Читаем без скачивания Возвращение воина - Аллан Коул

Возможность сделать нечто похожее ей представилась вскоре после того, как мы уединились в личных покоях Дасиар и я утонула в гостеприимном старом диване.

Маленькие комнаты, составлявшие частные покои Дасиар, были несколько убогими, но все-таки удобными. На стенах висели незатейливые украшения, свидетельствовавшие о происхождении Дасиар из простой семьи: маленькие, несколько идеализированные портреты ее родителей, которые обычно делают рисовальщики на базарах; лоскутки незаконченного рукоделия, лежащие, видимо, с того времени, когда Дасиар вдруг показалось, что она потеряла женственность, и ей вдруг потребовалось немедленно заняться «чем-нибудь полезным, чтобы скоротать время», что, как однажды ей сказала мать, было неотъемлемой женской обязанностью.

Забавно выглядевший металлический инструмент лежал поверх книги провидицы, прижимая раскрытые страницы. С его помощью можно было бы в случае необходимости уничтожать небольших демонов. Он служил открывашкой кегавинного бочонка объемом в четыре ведра, принадлежавшего ее отцу. Дасиар сказала, что хранит инструмент в память о нем. Жилище провидицы было наполнено сушеными цветами и травами, как обычными, так и волшебными; они повсюду стояли в горшках, свисали со стропил. На каждом шагу попадались курительницы благовоний разнообразных форм; в каждой из них уже была заготовлена небольшая порция волшебного порошка, подходящая для того или иного случая. На одной из стен висела картина, немного скособоченная, явно написанная самой Дасиар.

Несколько необычного покроя платьев желтого цвета свисали с крючков на расстоянии протянутой руки от старой керамической сидячей ванны. Над ванной располагалась полка, густо заставленная пузырьками, бутылочками, баночками с ароматизированными банными маслами. Рядом с бадьей, наполненной водой, стоял стул, развернутый к стойке с зеркалом, где Дасиар причесывалась и приводила в порядок лицо. В другом конце комнаты размещался большой камин, выложенный широкой плиткой: на нем стояли несколько старых набивных кукол с потертыми лицами из детства хозяйки жилища и маленькая заводная игрушка, которая приводилась в действие с помощью опущенной в щель медной монеты.

Каждый раз, когда игрушка начинала работать, я непроизвольно смеялась. Обычно я опускала в прорезь орисскую медную монету, на одной стороне которой был отчеканен корабль, а на другой — символ дома Антеро. После того как монета с легким щелчком попадала в механизм, дородная хозяйка фермы выскакивала из маленького домика, гоняясь с топором за визжащим поросенком. У основания игрушки была сделана надпись, гласившая «Дорогой, до обеда осталась всего минута».

Тогда это рассмешило меня, но теперь я думаю, что была слишком впечатлительна.

Все остальное пространство на каменной полке занимали разнообразные книги: романтические истории и приключенческие романы, поэзия, историческая литература, книги по философии, а также руководства с описаниями волшебных символов и процедур.

Рядом с уютно потрескивающим камином виднелась штора из яркой ткани, скрывающая альков, целиком занятый кроватью.

Рядом со спальней размещалась приемная Дасиар, где она обычно принимала важных гостей и решала официальные вопросы. Но только близким друзьям было дозволено видеть провидицу в неофициальной обстановке

После того как Дасиар приготовила для нас напитки, она сняла с головы диадему, распустила волосы, позволив им рассыпаться серебряными волнами по плечам, и плюхнулась в кресло, я устроилась напротив нее на диване.

После этого Дасиар подняла бокал и произнесла тост:

— За нас! Отныне и до веку, чтобы завтраки были легки, а ужины беззаботны.

Первый глоток вина после такого тоста показался истинным наслаждением. Тем более что это был первый глоток за много дней. Я раскинулась на диване и почувствовала, как постепенно улетучивается обычное для меня напряжение.

Некоторое время мы поболтали о всяких пустяках, не забывая при этом подливать вина в бокалы. Потом я рассказала Дасиар о цели своего визита. Она очень внимательно слушала, когда я описывала встречу с пиратами и то, как заколдованная музыка чуть-чуть не привела нас к гибели.

— Если не считать доисторических легенд, дорогая Рали, мне ничего не известно об этом пройдохе Белом Медведе, — сказала Дасиар, когда я закончила рассказ. — Более того, я не слышала о том, чтобы участились нападения пиратов на купеческие корабли. Не исключено, что этот пират терроризирует всех только в районе, мимо которого вы проплывали. Если это так, то он должен быть всего-навсего местным разбойником, который при всем своем желании не сможет доставить тебе много неприятностей.

Мне хотелось верить в это. Мне очень хотелось быть уверенной в том, что, когда мы шли к бухте Антеро и собирались потом заглянуть и во второе торговое представительство, не произошло бы ничего плохого. В случае необходимости я смогла бы набрать достаточно воинов из жителей колоний, организовать преследование самозваного Белого Медведя и заставить его заплатить за непомерные притязания. Но если этот пират — небольшая помеха на нашем пути, которая может быть устранена столь просто, тогда почему же богиня Маранония явилась ко мне и предостерегла, что Орисса находится в смертельной опасности?

Дасиар, которая с легкостью читала эмоции, поняла, что меня тревожит.

— Есть еще что-то, Рали, дорогая, — забеспокоилась она, — чем ты не поделилась со мной?

— Да, — призналась я, — но я поклялась, что буду молчать.

— Тем не менее, — настаивала Дасиар, — я тешу себя надеждой, что ты все-таки нуждаешься в моем совете. Насколько я понимаю, ты не можешь прийти к определенному решению.

— Это, дорогая моя подруга, — ответила я, — исключительно моя дилемма.

Дасиар нахмурилась, размышляя. Через мгновения ее лицо посветлело. Она подошла к камину и, что-то бормоча под нос, стала двигать и перебирать игрушки, книги, цветочные вазы, стоящие на полке, пока наконец не остановилась на большом хрустальном кубке, поверхность которого была покрыта пентаграммами и другими магическими символами. Дасиар сдула с него пыль, протерла поверхность рукавом и поставила кубок на прежнее место.

Остановившись на полпути, как будто бы вспомнив что-то, она произнесла:

— Сейчас… мне нужно еще немного святой воды. Знаешь, Рали, дорогая, иногда по утрам я не знаю, куда девалась моя голова, когда я пытаюсь надеть на нее диадему.

Наконец Дасиар нашла глиняный кувшин. Понюхав его содержимое, поморщилась и объявила, что оно «достаточно свято». В конце концов Дасиар вернулась, села в кресло и сказала: