Читаем без скачивания Ультиматум - Алекс Орлов

– Да, с ними безуспешно боролись последние десять лет, – вспомнил Верховен.

– Вот именно, сэр. А Ламберт менее чем за полгода ликвидировал очаги сепаратистских организаций на Лидии-Пенте и Вольтере. На Лидии партизаны чувствовали себя просто неуязвимыми, а Вольтер играл роль основного плацдарма распространения сепаратизма. Численность лесных армий была там куда больше, чем на Лидии, но и это им не помогло. И судя по всему, именно на Вольтере генерал Ламберт взял ещё один неплохой куш – более десяти миллионов, это точно…

– Какой, понимаешь, матерый человечище, – покачал головой Верховен. Затем, словно очнувшись, достал из коробочки следующий леденец. – У него есть покровители?

– Наши коллеги из СИБ. Они нянчат его с момента появления в рядах имперской армии. С одним высокопоставленным лицом службы безопасности Ламберта связывают дружеские отношения. Это Люк Фонтен, референт на должности двухзвездного генерала.

– Так, значит, он со связями, этот наш Ламберт.

– Устранить его будет не так легко. Служба Безопасности может обидеться.

– Значит, нужно действовать тоньше. Пять лет назад мы убрали знаменитого адмирала Маккормака. Пожарный Мак, Железный Мак – как только его не называли. Если где-то фронтовые стратеги попадали в дерьмо, Маккормака вызывали из очередной ссылки и бросали на выручку. Он творил чудеса. Спасал целые флоты, выводил из окружения эскадры. Изматывал и обращал в бегство ударные соединения урайцев… Однако… он часто вел себя неполиткорректно. И, самое опасное, много говорил о мире. О том, что война ради войны не имеет смысла. Для нас же это означает отрицание всей нашей жизни, а также жизни всех предыдущих поколений. Ведь мы воевали всегда.

– И как же вы решили проблему друзей адмирала Маккормака? – поинтересовался Рахим.

– Работали с каждым по отдельности. Адмирал был народным героем, его нельзя было пристрелить, как собаку. Впрочем, его все-таки кто-то предупредил, и он, представь себе, сбежал к урайцам.

– К урайцам?! – поразился Рахим. – Что же вы предприняли, сэр?

– Это не я предпринимал. – Верховен покачал пальцем перед носом полковника. – Этим занимался лично Директор.

«Врет», – подумал полковник Рахим. Он не знал еще очень многого, однако понимал, что Директор никогда не возьмет на себя подобную ответственность.

– Урайцы выдали нам Маккормака. По счастью, у них там тоже есть разумные люди. Когда они узнали, что за субъекта пригрели по незнанию, они немедленно выдали нам Пожарного Мака…

Адмирал Верховен замолчал, вспоминая, как после первого выстрела Пожарный Мак упал на колени, но успел плюнуть кровавой слюной в сторону стоявших в стороне членов специальной комиссии. Второй выстрел положил конец борьбе Маккормака. Его сверхстратегический ум не помог адмиралу просчитать все последствия побега в лагерь противника.

– Ладно, Джадо, слушай теперь меня.

– Слушаю, сэр.

– Генерала Ламберта нужно вернуть из этой ссылки. Пока он находится так далеко, нам его не достать. Очень трудно организовать операцию при малой плотности агентов. А плотность наших агентов там ничтожна. От силы пара-тройка наскоро завербованных солдат. Максимум, что они могут сделать, – это попытаются выстрелить ему в спину. Однако тогда их могут подвергнуть допросу с пристрастием и получить какие-то ниточки. Сама по себе эта солдатня ничего сделать с этими ниточками не сможет, но, есчи что-то попадет на стол Фонтену, тот может объявить вендетту. А нам это надо? Нам это не надо. Проблем с СИБ и так хватает. Пусть Ламберт вернется и снова покажет себя на основном театре военных действий. Там уж мы решим, как лучше спланировать акцию.

– Можно устроить неожиданное нападение корабля противника, сэр. Даже, я бы сказал, вероломное нападение. Нужно лишь вовремя скинуть информацию урайцам… Или наладить с ними взаимосвязь…

– О чем ты говоришь? – быстро спросил адмирал и поднялся. Полковник Рахим поднялся тоже. – Что ты имеешь в виду, Джадо?

– Я подумал, сэр… – В горле у Рахима запершило, и он откашлялся. Странный блеск в глазах Верховена смутил и испугал полковника. – Я подумал, сэр, что, если один раз такое случилось – я имею в виду диалог с Урайским разведывательным управлением, – может быть, имеет смысл возобновить этот канал связи. Тогда мы могли бы сотрудничать в подобных операциях…

– Поконкретнее, Джадо. Ты предлагаешь мне сотрудничать с врагом, и я хочу разобраться, в чем именно.

