Читаем без скачивания Водный мир - Олег Мушинский

В носовой обзорной линзе проступила неясная серая тень. Рулевой едва успел заметить ее появление, а Вахлак уже скомандовал:

– Пять градусов на правый борт.

– Есть, капитан, – отозвался рулевой, поворачивая центральный штурвал.

По левому борту проплыл острый пик, похожий на воткнутый в небо палец. На широких синих полосах сверху вниз мерцали ярко-белые символы. Это был пик-указатель, а стало быть, они вышли на северный торговый путь. Здесь, конечно, уже полвека только рыбы плавали, но, судя по знакам, «Пеликан» опаздывал еще больше, чем ожидалось.

– До Кампавалиса еще шестьдесят миль, капитан, – сказал старший помощник.

– Шестьдесят так шестьдесят, – буркнул Вахлак. – Пять градусов на левый борт.

Рулевой плавным поворотом центрального штурвала вернул корабль на прежний курс. Фервор коснулся краем горизонта.

– Может быть, пора зажечь лампы, капитан? – спросил старший помощник. – До восхода Алгоры еще больше часа, а тут рифов, как звезд на небе. Не налететь бы в темноте на полном ходу.

– Нет! – отрезал Вахлак. – Лампы запалим, когда совсем стемнеет. Лишнее внимание нам ни к чему. Лучше опоздаем к сроку. Тем более, до утра нас все одно никто разгружать не будет.

Старший помощник мысленно проклял капитана с его чрезмерной осторожностью. Не поджимай так сроки, наверное, вообще бы проползли бы по самому дну. Причем именно проползли: винты для подводного плавания тоже были проданы! Матросов на борту «Пеликана» давно не хватает, чтобы вращать кабестаны винтов, и даже в подводных портах – рыбам на смех! – приходится по старинке верповаться. Вот уж действительно мореплавание! Вначале матросы вплавь заводили вперед якорь. На «Пеликане» даже был специальный плотик им в помощь. Затем матросы возвращались на борт, всей командой дружно наваливались на носовой кабестан и, выбирая цепь, подтягивали к якорю корабль. Далее процедуру надлежало повторять до тех пор, пока корабль не достигал цели или пока измученная команда не поднимала бунт. Избери капитан такой стиль плавания до Кампавалиса, и вероятность второго варианта была бы намного выше.

Да и кому нужно это латаное-перелатаное корыто?! Его груз тоже вряд ли способен возбудить пиратский аппетит. А вот риф, попадись он на пути, не сделает скидок ни на груз, ни на возраст корабля. Так старший помощник подумал, но вслух сказал только:

– Как скажете, капитан. – И, после небольшой паузы, добавил: – Пассажиры уже собрались в кают-компании.

Вахлак снова фыркнул. Пассажиров он не любил и никогда раньше не брал на борт. Не поджимай так нужда, не взял бы и в этот. По крайней мере, взял бы не всех… Вахлак передал управление кораблем помощнику, велел четко держать курс и, недовольно бурча себе под нос, спустился в кают-компанию.

Мальчик-стюард уже сервировал стол для торжественного ужина, но пассажиры ждали капитана. Справа, у большого квадратного иллюминатора стоял Дерк Гриб. Высокий, в сажень ростом, богатырь с густой гривой черных волос. Как и капитан, Дерк был босиком. Потертый комбинезон из серой акульей кожи был обычным нарядом для морского охотника. Или браконьера, но подлинность личности Дерка интересовала капитана куда меньше, чем подлинность его денег. Деньги были настоящие. Резкие черты лица, квадратный подбородок, прямой взгляд серо-стальных глаз – Дерк Гриб производил впечатление человека волевого и решительного, но вместе с тем была в нем какая-то отталкивающая жесткость.

Наверное, именно это качество помешало свести ему более близкое знакомство с Алиной Иратой – единственной пассажиркой «Пеликана». Невысокая стройная блондинка с короткими золотистыми волосами и небесно-голубыми глазами, она обладала очаровательной привычкой мило улыбаться по любому поводу. Багаж красавицы состоял всего лишь из небольшого сундука и зеленой плетеной сумки, но практически каждый день Алина представала в новом наряде. Так, сегодня на ней были: белоснежные жакет с меховой оторочкой и обтягивающие штаны, заправленные в короткие сапожки из акульей кожи. Вокруг шеи – белая ленточка с бантиком и ультрамариновой морской слезой под левым ухом. Если растянуть, получится маска для подводного дыхания. По мнению капитана, не самая удачная модель. Она ненадежна, малоэффективна и максимум за час подводного плавания забьется солью так, что можно выбрасывать. Да еще стоила эта маска втрое дороже, чем та, что висела на поясе у капитана и служила ему верой и правдой без малого тридцать лет. Но, надо признать, смотрелась очень эффектно.

