Читаем без скачивания Золотое царство - Виктория Князева

Как ни странно, но полей, обещанных лесавками, все не было и не было, а судя по тому, что тянулась степь до самого горизонта, их не было и в помине. Давно уже высохла промокшая под дождем одежда, кот гонялся за бабочками и обкусывал какие-то травинки. Солнце припекало все жарче и жарче, разговаривать было лень, и путники молча шагали и шагали через бесконечную степь.

— Эх, — неожиданно громко воскликнул Вертодуб, — да когда мы уже придем куда-нибудь!

— Когда-нибудь придем, — пожал плечами стрелок.

— Это да, — вздохнул Вертодуб и снова замолчал.

Молодцы шли версту за верстой, солнце неспешно двигалось к западу. Обещанных полей так и не встретилось, а между тем день уже клонился к вечеру.

— Может, мы с пути сбились? — тревожно предположил Андрей.

Витомысл с досадой на него посмотрел:

— Не надо нам такого, и думать не смей. Надеяться надо всегда на лучшее.

— Ладно, — вздохнул стрелок и вдруг увидел впереди что-то черное. — Смотрите-ка! А это что такое?

Путники присмотрелись, но ничего не разглядели, так как расстояние было слишком велико. Но, пройдя еще с полверсты, стало ясно, что Андрей первым приметил небольшой домик, окруженный забором.

— Наконец-то, — заулыбался стрелок во весь рот, — а то я уже вовсе отчаялся!

И не успело еще толком стемнеть, как добры молодцы уже стояли на крыльце затерянного в степи домишки и стучали в дверь.

— Это кто там? — удивились за дверью. — Кто пожаловал?

— Тебе лесавки велели привет передать, — сказал Витомысл, — дед Троегор, так ведь?

Дверь поспешно отворилась, и на пороге показался здоровенный мужичина с окладистой белой бородой. Был он далеко не молод, но все еще крепок и плечист, длинные волосы стягивал кожаный шнурок, а выцветшие голубые глаза блестели юношеским задором.

— Троегор и есть, — пробасил дед, — он самый! А вы кто такие?

Молодцы назвались, смолчал только Баян, решивший после истории с костями прикидываться обычным котом.

— А это тебе лесавки гостинец послали, — протянул Вертодуб корзину.

— Вот за это спасибо! — обрадовался Троегор. — Да что ж вы на пороге-то стоите? Заходите в дом!

Изба у деда Троегора была крохотная, топилась по-черному, но зато была чисто выметена и опрятна. Большой кудлатый пес, спавший под столом, не обратил никакого внимания на вошедших, но, несмотря на это, Баян переполошился и шерсть у него на спине встала дыбом.

— Не боись, не тронет, — Троегор улыбнулся и похлопал кота по голове, — собачка у меня смирная! А что, дружочки, — обратился Троегор уже ко всем, — а не закусить ли нам? Разносолов да заедок заморских я, правда, не обещаю, но сыты будете.

— Спасибо, — поблагодарили молодцы хором и уселись на единственную имеющуюся в избе лавку. После целого дня пути отчаянно ныли ноги и ломило спину, очень хотелось есть, но больше всего каждый мечтал сейчас о том, чтобы лечь и уснуть.

Ужин поспел быстро, и в самом деле, был он довольно скромный — тыквенная каша и кусок брынзы, вымоченной в воде. Но всего было вдоволь, так, что наелся даже кот, которому Троегор поставил миску под столом.

— А куда же вы, дружки, путь держите? — полюбопытствовал дед, увидев, что его гости вот-вот заснут. — Али завтра поведаете, нынче уж почивать ляжете?

— Нет, завтра мы, Троегор, встанем раньше, чем красный всадник пробудится, потому как путь предстоит неблизкий, — сказал стрелок. — А идем мы к самому змеиному логовищу.

— Вот ведь как! — недоверчиво покачал головой Троегор. — А зачем?

Андрей рассказал, чувствуя, что от усталости у него уже глаза закрываются сами собой, язык заплетается и речь получается несвязной. Но, несмотря на это, дед все понял и пообещан завтра ранешенько разбудить.

— А нынче уж спать ложитесь, — подытожил он, — только еще бы понять, где вас всех троих уложить… Вот что: ты, большой самый, — он указал на Вертодуба, — ложись на мою кровать, ты, рыжий, — обратился он к стрелку, — иди в сени, там мешки навалены, устроишься как-нибудь. Ну и ты, запамятовал, как звать-то, тебя я уж в сарай пристрою, там на сене как царь спать будешь. А уж я, с вашего позволения, полезу на печь.

С этими словами дед Троегор по-молодецки ухнул и мигом забрался на высокую печь, обмазанную глиной. Там он пару раз поворочался, покряхтел и быстро уснул.

— А мне куда лечь? — шепотом спросил Баян у стрелка. — Про меня он ничего не сказал!

— Ну со мной можешь лечь, — после небольшого раздумья сказал тот, — места тебе, надеюсь, хватит.

Кот, радостно заурчав, первым бросился в сени и, запрыгнув на большой мешок с соломой, свернулся калачиком. Витомысл ушел в сарай, Вертодуб уже храпел в хозяйской постели. Через несколько Минут уснули все.

Ночь прошла как один миг, казалось, не успели еще закрыть глаза, как уже раздался густой бас Троегора:

— Вставайте, дружки, путь не близкий!

