Читаем без скачивания Цепная реакция - Андрей Кивинов

— Точно! Захарова Маргарита. Работала уборщицей в компании «Коттеджи на заказ»… Тебя, Леша, Юрка Никифоров ведь не зря об этой фирмочке спрашивал. Ее лже-СОБР окучил за несколько дней до налета на музей… Вот все и срослось! Похоже, прав участковый: у них там семейный подряд. Сестрички-наводчицы… — Оперативник снова посмотрел на совсем сдувшегося олигарха. — Ты уже Вике сказал, кто ты на самом деле?

Леха, не отрывая взгляда от пола, отрицательно повел головой.

— Вот и славненько!

— Почему?

— Потому что ты для нас сейчас — единственная реальная зацепка. Будем, как принц Флоризель: ловить председателя на алмаз. На тебя, то бишь. Других подходов к ним нет.

— Погоди! — вскинулся живописец. — А этот деятель из управления тыла, что Лехе липовые накладные подсунул, — с ним как?

Бухаров мрачно усмехнулся и достал из стола ненавистный леденец. Распечатал и сунул за щеку.

— Этот, как ты совершенно справедливо заметил, деятель второй день ни дома, ни на работе не появляется. После того, как Юрасик с ним пообщался. И дедукция подсказывает, что, скорее всего, уже и не появится. Возможно, кормит теперь раков на дне реки где-нибудь в районе железнодорожного моста… Правильно Глеб Жеглов говорил: спрос в нашем деле дорогого стоит. Вопросы вовремя задавать надо, чтобы толк был. Но это лишь с опытом приходит, а Юрасик у нас — молод да зелен. А клиенты наши к работе подходят творчески и ни явных улик, ни опасных свидетелей стараются не оставлять… Так что, Алексей Романович, продолжай оставаться олигархом. У которого есть что брать. Готов рубиться на что угодно, что сестрички очень скоро на тебя наших липовых собровцев наведут.

— А деньги-то ей отдавать? — спросил Быков.

— Дело твое. Только вряд ли она их вернет… Лучше договорись, чтоб недельку потерпела. Соври что-нибудь. А за недельку, даст бог, мы эту гвардию прихлопнем. — Бухаров перевел взгляд на художника: — Твой антиквар еще долго на Мальдивах оттягиваться будет?

— Кто ж его знает? Пока не накупается.

— Мне бы на его месте лет двадцать не надоело. А там бы, глядишь, и привык… Короче, слушайте сюда!

Искатель семейного счастья зашел в ванную и сложил в небольшой пакет зубную щетку и бритвенные принадлежности.

Выходя, он столкнулся в коридоре с матерью.

— Отец вчера звонил, — обрадовала та. — Скорее всего, на ноябрьские прилетит недельки на две.

— Здорово. Как он там?

— Скучает. И на жару жалуется. Ой, а ты что — уезжаешь куда?

— Ну… Все из-за профессоров этих. Поживу в одном особнячке недельку. Для полного блезиру… Да ты не волнуйся, я звонить буду. И письма электронные писать.

Мать улыбнулась улыбкой папы Мюллера:

— Не умеешь ты врать, Алексей Романович! Так и сказал бы, что с девушкой поругался.

— С чего ты взяла?

— А тут большого ума не надо. Поругались, вот и хочешь спрятаться. Чтоб поискала, помучалась… Или вообще бросить надумал?

— Мам, да меня — правда, внедрили…

— Сынок, ну зачем над девушкой издеваться? Она ж живой человек… Нехорошо это. Грех.

— А наколки давать — не грех?

Но мать не услышала ответа, потому что уже надела наушники от плеера, из которых донеслись звуки аудиомолитвы.

Дом впечатлял. Собственно, это был даже не дом. Настоящий трехэтажный особняк под зеленой металлочерепицей, обнесенный двухметровым кирпичным забором, поверх которого вдобавок шла увенчанная остроконечными пиками узорная металлическая решетка. Над фронтоном особняка гордо высился раскрашенный флюгер — в виде пионера, трубящего в горн.

Джип притормозил перед металлическими воротами, на створках которых краснели серпы-молоты и пятиконечные звезды.

— В воинской части купил, — пояснил лжеолигарх Быков. — Они себе новые сделали. С двуглавым орлом. Автоматику для ворот уже заказал, а пока вручную открывать приходится. Посиди, я сейчас!

Он вылез из машины, отпер замок и распахнул створки. Первым, что предстало взору Вики во дворе, был двухметровый памятник Ленину, установленный на невысоком пьедестале в центре небольшой клумбы перед входом в дом.

— Ильича тоже выкинуть хотели. Раньше он в исполкоме стоял.

— А зачем он тебе?