Слова Верховена прозвучали настолько недвусмысленно, что у Рахима похолодели ноги.

– Мы будем избавлять урайцев от их э-э… неадекватных людей, а они помогут нам в таких же деликатных случаях. Вы только представьте, сэр, полное отсутствие проблем с формированием команд смертников, никаких отходов, прикрытий, легенд. И вместо этого только один звонок на ту сторону…

Выпалив все это, Рахим замолчал, ожидая любого исхода.

Адмирал знал это и оттягивал оглашение своего вердикта.

– Не так глупо, Джадо… – сказал он наконец. – Не так уж и глупо, как могло показаться на первый взгляд. Ведь у Ника Ламберта, помимо Люка Фонтена, наверняка есть приятели и среди фронтовых командиров.

– Да, сэр. Ламберт пользуется большим уважением и приятельствует с лучшими офицерами фронта. От капитанов артиллерийских крейсеров до командиров десантных соединений. Даже предводители знаменитого летного отряда «Сильверхант» и те входят в этот клуб.

– У них что же – регулярные заседания?

– Нет, сэр, они встречаются редко.

– Тем не менее нужно наблюдать и за ними тоже. Возможно, придется укоротить и кого-то из них. На длину головы…-Адмирал мечтательно улыбнулся. – Таким образом, Джадо, ты, как подавший эту идею, назначаешься главным ее исполнителем. И отправишься за линию фронта – к урайцам…

– Но я думал…

– Ничего ты не думал. Трепал языком, не зная, куда кривая вывезет, но тебе не повезло, поскольку твоя идея мне понравилась… Иди и составляй план своих действий. Придешь завтра и покажешь – интересно будет посмотреть, как ты забросишь себя к урайцам.

24

Как только полковник Рахим вышел в приемную, со стула поднялся следующий посетитель адмирала Верховена, капитан Смоллет. Рахим был знаком с ним, однако сначала не узнал его – так сильно переволновался.

– А, Дудли, рад тебя видеть, дружище! -успел услышать Рахим, пока не закрылась дверь. Потом уже не так внятно: – Кстати, ты слышал новость? Оказывается, адмирал Адаме – голубой.

Затем включилась система акустической защиты, и больше ничего разобрать было нельзя.

– Вы неважно выглядите, сэр, – негромко заметил лейтенант, секретарь адмирала. – Хотите воды?

– Нет, спасибо. Лучше запишите меня на завтра – адмирал назначил еще одну аудиенцию.

– Есть место на шестнадцать двадцать, сэр, – сообщил секретарь, заглянув в приемное расписание.

– Отлично. В самый раз.

Рахим повернулся и пошел к выходу вдоль длинного ряда кресел, на которых сидели с сосредоточенным видом несколько посетителей. Среди них оказалось еще несколько знакомых лиц, но Рахим не стал здороваться, понимая, что сейчас этим людям не до него.

Оказавшись в коридоре, Джадо Рахим с наслаждением вдохнул отфильтрованный прохладный воздух и отправился прямиком в архив, чтобы избавиться от досье.

Оттуда он решил спуститься на второй этаж, где на просторной террасе располагалось небольшое кафе.

У этого заведения была репутация самой демократичной территории во всей штаб-квартире ИВР, поскольку здесь при появлении высоких чинов никто не был обязан вскакивать и лихорадочно затягивать галстук.

Неприличным считалось даже показывать, что ты узнал подчиненного, тем самым беспокоя его, – ведь кафе на террасе было местом отдыха.

Не желая ни с кем встречаться, Рахим спустился на вспомогательном лифте. На четвертом этаже в лифтовую кабину зашел мусорщик с бумажным мешком. Увидев полковника, он хотел сейчас же ретироваться, но Джадо остановил его:

– Все в порядке, парень. Это твои владения.

Так, вместе с мусором, полковник спустился на второй этаж, и не успел он выйти из лифта, как его окликнул капитан Панч Фрискас из кодировочного отдела.

Почти все знали, что Фрискас работает на СИБ, а потому ему давали шифровать только «пивные этикетки», как называли лишенные секретной информации донесения.

– Джадо, старик! Идешь принять на грудь бутылочку молока?

– Угадал, Панчито.

– Давай я составлю тебе компанию. Если оплатишь мой кефир, расскажу тебе анекдот про говорящий член.

– Это старый анекдот, Панчито. Давай что-нибудь поновее. – Рахим расстегнул китель и шагнул на заставленную столиками террасу.

– Ты что, старик, зачем тебе новый анекдот? Знаешь, как долго я учился изображать говорящий член, а теперь ты требуешь новый анекдот.