Читаем без скачивания "Север" выходит на связь - Владимир Жуков

«Ах, ночь, ночь, — подумал Клямрот, — одним помогает, другим мешает. — Посмотрел на часы — четверть шестого, а светать и не начало. — Дикая, северная страна…»

Тот, с наушниками, надетыми под пилотку, дернулся, почти прилип носом к шкале.

— Ну, — снова спросил контрразведчик уже недобро, с раздражением.

— Ошибка. Показалось, господин майор.

Клямрот посмотрел на карту, разложенную на небольшом столе у стенки кузова. Пеленги стационаров вырубили треугольник среди овражистого леса. Обычно, когда запеленгована крупная радиостанция, определить ее местонахождение в треугольнике — деле логики: если, скажем, есть тут деревня, так считай — радиостанция в ней расположилась. Кому охота жить в землянках, в лесу, когда можно в избах с теплыми печками?

Но сейчас логика была бесполезна. Радист мог быть где угодно в этой чащобе, под любым кустом. Нужен хотя бы еще один пеленг, взятый отсюда, из машины, по которому следует искать.

Он ткнул в плечо оператора и резко, как на допросе, выдохнул:

— Ну?

— Пропал.

Клямрот, путаясь в полах шинели, выбрался из кузова, подозвал офицера, стоявшего возле грузовика с притихшими в кузове солдатами.

— Сколько у вас людей?

— Двадцать.

— А собаки?

— Я полагал, управимся так. Без шума. — По голосу офицера чувствовалось, что он догадался, что пеленга нет и не будет и что операция, в общем, сорвана, но, как водится у исполнительных людей, винил в том не майора, который на правах старшего должен был все предусмотреть и обо всем распорядиться, а себя. — Я думал, управимся, — сказал он еще раз жалобно, словно извиняясь и прося пощады.

— Определите азимут и начинайте прочесывание леса. Живо!

Когда в кустах скрылся последний солдат, Клямрот перепрыгнул неглубокий кювет и тоже пошел вперед — в черноту, в густое сплетение веток.

Через несколько шагов кустарник кончился, под сапогами зачавкало. Дальше идти он боялся. Но и стоять, балансируя на сухой болотной кочке, было глупо. Вообще глупо было посылать людей в этот мрак. Что они найдут? Заблудятся сами, их в три дня не соберешь, угодят еще к партизанам. А радист, если он еще здесь, в треугольнике, обведенном радиопеленгами, он, верно, убрал рацию и притаился, как зверь, в какой-нибудь норе. Или на дереве.

Клямроту показалось, что все происходящее в миниатюре напоминает длящуюся уже четыре месяца войну с русскими. Сначала, как в приказах, в точном соответствии с замыслами фюрера и высшего командования — прорывы, обходы, фланговые удары, а потом остановка, тупик, все летит с гладкой дороги в темноту, в мокреть, в неизвестность.

Он шагнул с кочки и решительно направился к дороге.

Оказалось, он выбрался прямо к своему «мерседесу». Оставил сопровождавшего его лейтенанта дожидаться конца облавы, а сам поехал обратно, в Псков.

«Глупо, все глупо, — думал он, шевеля пальцами в промокших сапогах. — Следовало послать Мюллера, нечего самому лезть. По крайней мере было бы кого ругать. А сам себя сколько ни брани — толку мало».

В двухэтажном доме, где располагалась контрразведка, было еще по-ночному тихо. Дежурный офицер встал из-за стола, чтобы доложить, но Клямрот устало махнул рукой — не надо. Хотел открыть дверь в свой кабинет, но заметил в углу еще одного офицера. Тот тоже стоял вытянувшись, как дежурный, и его желтое, в морщинах лицо тоже выражало готовность что-то сказать.

«А-а, эта бездарь Зоннер, — подумал Клямрот. — Что он тут делает ночью? Я же велел им все разъехаться по местам и искать, как следует искать…» Он взялся за ручку двери.

— Позвольте, господин майор. Рад доложить…

— Что еще, Зоннер? Почему вы здесь?

— Рад доложить, что ваше задание выполнено. Русская агентурная радиостанция обнаружена!

Клямрот смотрел недоверчиво, боясь поверить в то, что он не ослышался. Но сердце радостно бухнуло, и показалось, будто мутная лампочка под потолком засветила ярче.

— Что… Что вы сказали, Зоннер?

— Обнаружена русская станция. Мной обнаружена, согласно вашему приказанию.

— Где же она?

— Тут, во дворе, — долговязая фигура в мятом кителе дернулась, длинная, как у обезьяны, рука указала на окно.

Клямрот застучал мокрыми сапогами по ступенькам, как был, без шинели, выскочил во двор, в обжигающую стынь начинавшегося утра. По узкому коридорчику расступившихся солдат подбежал к грузовику, еле дождался, когда откинули задний, забрызганный грязью борт кузова.

