… Не годен…

— Знаю! Мед. книжку выбросил… в военкомате папа договорился… а комиссию в училище с ингалятором проходил… и два года с ингалятором учился… из отпуска всегда привозил… с избытком… чтобы до следующего хватило… а позавчера на марш-броске последний посеял… больше нету… сессия вот-вот кончится… должен был протянуть… дома в Одессе… много… в субботу в увольнении… куплю…

— Ётить… вот засада?! И что же делать?! В самоволку до аптеки метнуться уже поздно, все закрыто! Ты до завтра дотянешь? Лешка, потерпи до завтра, а?! Прямо с утреца сгоняем в аптеку и все достанем! Напиши, что надо… Весь город перевернем!

— Потерплю сколько смогу, но ночь слишком длинная… не вытяну, наверное… хана мне, парни …если по «Скорой» в госпиталь заберут, комиссуют… зря… все зря…

Неожиданно, по щеке курсанта Чернухина пробежала слезинка. Оп-па?!

— Не надо, Леша, не плачь! Что-нибудь придумаем! Как ингалятор называется? Или таблетки, какие подходящие есть? Чего же ты молчал, бляха-муха, марш-бросок позавчера был?! За два дня мы бы все аптеки в городе перетряхнули! Или по маршруту пробежались бы! Нашли бы! Леха, Леха, ты нам не доверяешь, да?! Два года молчал, партизан хренов…

— Астма, парни… отчислят ведь… мечта… зря все…

— Не плачь, все будет хорошо! Что надо из лекарств?

— «Астмопент» — ингалятор или «фликсотид» …и что-нибудь от спазмов… таблетки «преднизолон» …и любое …все что есть…

Курсант Петровский метнулся к своей кровати. Скрипнули пружины и откуда-то «из неоткуда», он вытащил маленький бумажный конвертик, свернутый из обычного тетрадного листа в клеточку.

— «Но-шпа»! Подойдет?

Витя Копыто, громыхая тяжелыми сапогами (шесть подковок на каждом), побежал в умывальник за водой. Курсант Чернухин протянул раскрытую ладонь.

— Давай попробую… сколько там…

— Десять или двенадцать! Держал на всякий пожарный — если живот закрутит или голова заболит… Мама с собой сунула. Еще есть две таблетки «баралгина».

— Давай все!

— Не много?!

— Хуже уже не будет…

Алексей тщательно разжевал противные таблетки и запил водой.

Пока Чернуха с характерным хрустом жевал таблетки «но-шпа», всех аж перекосило от такой отвратной сцены. Еще бы?!

Получив «но-шпу» из рук смазливой фельдшерицы в медсанчасти училища, мы всегда старались мгновенно проглотить эти маленькие желтенькие таблеточки и поскорей запить водой. Ведь стоило ненароком раскусить «но-шпу», как во рту надолго оставался препротивный привкус и неприятное онемение языка. Фу, бяка! Как он может «это» жевать, да еще так старательно?! Бэеее! Хотя, если приспичит, то и дерьмо, наверное, с аппетитом зажуешь и зачавкаешь, лишь бы помогло…

Все парни из 45-го классного отделения озаботились и встревожились не на шутку. На наших глазах загибается наш друг, но врача вызывать нельзя! Вот засада! И что делать?!

До окончания сессии чуть меньше месяца и в отпуск! Потерпеть всего ничего, а нет такой возможности. Помочь бы ему?! Чем? Как? Аптеки в городе до 20.00. работают. Уже давно закрылись, твою дивизию… В самоволку слетать и весь город перевернуть — не проблема! Даже если и залетишь, за друга пострадать — святое дело! Но аптеки закрыты! ЗА-КРЫ-ТЫ! До утра! Что же делать?!

А если у Лешки ночью начнется лавинообразный приступ с «отеком Квинки» (где-то слышал данное словосочетание, где, не помню)?! И до утра он не дотянет?! Все равно придется «Скорую помощь» вызывать, только уже в авральном режиме! А если бригада реаниматоров не успеет?! Что тогда?!

Что-что?! Ну и толстый хрен с прибором на эти «золотые погоны», если ты уже на два метра под землей и под холмиком?! Тьфу-тьфу-тьфу!

— Копыто, подойди сюда, пожалуйста!

— Зачем?!

— Возникла потребность по дереву постучать, а под рукой нет ничего подходящего! Голову свою неси…

— Ага, сейчас, только упор лежа приму! Парни, а давайте в медсанчасть сходим и тупо попросим нужное лекарство у дежурной медсестры. Чай не звери же, войдет в положение…

— Войдет! Обязательно войдет в положение! На целых девять месяцев войдет в положение! И сразу же даст! Даже не спросив «для кого» и «для чего»?!

— Бля, Лешке совсем хреново, а вы тут всякую муйню несете! Думайте лучше, что можно сделать?!

Сержант Валера Гнедовский склонился к Чернухину и, промокнув своим платком мелкий бисер блестящей испарины с Лешкиного лба, озабоченно спросил.

— Леша, как «но-шпа» с «баралгином»?! Полегчало?!

— Если только самую малость… чуть-чуть…

— Лешенька, ты только пойми меня правильно! Сейчас мы сходим в медсанчасть и попытаемся достать лекарство. Если не получится, то извини, я докладываю старшине и дежурному по училищу. Пойми, жизнь дороже лейтенантских погон и офицерской карьеры. Но, твердо тебе обещаю, мы сделаем все возможное, чтобы этого не произошло. «Скорая помощь» — будет как самый крайний вариант! Надеюсь, до этого не дойдет. Верь мне!

Валера Гнедовский ободряюще похлопал по плечу Алексею и, не теряя времени, направился к выходу из казармы. По пути он махнул ладонью Лелику Пономареву, мне и Сереге Филину. Следом за нами как обычно увязался вездесущий Витя Копыто.

Остальные ребята из 45-го к/о находились рядом с Чернухой и были готовы мгновенно исполнить любую его просьбу и малейшее пожелание.

Стараясь не оборачиваться, чтобы не смотреть в откровенно тоскливые глаза курсанта Чернухина, мы быстро вышли на улицу.