— Ты что?! Совок сегодня — самая модная тема. Хаяли, хаяли то время, а теперь вдруг опомнились. Вчера еще все на помойку выбрасывали, а сегодня уже миллионы платят. Ностальгия… Пошли в дом!

Леха вел себя несколько иначе, чем на последнем свидании. Но Вика посчитала, что это связано с проблемами бизнеса, и лишних вопросов не задавала.

Они поднялись по широкому крыльцу. Быков отпер бронированную дверь не менее бронированным ключом.

Разувшись в гардеробной размером со школьный класс, они очутились в просторном холле, занимавшем весь первый этаж. Мебели здесь почти не было, если не считать двух кресел с журнальным столиком возле камина да висячих цветов в широких вазонах, стоявших на одинаковых высоких напольных подставках по обе стороны двери.

— Ой, колумнея! — блеснула познаниями гостья. — Я очень ее люблю. Но она ухода требует. Поливать — по графику, опрыскивать — чуть не каждый день.

— Я садовника нанял, — небрежно заметил липовый хозяин. — Он поливает.

На одной из стен она заметила картину «Ложе любви».

— А это кто рисовал?

— Репин.

— Как?..

— Не, не тот, который «приплыли», а другой. Современный художник, однофамилец. Модный очень. Я его работы на аукционе купил. Но на самом деле — фигня.

— Зачем же покупать?

— Я ж говорю — модный, — раздраженно ответил любитель советского антиквариата.

Вика положила ему руку на плечо.

— Леш, у тебя что-то случилось? Ты какой-то не такой…

— Судьба стучится в дверь… — Олигарх отвел глаза в сторону. — Налоговая трясет круче, чем Ходорковского, аж по ночам не сплю… Не переживай, это мои проблемы. Пойдем, коллекцию свою покажу!

По мраморной лестнице они поднялись на второй этаж и очутились в небольшом коридорчике, отделанном пробковой крошкой. Олигарх отпер одну из трех выходивших сюда дверей.

— Это, между прочим, сейф. Дверь титановая, вскрыть можно только плазменным резаком. Замок японский, никакая отмычка не возьмет… Прошу…

— Ничего себе… — выдохнула Вика, как только внутри зажегся свет люстры венецианского стекла.

— Моя гордость!

Небольшую по площади комнату вполне можно было назвать оазисом советской эпохи. Противоположную от входа стену украшал парадный портрет Леонида Ильича Брежнева при всех его многочисленных регалиях в позолоченной раме. В углу на специальной стойке покоилось красное знамя. На отдельной полке стояли книги: материалы XXIV съезда КПСС, полное собрание сочинений В.И.Л. и, конечно же, «Малая земля», «Возрождение» и «Целина».

А три полки стеллажа, занимавшего всю стену слева от входа, были отданы под бытовую технику и прочую утварь ушедшей эпохи.

— Леш, а это что? — указала гостья на небольшой аппарат с ручкой сбоку.

— «Феликс», — пояснил Быков. — Калькулятор тогдашний. Только я, если честно, понятия не имею, как им пользоваться… Но штука прикольная.

— Ой! — Вика чуть не запрыгала от радости, увидев следующий экспонат. — А у нас такой же магнитофон был! Я его хорошо помню. Ритка как-то включила без разрешения, и он пленку зажевал. А свалила все на меня. Мне тогда от отца так влетело… А он работает?

— Не знаю… В смысле, с этой техникой ни в чем нельзя быть уверенным…

Леха повернул рычажок на передней панели. Катушки лениво дернулись, и пленку мгновенно заело.

— Вот видишь! Работает…

Он торопливо выключил магнитофон. Затем нагнулся и достал с нижней полки отделанный красным бархатом бокс.

— А вот это действительно круто. Коллекция орденов и медалей, — пояснил он, открывая крышку и демонстрируя содержимое. — Здесь не только советского периода, но и царские есть. Стенд отдельный для них заказал, с сигнализацией.

— С сигнализацией?

— Конечно… Эти ордена больше ста тысяч стоят. Долларов, естественно…

Влюбленный украдкой посмотрел на объект разработки. Объект спокойно смотрел на ордена. Вернее, смотрела. Без хищного огонька во взгляде. Ни намека на алчность и жажду наживы. Возможно, очень хорошая актриса.

— Ладно, пошли в столовку. Я бы съел чего-нибудь.

— Леш, подожди!

Вика посмотрела ему в глаза.

Богиня! Хоть и с темным нутром…

— Леш, я ж не дурочка…

— В смысле? — насторожился секретный агент, прикидывая, где он мог проколоться.

— Зачем я тебе?

Фу-у-у… Не прокололся.

— Знаешь, меня такие вопросы всегда в тупик ставили… А зачем мы вообще живем? Для плана, для галочки? Так я уже пожил! Институт закончил, потому что диплом надо иметь. Женился, потому что так положено…