В слабом свете, падавшем с неба, он различил три трупа. Они лежали на рогожной подстилке, аккуратно, один к другому, головами к откинутому борту.

Клямрот обернулся, ожидая разъяснений. Долговязый Зоннер легонько оттеснил его, неуклюже задрал ногу, взобрался в кузов. Несколько секунд его не было видно под брезентовой крышей, потом он появился, держа в вытянутых руках две сумки, похожие на туго набитые охотничьи ягдташи.

Сердце Клямрота опять радостно бухнуло. Он подумал про Мюллера: хорошо, что тот спит, хорошо, что он сам, Клямрот, поднялся ночью и вот теперь стоит здесь, возле замызганного на проселках грузовика. Но почему так малы сумки в руках Зоннера? Может быть, это только части радиостанции?

— Я три часа не слезал с мотоцикла, господин майор, — доносился сверху голос офицера, — вернулся с совещания — и в погоню. Оказалось, полевая полиция окружила партизанскую группу. А те петляли по лесу, как зайцы. Три часа! А потом час отстреливались. Как черти! Все погибли… Вот! — Он помахал сумками над трупами. — Стреляют, как черти. Снайперы! И это ночью, в темноте! Знаете, сколько нам эти сумки стоили, господин майор? Сколько они уложили наших?

— Ладно, слезайте, — оборвал его Клямрот. — Несите наверх.

Он все еще не верил, старался не верить, что тут вся рация, целиком, пока Зоннер и дежурный не опустошили брезентовые сумки. Но то, что теперь лежало на его просторном письменном столе, не оставляло сомнений.

Рация! Настоящая, совсем малюсенькая рация была в одной сумке, а в другой — батареи питания, второпях смотанная на рогульку антенна, инструмент для несложной починки. Зоннер доложил, что радист пытался взорвать свое имущество, но, к счастью, не смог. Да, к счастью… Просто удивительно, как такая кроха могла доставить серьезным, опытным людям столько хлопот!

Впрочем, нет, рассуждал Клямрот, как раз именно она, невиданная по размеру и весу — четырнадцать килограммов! — и должна была так нелегко, не просто достаться. Конечно, захват рации оказался делом случайным, этот дубина Зоннер мог бы еще месяц без толку носиться по лесам — но кто теперь скажет, посмеет сказать про случайность! Станция здесь, на столе, а он, майор Клямрот, начальник абверкоманды 304, помаялся предостаточно. Ищите и обрящете… Пусть-ка теперь фельдмаршал попробует иронизировать. Тут не иронией, наградой пахнет!

Но это потом, потом. Это — эмоции. А дел еще уйма. И вопросов тоже.

Иметь «живую» рацию — это еще не все. Надо ответить себе и начальству, откуда она у русских и сколько еще может быть у них таких вот брезентовых сумок в лесах, деревнях, городах, возле железных дорог, вблизи немецких аэродромов, штабов, складов. Да и ответив на эти вопросы, нельзя определить масштаб, количество утекающих к противнику, за линию фронта разведывательных сведений, нельзя тем самым истребить аппаратики и их хозяев, доставляющих такие сведения в Ленинград.

Но и это потом, потом.

Клямрот радостно поглядывал на полированный деревянный ящик с миниатюрной шкалой настройки, с черными эбонитовыми рукоятками, пока собирались специалисты, знающие толк в радио. Терпеливо ждал, когда развинтят коробку, не мешал разглядывать, совещаться, спорить, составлять описание.

«Приемник прямого усиления на трех лампах, двухкаскадный передатчик, работающий только в телеграфном режиме…» На словах выходило понятней: невиданная радиостанция, чрезвычайно удачное инженерное решение, габариты столь небольшие, что аппарат, в общем, не с чем сравнивать.

— Но кто же это сделал, господа?

— Made in USA, — первым на слова майора отозвался Мюллер. — Американская штучка!

Клямрот поморщился, сурово взглянул на заместителя — мог бы и помолчать. Но все в кабинете дружно подхватили: конечно, русским такого не создать. Вы посмотрите, только посмотрите!

Клямрот поблагодарил за помощь. Довольный, стал диктовать секретарю-фельдфебелю депешу в Берлин. Его, старую лису контрразведки, подмывало еще кое-что обдумать, выяснить, установить. Есть ли, скажем, сведения о таких станциях в картотеках по американской армии? Можно ведь запросить.

Подумал, махнул рукой, стал диктовать дальше.

Правду сказали специалисты — русским такого не создать. А про американцев пусть выясняют другие.

Учите историю

Подполковник Миронов крутанул раза два телефонный диск и рывком положил трубку на черные рожки. Не надо звонить, рано. Минут пятнадцать всего как справлялся, наверняка все то же.