Закинув одну восхитительную ножку на другую, Алина лениво развалилась в мягком кресле с бокалом легкого вина и отрешенно созерцала окружающую действительность сквозь треугольные стекла розовых очков. Перепонки между пальчиками были такими нежными и тонкими, что просвечивали насквозь. Вряд ли Алина была богата, иначе не путешествовала бы на попутном торговце, но ей определенно не приходилось тяжело грести по жизни.

У стола переминались трое шахтеров в ношеных буро-зеленых комбинезонах и тяжелых донных башмаках. Не молодые уже трудяги, которым, по их собственному определению, сказочно повезло откопать что-то ценное. Полученной премии как раз хватило оплатить переезд до Кампавалиса, чтобы наняться на тамошние алмазные шахты. Для капитана Вахлака все дыры в морском дне были на одно лицо, но у каждого свои представления об успехе.

Шестой, и последний, пассажир «Пеликана» отличался темно-синей кожей. На скуластом лице с острым подбородком выделялись большие глаза цвета индиго. Их размер еще подчеркивался плоским, почти неприметным носом. Густые синие волосы свободно спадали на плечи, прикрывая жаберные щели. Перепонки между длинными пальцами были тонкие, прочные и раза в полтора больше, чем у обычных людей. На ногах, от колена до пятки, бугрились сложенные плавники. Человеком этого пассажира можно было назвать с большой натяжкой. Кстати, и сами себя они называли не людьми, а дуа'леорами. На их наречии это означало «искатели истины».

Дуа'леоров капитан Вахлак тоже не любил и не доверял им. Нельзя одновременно искренне поклоняться создателям и с таким размахом переделывать дарованное ими. Теперь и на людей-то не слишком похожи, а истины ведь так и не нашли. Хотя, по правде говоря, никаких проблем конкретно с этим дуа'леором не было. Более того, его байки о знаменитом Южном походе скрашивали досуг других пассажиров, избавив капитана от необходимости самому заниматься этим вопросом.

Дуа'леор кутался в длинный, до самых пят, черный плащ с меховым воротником и не отрывал взгляда от Алины. Надо заметить, что с самого своего появления на борту «Пеликана» он проявлял повышенное внимание к девушке. Алину это забавляло, и она благосклонно принимала знаки внимания синекожего попутчика; даже выучила правильное произношение его имени: Д'ель Дуа'мель Дуа'лора.

Капитан Вахлак резко дернул за ручку. Большая квадратная дверь послушно откатилась в сторону по направляющим, но две толстые пружины толкнули ее обратно. Вахлак шагнул в внутрь, и дверь за его спиной с глухим стуком встала на место. Все повернулись к капитану. Д'ель поднялся со стула. Алина приветливо кивнула и улыбнулась. Традиция требовала от капитана произнесения в последний вечер путешествия небольшой, соответствующей случаю речи, но Вахлак был не мастер говорить и сказал просто:

– Рад вас всех видеть в последний раз.

После чего, не обращая внимания на эффект, произведенный двусмысленностью этой фразы, направился к своему месту во главе стола. Стюард поспешно выдвинул капитанское кресло и почтительно замер за ним. Ни дать ни взять паж за королевским троном.

Вся мебель в кают-компании была изготовлена из кораллов. В основном, из зеленых, но попадались и голубые, и даже один желтый. А вот кресло капитана, в полном соответствии с традицией, было сделано из дерева. Причем не из светлых сортов, а из самого что ни на есть темного, почти черного. Один материал стоил дороже всей остальной обстановки, вместе взятой.

Из переговорной трубы донесся сильно искаженный голос старшего помощника:

– Капитан, извините, вы не могли бы вернуться?

Извивавшаяся под самым потолком медная труба напоминала змею, да и голос из нее напоминал свойственное ей шипение пополам с бульканьем. Это сходство поначалу сильно нервировало Алину. Старший помощник даже предложил на время рейса демонтировать внутренние переговорные трубы, но капитан не позволил. Выход нашел Д'ель, посоветовавший надраить трубы до блеска и тем самым уменьшить сходство с более темной змеей. Капитан одобрил, стюард исполнил, а старший помощник невзлюбил дуа'леора.

Труба еще не закончила шипеть, когда Вахлак недовольно буркнул себе под нос, круто развернулся и молча вышел. Пассажиры встревоженно переглянулись.

– Случилось что-то серьезное, – выразил общие мысли Д'ель. – Нечто столь значительное, что требует внимания самого капитана.