Читаем без скачивания Опрокинутый мир - Кристофер Прист

Но они были всего лишь отголоском настоящего, прошлого горя, и, проплакав навзрыд несколько минут, Тереза взяла себя в руки. Промокнув глаза носовым платком, она здраво рассудила, что в этом горе нет, собственно, ничего нового, что она все это уже проходила, и в гораздо худшем варианте.

А может, не стоило без всякой нужды бередить старую рану? Но нет, сейчас положение принципиально другое: тогда было поздно что-либо делать, а сейчас такая возможность есть. Гроув изменил правила игры.

Большая часть дневного света проникала в помещение сквозь окно в скосе наружной стены, однако напротив него было еще одно окошко, матовое. Немного повозившись с защелками, Тереза открыла его и выглянула наружу. Прямо напротив торчал выступ главного корпуса, но если высунуться из окна, был виден небольшой участок Уэлтон-роуд.

Вдоль шеренги припаркованных автомобилей, среди которых был и темно-красный «монтего», тянулась оранжевая ленточка полицейского кордона. Рядом с машинами никого не было, а все окна и дверцы «монтего» были закрыты. Чуть поодаль спиной к Терезе стоял полицейский в бронежилете и с автоматом в руках; судя по движениям головы, он раз за разом методично окидывал взглядом улицу. Никакой другой активности не замечалось. Тереза знала, что здешняя полиция будет придерживаться тех же правил, что и американская: если известно или хотя бы есть подозрение, что в машине могут находиться оружие, боеприпасы или взрывчатые вещества, — пальцем ее не трогай.

Тереза закрыла окошко, вышла из уборной и вернулась в компьютерную кабинку. Там она ввела свой новый членский номер, и после недолгой паузы компьютер начал процедуру запуска. Немного поморгав, он высветил главное меню. Тереза взялась за мышь и задумалась, пытаясь решить, что же делать дальше.

Терезе вспомнилось одно ее давнее решение: знать об Аронвице как можно меньше. Он явился из неизвестности, чтобы отнять у нее человека, в котором была вся ее жизнь, и должен был, по справедливости, снова уйти в неизвестность. Опыт работы в Бюро не раз ей показывал, как внимание средств информации делает преступников своего рода знаменитостями, хотя за душой у них только и есть что крысиная злоба, подлость, жестокость и невероятное, космическое убожество. Попадание в список десяти наиболее разыскиваемых преступников, регулярно составлявшийся Бюро, было для многих из них желанным символом статуса, чем-то вроде номинации на «Оскара». Терезе не хотелось, чтобы Аронвиц стал такого рода знаменитостью, даже и после смерти. Однако единственное, что могла она сделать в этом отношении, это вычеркнуть его из своей жизни. Она принципиально и последовательно отказывалась что-либо о нем узнавать, она не знала, кто он и откуда, не пыталась понять — тем более простить — то, что он сделал. Путем больших стараний ей удалось так и не узнать, как он выглядел.

В те недолгие дни, когда эта история гремела, на экранах телевизоров и на страницах газет регулярно появлялась арестантская фотография Аронвица из архивов арканзасской полиции, Тереза ни разу на нее не взглянула. Предчувствуя, что сейчас ее покажут, она отводила глаза от экрана, а если открывала газету, где было его лицо, то рефлекторно дефокусировала взгляд так, что не видела ничего, кроме расплывчатого пятна.

Но совсем уберечься было нельзя, и через какое-то время беглые случайные взгляды дали ей некоторое о нем представление. Она знала, что он молод или моложав, что у него светлые волосы, широкий лоб и маленькие глаза. Однако она пребывала в уверенности, что никогда не узнала бы его в лицо и не смогла бы это лицо описать.

Могла ли она подумать, что он выглядел в точности как Джерри Гроув?

Либо хуже того — что он и есть Джерри Гроув?

Ну как это может быть? В тот день, день выстрелов, трупов и крови, Гроув находился в Булвертоне. Снова точный исторический факт. Этот факт не подлежал никаким сомнениям, чего никак не скажешь о сценарии. Сценарии были рукодельными конструктами, в них программисты воссоздавали события, пережитые, запомненные или описанные с чужих слов другими людьми. Полные дыр и огрехов, они целиком зависели от людей, в них включавшихся, они были подвержены кроссоверу, в них присутствовали лишние куски, иногда — лишние куски, пришпиленные в нарушение всякой логики. То, что в сценарии Энди появился Джерри Гроув, подменивший собой Аронвица, было диковинным плодом работы сценаристов, а не изложением того, что случилось в действительности.

Тереза была в этом уверена. Абсолютно уверена.

