Читаем без скачивания Чемпионы Темных Богов - Джон Френч

Двигатели снова заревели, загудела и затряслась гидравлика — выдвинулись посадочные приспособления «Грозового орла».

Из решеток внутреннего вокса снова затрещал голос Баруды.

— Десять секунд, — произнес он.

Кхарн надел шлем и встал с кресла. Дитя Крови рычало у него в руке.

— Мы жестко ударим, прежде чем они поймут, что мы здесь, — сказал он. Его голос звучал злым рыком. Несомненно, при надетом шлеме стало казаться, что он полностью изменился. От него, словно жаркое марево, исходила агрессия.

— Если замедлимся, умрем.

— Пять секунд, — произнес Баруда. Раздались громкие удары по внешней обшивке десантно-штурмового корабля. Детонации при попаданиях.

— Они о нас знают, — протрещал вокс Баруды. — Ждите сильного сопротивления. Расчищаю зону высадки.

Баруда выпустил на волю ярость тяжелых болтеров, установленных на носу «Грозового орла». От низкого басовитого грохота выстрелов содрогался весь челнок.

Десантно-штурмовой корабль жестко сел, посадочные опоры с визгом скользнули по плитам погрузочной палубы.

— Воины Двенадцатого! — взревел Кхарн.

Аппарели распахнулись, тяжело обрушившись вниз. Шум болтеров «Грозового орла» мгновенно стал громче, их эхо гремело по всей открытой палубе. Воздух затянуло газом-пропеллентом — Баруда дал выход неистовству «мстителей» «Грозового орла», запустив шквал ракет, ударивших по палубе. Заполыхали взрывы, к потолку ангара взметнулись громадные рыжие шары огня и потянулся маслянистый черный дым.

Кхарн возглавил атаку, выпрыгнув на погрузочную палубу под рев оружия, несмотря на то, что от пола вокруг него отскакивали ответные выстрелы.

— Кровь для Легиона! — ревел Кхарн. — Кровь для примарха!

— Так что сейчас происходит?

Мавен прокручивал на своем инфопланшете корабельные сводки, изучая списки по мере загрузки новой информации.

Палубу заполняли стартовые бригады, сервиторы и связанные клятвой рабы. Те, кому не выжгли лобные доли посредством санкционированной Механикумом лоботомии, напряженно ждали приближающиеся челноки. Остальные просто пускали слюни, бессмысленно тараща глаза и ожидая указаний.

— Я его не вижу, — произнес Мавен, не поднимая глаз. — Его здесь нет. Его здесь нет.

— Это не ответ на мой вопрос.

— Что? — переспросил Мавен, переводя взгляд вверх.

Скорал стояла, скрестив руки на груди, и яростно глядела на него. Позади нее находилась ее команда сервиторов медицинского назначения, а также небольшая флотилия парящих в воздухе платформ-носилок.

— Что сейчас происходит? — повторила Скорал.

— Сейчас мы делаем свою работу, — сказал Мавен, вновь сосредотачиваясь на инфопланшете. — У тебя вот-вот сильно прибавится забот. А у меня… Ну, похоже, что моя загрузка только что вдвое снизилась. Кхарна нет ни на одном из прибывающих челноков.

— Он не мертв, — произнесла Скорал. — Он не может быть мертв.

— Он не бессмертен, — отозвался Мавен. — Его можно убить так же легко, как любого иного члена Легиона. Ну, может и не так же легко, да еще известно, что он уже возвращался с порога смерти ранее, однако… болт в черепную коробку прикончит его, как прикончил бы любого легионера. После такого не вернуться.

Мавен продолжал изучение.

— Дрегера тут тоже нет, — добавил он уже тише, искоса бросив взгляд на Скорал.

— Может, ты не так читаешь, — произнесла она.

Это было не так, но Мавен не стал об этом говорить. Не было нужды. Скорее всего, Дрегер был мертв — по предварительным оценкам, погибло больше семидесяти процентов делегации, отправившейся вниз на встречу с Детьми Императора. Тем не менее, всегда оставалась вероятность, что капитан еще был жив. Пожиратели Миров не являлись бессмертными, однако, чтобы их убить, требовалось чертовски многое.

С лица Скорал сбежала краска, и Мавен положил ей руку на плечо, успокаивающе сжав. У смертных слуг XII Легиона были натянутые и трудные взаимоотношения с хозяевами, однако Мавен мог понять реакцию Скорал. Дрегер был таким же непредсказуемым и опасным, как и любой в Легионе, но входил в число хороших, равно как и господин самого Мавена.

Мавен нарушал границы и, возможно, говорил больше необходимого, но он был невероятно верен Бронду. Но даже это не шло ни в какое сравнение с тем пьедесталом, на который Скорал возносила Дрегера. Она была абсолютно предана ему, практически чтя саму землю, по которой он ступал.