Стрелок поднялся первым, растолкал кота и, поздоровавшись с хозяином, пошел в сарай будить Витомысла. Это оказалось задачей не из легких, потому что Витомысл умудрился закопаться в сено практически целиком, вставать не желал и что-то сдавленно мычал.

— Дай-ка! — попросил кот и, когда стрелок ему разрешил, прыгнул в солому с головой. Судя по раздавшемуся воплю Витомысла, кот приземлился куда-то на очень чувствительное место.

— Вот же проклятая зверюга, — пожаловался Витомысл стрелку, когда наконец сумел выбраться из соломы, — весь живот исполосовал, ирод!

— Зато тебя разбудил, — усмехнулся Андрей.

Витомысл на такую черствость обиделся, но вместе со всеми пошел к колодцу умываться.

На завтрак Троегор предложил молодцам по ломтю хлеба с молоком, коту плеснул в миску сливок и покрошил туда же булку. От такой невиданной щедрости Баян обомлел, с любовью взглянул на хозяина и начал быстро лакать.

— Ну что ж, отправляться вам пора, — сказал Троегор, когда с завтраком было покончено, — идти вам полный день до вечера, да еще дойдете ли!

— Дойдем, — уверенно сказал Вертодуб. — Спасибо тебе, хозяин, за хлеб и за ночлег.

С собой в дорогу радушный Троегор наложил целый мешок всякой снеди. Там был сушеный сыр и хлеб, несколько вяленых рыбок, овощи и бутылка вина.

— Спасибо, — еще раз поблагодарили добры молодцы хозяина и, откланявшись, вышли из избы. Когда они уже выходили со двора, послышался крик Троегора:

— Постойте! Куда собрались-то?

— А что? — не понял Андрей. — К логовищу, знамо дело!

— Знаю, что к логовищу, — улыбнулся хозяин, — Обождите малость, покажу хоть, в какую сторону идти!

— Да нетто есть какая разница? — удивился Витомысл. — Дорога-то одна!

— Дорога одна, пути разные, — рассудительно сказал Троегор. — А ступайте вы по ней прямо, как дойдете до развилки, налево да направо и соваться не вздумайте, только прямо идите. Ступайте смелей, как бы ни петляла да пи вилась дорога — все одно к нужному месту приведет, вы с нее, главное, никуда не сворачивайте. А дойдете до первой реки — тут-то с тропинки и сверните, шагайте по течению, с версту ли, больше — не ведаю. Будет там широкий деревянный мост, через него переходите и прямиком в лес. Тропинка там одна будет, да до того узкая, что увидите ли, нет ли — кто знает, да только уж постарайтесь ее отыскать. Как через лес пройдете, будет поле не распаханное, за ним луг не скошенный и снова река глубокая, широкая. Через реку мост переброшен шаткий, по одному перебирайтесь, течение там дюже быстрое, коли с моста упасть — и не выплывешь. И снова шагайте себе да шагайте, луга пойдут один за одним, рощи тенистые, поляны зеленые. Так и до третьей реки дойдете, а уж как через нее перебираться будете — это я и знать не знаю, моста там, говорят, вовсе никогда не было, широка да глубока — и брода не найти. А коли на другом берегу окажетесь, там уже и вовсе недалече будет до логовища. Впереди покажется гора высокая, вершиной в небеса упирается, облака подпирает. Не обойти ту гору и не объехать никому — леса вокруг нее дремучие, темные, непроходимые, только и можно, что прямо через нее перейти. Тоже не скажу, есть ли там путь-дороженька, да только прямо за горой логовище змеиное и окажется. Вот и все, дружки вы мои, больше я уж вас ничем не обрадую, ничем не помогу. А коли справитесь вы со зверем-чудищем — ввек не забуду. Больно уж много этот змей бед натворил, пора бы и на него управу найти.

— Найдем, дедко, — твердо сказал Вертодуб, — за тем и идем! Спасибо тебе и поклон низкий.

Молодцы еще раз попрощались с Троегором и быстро зашагали по тропинке. Было еще темно, только-только начинали щебетать первые птицы. Когда дошли до развилки, небо уже заполыхало алым огнем, готовясь вот-вот вспыхнуть первыми солнечными лучами. За спиной послышался знакомый стук копыт, вихрем промчался мимо красный всадник Ярополк. Взошло солнце, и наступило летнее утро — звенящее от птичьих голосов, сырое от росы, еще прохладное, но уже обещающее жаркий день. К солнцу тянулся ковыль, целым роем вилась мошкара, какие-то мелкие зверьки шустро бегали в мокрой траве. Встречались уже кое-где низкорослые деревья, колючие кусты, усыпанные красноватыми ягодами, похожими на смородину. Дорога и в самом деле запетляла, появились какие-то ненужные повороты, кое-где тропинка и вовсе делала крюк. Пару раз путники хотели пройти напрямую, но, памятуя совет Троегора, ворчали и шли кругами и петлями. Наконец дошли до реки, которую, судя по всему, можно было перейти вброд. Пройдя две версты, молодцы обнаружили добротный деревянный мост и быстро перешли по нему на другую сторону. Прямо за рекой начинался лес, не густой и не дремучий, больше похожий на рощицу. Дорожка сузилась до едва заметной тропки, и молодцы зашагали друг за дружкой, пустив вперед более глазастого Андрея, которому было не впервой ходить по лесным дорожкам.