Читаем без скачивания Слепящий нож - Брент Уикс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но хуже всего была лихорадка. Она отравляла саму его кровь, путала мысли, затемняла разум, истощала волю.
Тем не менее Дазен сумел вырваться из синей тюрьмы – и она его изменила. Его брату пришлось мастерить эти темницы наспех; вполне вероятно, что большую часть усилий он вложил в первую. В каждой темнице есть свой изъян. Синяя тюрьма сделала из Дазена идеального кандидата на то, чтобы этот изъян отыскать. Свобода или смерть!
– И на что ты ставишь? – спросил мертвец в полупрозрачной зеленой стене.
Глава 3
Гэвин принялся втягивать в себя свет, чтобы начать мастерить гребной блок. Сперва по привычке он попытался извлечь синий: несмотря на свою хрупкость, благодаря жесткости и ровной гладкой поверхности синий люксин идеален для деталей, не подвергающихся боковым нагрузкам. На протяжении одного безуспешного мгновения Гэвин пытался – еще раз – силой вынудить его проявиться. Ведь он – Призма во плоти; единственный из всех извлекателей он может расщеплять внутри себя свет! Синий был где-то здесь, рядом, он знал это. Может быть, одного этого знания окажется достаточно, пусть даже он не может его видеть?
«Во имя Орхолама, ты же можешь отыскать свой ночной горшок посреди ночи – хоть ты его и не видишь, треклятая штуковина все равно оказывается на своем месте! Так почему бы и здесь не быть тому же самому?»
Ничего. Ни прилива гармонической логики, ни чувства холодной рассудительности, ни синих пятен на коже – одним словом, извлечения не произошло. Впервые с тех пор, как он был маленьким мальчиком, Гэвин почувствовал себя беспомощным. Словно обычный человек. Словно какой-нибудь крестьянин.
Гэвин завопил от собственного бессилия. В любом случае делать весла было уже поздно – тварь плыла слишком быстро.
Вместо весел он набросал ковши и полые трубки. Для реактивных сопел глиссера синий был предпочтительнее, но мог сойти и обладающий естественной гибкостью зеленый, если сделать стенки достаточно толстыми. Шероховатый зеленый люксин тяжелее и создает больше сопротивления в воде, так что конструкция будет двигаться медленнее, но у него сейчас не было ни времени, ни внимания, чтобы делать ее из желтого.
Пока Гэвин модифицировал глиссер, прошло несколько драгоценных секунд. Наконец ковши оказались у него в руках, и он принялся швырять люксин в сопла, выплевывая воздух и воду с задней стороны своего маленького суденышка, выталкивая его из воды. Он подался вперед, мышцы на его плечах вздулись буграми. Потом, когда скорость увеличилась, напряжение спало, и вскоре глиссер уже с шипением разрезал волны.
В отдалении показалась флотилия – сперва только паруса самых больших кораблей, но при том, насколько быстро Гэвин двигался, вскорости он должен был увидеть их все. Там уже насчитывалось несколько сотен судов, от парусных яликов до галеасов, плюс большой линейный трехмачтовик с прямыми парусами и сорокавосьмипушечным вооружением, который Гэвин отобрал у рутгарского губернатора, чтобы превратить в свой флагман. Когда они покидали Гарристон, кораблей было лишь сто с небольшим, но в последующие дни к ним добавились сотни других, выбравшихся из города раньше и искавших защиты от пиратов, которыми кишели эти воды. Последними в поле его зрения появились огромные люксиновые баржи, с трудом державшиеся на плаву. Гэвин сам сотворил эти четыре здоровенные открытые посудины, рассчитанные на то, чтобы взять на борт как можно больше беженцев. В противном случае погибли бы тысячи людей.
А теперь им все равно суждено было погибнуть, если Гэвин не остановит морского демона.
Приближаясь с головокружительной скоростью, он вновь заметил чудовище – горб выдавался из воды на высоту в шесть стоп. Шкура демона по-прежнему мирно светилась; к тому же благодаря счастливому стечению обстоятельств он направлялся к флотилии не напрямую. Продолжая двигаться тем же курсом, он должен был проплыть, наверно, за тысячу шагов перед головным кораблем.
Разумеется, корабли и сами продолжали бороздить волны, неспешно продвигаясь вперед и сокращая расстояние, но морской демон плыл так быстро, что Гэвин осмеливался надеяться, что это не сыграет роли. Он понятия не имел, насколько высока чувствительность у этих существ, но, если демон не свернет с выбранного направления, они еще вполне могли разминуться.
Гэвин не мог оторваться от управления глиссером, не потеряв драгоценной скорости; да даже если бы это и было возможно, он не знал, как передать сигнал «Не вздумайте сделать какую-нибудь глупость!» на каждый из кораблей флотилии.
Нет, неверно – курс морского демона пролегал приблизительно в пятистах шагах перед флагманом. Он ошибся в расчете или это тварь поворачивала в сторону кораблей?
Гэвин уже видел, как впередсмотрящие на мачтах яростно размахивают руками, подавая сигналы вниз, на палубу. Несомненно, они еще и кричали, но Гэвин был слишком далеко, чтобы слышать. Стремительно приближаясь, он видел, как люди выбегают из трюмов.
Происшествие обрушилось на флотилию гораздо скорее, чем кто-либо мог ожидать. При нормальном порядке вещей на горизонте могли появиться враги и начать преследовать; или же из ниоткуда мог налететь шторм, за полчаса достигнув силы урагана. Однако здесь все произошло за несколько минут. Некоторые из кораблей могли сейчас наблюдать одновременно два чуда: шлюпку, плывущую по волнам быстрее, чем кому-либо доводилось видеть в жизни, и огромную темную фигуру перед ней, которая могла быть только морским демоном.
«Пусть им хватит ума, прокляни их всех Орхолам! Пусть им хватит ума – или хватит трусости – сидеть на месте и не высовываться! Пожалуйста!»
На то чтобы зарядить пушку, требуется время, а заранее их никто не заряжает, потому что порох может отсыреть. Какому-нибудь идиоту могло прийти в голову выстрелить по проплывающему силуэту из мушкета, но на такую мелочь монстр даже не обратит внимания.
Морской демон ломился сквозь толщу воды в четырехстах шагах перед флотилией, продолжая двигаться прямо вперед.
Гэвин уже слышал крики, доносившиеся с кораблей. Матрос на мачте флагманского корабля держался руками за голову, очевидно, не веря своим глазам; однако пока что никто никаких глупостей не делал.
«Орхолам… еще одна минута! Всего лишь одна…»
Треск сигнальной мортиры расколол утренний воздух, и надежды Гэвина хлопнулись брюхом в море. Он мог поклясться, что гвалт на всех кораблях затих одновременно – а затем возобновился мгновением позже, когда более опытные моряки осознали, что какой-то перетрусивший идиот-капитан, вероятнее всего, только что подписал им всем смертный приговор.
Гэвин не спускал глаз с морского демона. Кильватерная струя чудовища, полная шипящих пузырьков и крупной ряби, тянулась прямо на протяжении еще сотни шагов… И еще сотни… Может быть, он не услышал?
…А потом его глиссер промчался мимо всей огромной туши демона – тот развернулся на сто восемьдесят градусов быстрее, чем Гэвин мог бы счесть возможным.
По завершении разворота хвост демона показался над поверхностью воды. Движение было слишком быстрым, чтобы различить детали; Гэвин смог заметить лишь, что он пылал ярко-красным цветом –