Тяжелые противовзрывные заслонки — каждая высотой с титана и полсотни метров в ширину — загудели и начали открываться. Резкий красноватый свет двойного солнца системы расползался по полу по мере того, как громадные термозащитные плиты откатывались в сторону. От этого казалось, будто вся палуба в огне. Фронт света дошел до Мавена со Скорал и начал подниматься. Он взобрался вверх по их телам, добрался до лиц, и они прикрыли глаза. При опущенной противовзрывной заслонке их отделял от пустоты лишь незримый покров герметизирующего поля ангара. По другую его сторону колоссальные пушечные турели размером с дом разворачивались навстречу приближающимся кораблям.

Первая из «Грозовых птиц» Легиона пронзила герметизирующее поле, пустив по его поверхности сильные волны. Она вошла внутрь, наполнив палубу ревом своих двигателей, а также смрадом кордита, прометия и выхлопных газов. Броня обгорела дочерна, по всему фюзеляжу тянулись полученные в бою повреждения. Массивные дюзы развернулись вниз, и корабль стал приближаться, направляемый вспышками маячков и слугами, которые размахивали светящимися жезлами. Он с ревом двигателей опустился на палубу, и когтистые посадочные опоры зафиксировали его на месте.

Аппарели упали вниз, и изнутри появились покрытые кровью кричащие и жестикулирующие легионеры.

— Твой выход, — произнес Мавен.

Скорал уже находилась в движении, посылая вперед свою медицинскую команду. Сквозь герметизирующее поле прошла еще одна «Грозовая птица», и она оглянулась на Мавена.

— Найди Дрегера, — сказала она. — Он должен быть там.

Они с ревом проносились сквозь врагов, словно горячий ветер, практически не сбавляя хода и прорубая кровавую дорогу к мостику.

Скорость играла ключевую роль. Все Пожиратели Миров, поддавшиеся Гвоздям и остановившиеся утолить их жажду крови, оставались позади. Они собирали кровавую дань, а затем их повергали.

Те, кто им противостоял, по большей части являлись неусовершенствованными флотскими бойцами, и у них было так же мало шансов остановить Пожирателей Миров, как сдержать надвигающийся прилив голыми руками.

Они были облачены в барочные кремово-золотые комплекты герметичной панцирной брони. За толстыми стеклами тяжелых шлемов виднелись только их глаза, глядящие наружу сквозь светящийся лиловый туман. Исходя из их бесстрашия и явного пренебрежения собственными жизнями, Дрегер решил, что эта дымка — какой-то наркотик.

У них было оружие, созданное для отбивания абордажников с минимизацией риска пробить корпус: штурмовые дробовики, электрострекала, крупнокалиберные пулевые ружья, шокерные щиты, энергетические алебарды.

Для обычной абордажной команды они представляли бы существенную угрозу. Для легионеров — особенно из XII Легиона — они были мякиной.

Дрегер подсек одному из них ноги, перерубив их выше колен одним взмахом ревущего цепного топора, а затем крутанулся и всадил гладий в стеклянное забрало другому, пронзив голову. Когда Дрегер выдернул гладий, из дыры в шлеме потянуло светлым, тошнотворно пахнущим мускусом.

Он заметил, как еще один из команды защитников опускает дробовик в его направлении, и развернулся к нему плечом, подавшись навстречу выстрелу, когда оружие грохнуло. Его отбросило на полшага назад, но он быстро пришел в себя и метнулся вперед. Дробовик снова прогремел, и он ощутил, как возле лица пронесся вытесненный воздух. А затем он врезался в силовика плечом и впечатал его в стену. От силы удара та вмялась, но силовику пришлось хуже. Его грудную клетку раздавило, словно корзинку хвороста, размазав органы внутри в кашу. Это означало смертный приговор. Внутренние повреждения гарантировали, что он истечет кровью за считанные минуты. Тем не менее, Дрегер всадил силовику в живот свой клинок — раз, еще раз. Третий удар рассек позвоночник бойца.

— Шевелитесь! — заорал капитан, поднимаясь. Ему в бок угодил заряд из дробовика, заставив слегка пошатнуться. Он яростно посмотрел на нападавшего. Боец пятился, опустив дробовик. Прежде чем он смог выстрелить еще раз, его достал сбоку взмахом руки Баруда, на котором был шлем-череп. Человек мгновенно рухнул с раздавленным горлом и ударился о палубу с треском ломающихся костей.

Кровь покрывала палубу и была разбрызгана по стенам. Весь коридор, словно брошенными игрушками, был устлан лежащими бойцами. Отсеченные конечности и обезглавленные тела валялись окровавленными грудами. Пожиратели Миров пробивали себе путь вперед — неудержимо, неуклонно, неумолимо.