Читаем без скачивания Его последний приказ - Дэн Абнетт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Именно так, сэр, — кивнул Гаунт.
— Хорошо, тогда... — начал Вон Войтц. Гаунт мог видеть, что лорду генералу не по себе. Вон Войтц тоже стал не тем человеком, который послал Призраков на их миссию. Изменения были, возможно, не такими заметными, как перемены из-за трудностей, которые случились с Гаунтом и его людьми на Гереоне. Но, тем не менее, они были. Вон Войтц постарел, стал более изможденным, более обеспокоенным, чем когда Гаунт помнил его. Он так же похудел, так что его жесткая ежедневная униформа свободно висела на его теле.
Стресс от командования, казалось, подорвал его крепкое телосложение.
— Сэр, — сказал Гаунт. — Могу я спросить, что вы подразумевали под «какие дела происходили за последний год.»?
Вон Войтц пожал плечами. — Трудные времена, Ибрам. Второй Фронт встретился с особенно тяжелым сопротивлением со стороны войск Сека, прямо в центре Группы Хана. Макарот ждет результатов, но они просто не приходят достаточно быстро. Здесь мы должны были закончить еще шесть месяцев назад.
— Особые проблемы?
— Фанатичность врага особенно высока. Плюс здесь особенная местность, и еще на паре других ключевых миров. Она убивает. Здесь это чертовы степные города. Их зачистка это кошмар. Так же есть проблема порчи.
— Опять она?
— За последние двенадцать месяцев, Второй Фронт потерял более двадцати трех процентов за счет порчи или подозрении в порче, чем за все предыдущую фазу. Целые подразделения дезертируют. Некоторые даже переходят на сторону врага.
— Поэтому у комиссара-генерала личная навязчивая идея насчет этой ереси?
— Точно. Это болезнь. Эх, есть причины. Я уверен. Люди ломаются легче, когда становится тяжело, а здесь особенно тяжело. Мы не делаем ничего такого ощутимого, как делает Основной Фронт в Системе Каркародона. Так же не помогает то, что подавляющее количество подразделений в армиях Второго Фронта свежие и неопытные. Большинство из них новообразованные полки, посланные к нам из тыла, чтобы восполнить потери. Макарот забрал ветеранские полки с собой для главного наступления. Я остался с мальчиками, Ибрам. Неиспытанными, невинными, наивными. Их первый опыт настоящей битвы проходит против беспощадных подразделений культистов, переполненных порочностью, ересью и отметками Губительных Сил. Растут самоубийства, психические расстройства, дезертирство...
— Враг использует псайкеров, чтобы усилить эффект?
— Присяжные не сходятся единогласно насчет этого, Ибрам. Возможно. Все, что мы знаем, порча врага распространяется среди нас, как чума, прямо по всему Второму Фронту. Боевой дух все время низкий, и это ведет нас только в одну сторону.
— Уничтожению Второго Фронта.
— До тех пор, пока Командование Второго Фронта не сможет переломить ситуацию. Или пока Магистр Войны не решит, что мы не ведем и не вдохновляем людей согласно нашему авторитету и не заменит нас.
— Это реально? — спросил Гаунт.
Вон Войтц не ответил. Было ясно, что это так. Было ясно, что он был под огромным давлением, чтобы выкопать назад свое командование из глубокой темной дыры.
— Итак, твое назначение на передовую, — погодя сказал Вон Войтц. — Будет хорошо иметь еще одного опытного офицера на передовой.
— Я жажду вернуться в Танитский Первый, — сказал Гаунт. Он нарочно не думал об этой возможности долгое время. В темные времена на Гереоне было бы слишком много надеяться на это, слишком болезненно зацепиться за эту надежду. Гаунт позволил себе насладиться этим ожиданием впервые за несколько месяцев.
И оно долго не продлилось.
— Это самое... смотри. Прости, Ибрам. Тут все сложно. Этого не будет.
— Что? Почему?
— На самом деле, есть две причины. — Вон Войтц встал и налил себе немного амасека.
Гаунту он не предложил. — Первая – это ты. Я перевернул небо и землю, чтобы восстановить тебя в правах, Ибрам. Попросил сделать встречные одолжения, как я говорил... и, как я говорил, я сделал почти все. Особенно Макарота, несмотря на растущее недовольство мной. Мне нужно было пойти на компромисс. Эти условия потребовала Балшин и Комиссариат. Ты можешь вернуться на передовую в должности комиссара, с целью укрепить и поддержать дисциплину подразделения. Они больше не хотят давать тебе снова командное звание.
— Не могу в это поверить, — сказал Гаунт.
— Мне это не нравится. Совсем. Но это сделка. Ты должен свыкнуться с мыслью, что будущее твоей карьеры связано с Комиссариатом, не с командованием. Разделение полномочий. Мне жаль. Тебя ждут новые обязанности, новые вызовы. Танитский Первый был твоим последним приказом.
— Могу я подать протест? — спросил Гаунт.
— Кому? — грустно рассмеялся Вон Войтц.
— Тогда... тогда какова была вторая причина, сэр?
Вон Войтц прочистил глотку. — Все просто, Ибрам. Ты не можешь вернуться к командованию Танитским Первым, потому что Танитского Первого больше не существует.
VII
06.19, 193.776.М41
Пятый Отсек
Спаршад Монс, Анкреон Секстус
Как только они создали его, они нарекли его Криволапом. Криволап Трижды-кованый, в честь его искривленного внешнего вида и сложности его строения. Это было то имя, которое он мог узнавать – иногда – но не мог произнести. Среди рявканья кованых, его было легко узнать по глубине и тембру его особенного горлового рева.
Солнце вставало, но дневной свет еще не проник в широкий черный залив пятого отсека. Высоко над головой видимое небо было бело-голубым, залитым туманным светом, и лучи солнца освещали ступенчатые стены возвышающегося внутреннего Монса на востоке. Там, где солнечный свет касался камня, далеко и высоко, он сиял подобно янтарю.
Глубокое дно колоссального пятого отсека было глухим, холодным местом, пойманным в тень западной стены. Предрассветная температура была минус три градуса, и холодный туман окутал кучи влажных, черных камней и глубоких кратеров. Было тихо и спокойно: только случайные движения насекомых