Она уже жалела, что наглухо закрылась от Аронвица. Жалела, что не вела на него досье, что не взяла это досье сюда с собой, чтобы иметь теперь возможность взглянуть на его лицо, которого она так никогда толком и не видела.

Вызвав «Установить связи между ведущими персонажами», она ввела свое имя, имя Джерри Гроува и стала ждать, что будет. После долгой, в несколько минут, паузы компьютер выдал ответ:

Между «Тереза Энн Саймонс» и «Джерри/Джеральд Дин Гроув» обнаружено 16 794 связи(ей). Показать? Да/Нет.

Тереза нашла в стоявшей за монитором коробочке стопку желтых клейких бумажек, написала на одной из них: «Компьютер занят, прошу не трогать» и прилепила ее посреди экрана, прямо на слова «Джерри/Дин Гроув», что было не совсем случайно.

Затем она прошла в приемную и увидела, что Пола стоит у стеклянной двери и смотрит наружу. Там уже скопилось целых пять полицейских машин, а прямо у главного входа стояла группа полицейских.

Тереза объяснила Поле, что ей нужно, после чего та, явно озабоченная чем-то другим, немного поработала на клавиатуре и дала ей две бумажки: с многозначным паролем и счет за услуги. Тереза сознательно не задавала вопросов про то, что делалось на улице; чем меньше она знала о передвижениях Гроува в этот день, виртуального 3 июня, тем было лучше.

Пола снова прилипла к стеклянной двери, а Тереза прошла в «Кибервилль», прямо примыкавший к приемной. В интернет-кафе не было ни души, по многочисленным экранам ползали узоры скринсейверов.

Тереза села за один из компьютеров, и как только она напечатала полученный от Полы пароль, скринсейвер сменился на экране приветствием.

Она зашла на сайт газеты «Абилин лоун стар ньюс»,[18] и уже через несколько секунд на экране появилось меню. Бегло его проглядев, Тереза кликнула иконку архива.

Затем она ввела дату: 4 июня, следующий день, следующий день восемь месяцев назад. Чистая вроде бы бессмыслица — ну откуда возьмутся архивные файлы номера газеты, который не напечатан и будет напечатан только завтра? Это был еще один тест на дилемму: точный исторический факт или виртуальность. Если она реально перескочила во времени назад, из своего реального Булвертона в Булвертон 3 июня, то ничего сейчас конечно же не получится. Однако Тереза была уверена, что теперь уже нет ничего реального, реального в том смысле, в каком она раньше это понимала. Только так, более-менее, достаточно реальное.

Реальность достаточно реального тут же и подтвердилась: на экране стала медленно, в графическом режиме, рисоваться первая страница «Абилин лоун стар ньюс».

Сперва появилось название газеты, затем жирными, в дюйм высотой буквами — заголовок, занявший две строчки: КОШМАРНОЕ ПОБОИЩЕ В КИНГСВУДСКОМ МОЛЛЕ «СЕВЕРНЫЙ КРЕСТ». Затем пошел текст за тремя подписями — скупые взволнованные слова, написанные бригадой репортеров, отряженной освещать событие. А чуть ниже — обведенная рамкой врезка в текст, арестантский снимок Аронвица.

На чистой, еще не занятой поверхности экрана быстро рисовалось изображение.

Это был снимок Джерри Гроува.

Вернувшись к терминалу, Тереза отлепила желтую бумажку, кликнула Нет на вопрос, показывать ли 16 794 связи, и очистила экран. Затем она еще раз связала свое имя с именем Гроува, любопытствуя, как быстро идет нарастание. Через несколько минут компьютер написал:

Между «Тереза Энн Саймонс» и «Джерри/Джеральд Дин Гроув» обнаружено 73 778 связи(ей). Показать? Да/Нет.

Кликнув Нет, она заменила имя Гроува на имя Энди, и компьютер почти мгновенно ответил:

Между «Тереза Энн Саймонс» и «Энди/Эндрю Уэллман Саймонс» обнаружено 1 связи(ей). Показать? Да/Нет.

Она кликнула Да, и на экране появилось название знакомого сценария по Кингвуд-Сити. Нет, это не то, что ей нужно, возвращаться к нему не было смысла.

Ей стало ясно, что нужно делать. Она снова напечатала свое имя и имя Энди, только на этот раз назвала себя «Тереза Энн Граватт/Саймонс». Компьютер сказал:

Между «Тереза Энн Граватт/Саймонс» и «Энди/Эндрю Уэллман Саймонс» обнаружено 23 связи(ей). Показать? Да/Нет.

Тереза кликнула Да и с помощью появившегося перечня начала конструировать остаток своей жизни.