Читаем без скачивания Беглец в жизнь - Ростислав Гельвич

Надо сказать, что дети нисколько не удивились, даже наоборот…

– А сколько дашь, дядя?

Альфаран хрюкнул, сдерживая смех, и легонько побренчал монетами в кулаке:

– Скажете – по тарию на рыло.

Самый взрослый толкнул самого мелкого: «Покажи!» Подходя к коню, тот шмыгнул носом и махнул рукой, указывая следовать за ним.

– А монеты?!

– Так ведь не ты мне путь показываешь, – резонно отозвался в очередной раз поворачивающий Альфаран.

Трактир оказался точно возле колодца, который, в свою очередь, располагался в центре деревни. Собственно вокруг колодца располагались самые важные постройки – трактир, дом старосты, алтарь Йарры и несколько в данный момент пустых лотков, ведь было очень рано – рассвело всего сорок минут назад.

Спрыгнув с коня, Альфаран отсыпал монеты в сложенные ручонки мальчика:

– Спрячь, а то отберут!

– Пусть только попробуют! – гордо пропыхтел белобрысый карапуз, потопав обратно в переулок.

Парень понимающе хмыкнул – это все-таки не город.

Привязывая коня к коновязи, парень мысленно подсчитывал свои финансы. Всего Кларахот ему отдал 150 тенгиев (неплохая сумма даже для города) и 200 тариев. И если учитывать то, что 1 тенгий стоил 50 тариев, а за 10 тариев можно было очень неплохо пообедать (не во всякой харчевне конечно) – этого могло хватить довольно надолго.

Для начала Альфаран решил тратить только медные деньги, 50 из них были рассованы по карманам, остальные же были в мешочке, на боку. Золото же тоже было в мешочке, правда, он висел на шее, на прочном шнурке.

Крыльцо даже не скрипнуло под весом парня, дверь оказалась закрыта. Сразу за вывеской (колодец и кружка, увенчанная шапкой пены) висел шнурок с надписью: «Клиентам».

Оказалось, это был колокольчик. Довольно громкий… однако пришлось дергать раз шесть, если не больше, чтобы, наконец, раздался звук отпираемого затвора, и в открытом проеме появился толстяк. Лысая его голова поблескивала капельками воды – густая борода темного цвета, изрядно отмеченная сединой, тоже была мокрой. Карие глаза мужика молниеносно прошлись по всей фигуре парня. Наверное, на него был наклеен ярлычок – «Не богат, но клиент сносный».

– Чаго хотел? – мощнейшим басом спросил трактирщик.

– Для начала чего-нибудь поесть. А потом видно будет.

По-видимому, мужику понравился стиль разговора незнакомого парня – по крайней мере, хмурой мины на его лице как не бывало.

– Из еды только мясное и на мясном бульоне. Готовлю сам. Из питья только пиво нескольких сортов и квас. Тоже готовлю сам. За качество отвечаю.

– Миску супа, стакан кваса. Составишь мне компанию? А то поговорить охота – два дня по пустыне шкандыбал, язык чуть к глотке не присох!

– Ну отчего же не составить, погоди немного…

О том, что произошло в следующий момент, Альфаран рассказывал в дальнейшем. Ему часто не верили.

Мужик поднял трехпудовую бочку с пивом. Одной рукой. Второй рукой он поднял такую же бочку – после чего, топая, как медведь, унес их куда-то в заднюю комнату.

После этого, зайдя обратно, он насмешливо уставился на ошалевший взгляд Альфарана:

– Чаго так смотришь, парень? Только из-за бочек, что ль? Так не удивляйся – у меня батя, дед, прадед… в общем, все мужики в семье у меня такие. Батяня мой на спор оглоблю сгибал. Дед – с медведем на кулачках дрался. Прадед быка поднимал и зашвыривал на десять шагов вперед! Из «славных» мы.

Услышав о «славных», Альфаран удивляться перестал: Тит рассказывал, что, бывает, рождаются у них дети-богатыри. Считалось, что это души, «заграбаставшие» себе больше божеской составляющей, чем остальные. Такие обладали огромнейшей силой или внушительными магическими талантами. Или сходили с ума, пополняя категорию юродивых пророков и прорицателей.

– М-да… Сильный у тебя был прадед.

– Сто типунов тебе на язык! Почему был? – отмахнулся трактирщик. – Ему 183 года, и поныне здравствует – назад на родную землю уплыл.

Это тоже было отнюдь не выдумкой – богатыри действительно жили гораздо больше обычных своих сородичей.

– А дед и отец?

– Дед в очередной раз по-пьяни на медведя пошел… Нарвался на медведя с медведицей. Отец наемничал, и как-то раз, сопровождая караван, напали на них разбойники. Он всех перебил, но ему в печенку копье воткнули.

– Ну, тогда за них. Прости, что не пивом поминаю, но я в последнее время и так пил слишком много. Не могу больше. – Альфаран степенно поднял кружку с квасом и отпил пару глотков.

Мужик благодарно кивнул и огладил бороду:

– Ладно, парень, спасибо… – но тут же удивленно спросил: – А ты откуда обычаи наши знаешь? Пустынники же умерших не поминают?

– Не поминают – у нас это, в самом деле, не принято. Просто у меня наставник был родом из «славных», вот и нахватался.

– А-а-а… В самом деле, это бывает. Наши взяли привычку в молодости по белу свету шататься. Батя мой, к примеру… Кстати, что это мы балакаем, да все как два врага… Ратмир! – В сторону Альфарана протянулась здоровенная ладонь.

– Альфаран.

Мужик снова ушел в заднюю комнату – спустить бочки в погреб. А Альфаран не спеша доел наваристый суп (с трудом, надо сказать, – порции и в самом деле были великанские), перебил жирный вкус квасом и откинулся на спинку стула, слегка ослабив ремень.

Снова загрохали тяжелые шаги Ратмира.

– Ну, вот и все… А ты что спросить-то хотел?

– Да просто новости узнать – как у вас тут живется.

– Нормально жилось… До последнего времени. – Огромный кулак мужика сжался до хруста суставов и побеления пальцев.

Альфаран придвинулся к нему:

– А что такое?

– Поганая история. Наш деревенский плотник свою… свою… – Ратмир еще крепче сжал кулак, и глаза его заблестели искорками ярости, – свою дочку…

– Убил?

– Хуже. Из… изнасиловал.

Альфаран прекрасно понимал столь ярое проявление чувств. По законам «славных», за такое полагалось живьем топить в болоте. Чтобы землю не поганить. Ибо такое среди них было просто немыслимо! Убийство, воровство, грабеж… Это да, это было, было. Но вот такое…

Однако это была не земля «славных». И тут законы немножко, но все же отличались. Правда, для насильника особой разницы не существовало.

Альфаран не ожидал, что казнь состоится так скоро. Он сразу угодил в центр событий.

…Плотник стоял, потупив глаза. Он прекрасно знал, что его ожидает. Несмотря на то что все происходило рядом с колодцем, прислониться к нему не разрешали – а вдруг пакость какую напоследок учинит?

Роль палачей исполняли два специально присланных из ближайшего города сержанта. Первый брезгливо держал плотника за локоть. Второй же утирал со лба пот, опираясь на здоровенное подобие ножниц, и лениво глядел на подготовленный кол с закругленным концом.