Читаем без скачивания Моя крайность (СИ) - Чепурнова Тата

— На-ам?! — строго одергивает он, но больше смешит, чем настораживает, ведь я не верю в его серьёзность. Губы Максима еле сдерживают улыбку. — С каких пор ты взялась кастинги проводить?

— С тех пор как мне надоело смотреть на вас с Лёшкой, когда вы уже нагуляетесь?

— Ни-ког-да, Маргош. Не в этой жизни точно!

Резко сворачивает разговор и так же резво сопровождает меня до кабинки, где я едва задернув штору, снимаю футболку, в нервном ожидании усаживаясь на пуфик.

В последнее время финансовые трудности всё больше огорчают мою жизнь, плюс потеря работы так некстати портит планы, но при всём великом желании я не наскребу нужной суммы.

А если бельё подойдёт, как признаться что денег на него у меня не было и нет?

Стыдно будет, в первую очередь перед Максом, ведь именно я пригласила его составить компанию для похода по магазинам, с дыркой в кармане и полупустым кошельком. Да и перед продавцами будет неловко. Стоит придумать железную отмазку, чтобы не выглядеть "кидаловом".

— Держи, — в звуковом сопровождении отодвинутой шторы резко появляется рука Максима, удерживающая на согнутом указательном пальце вешалку.

— Спасибо.

Такая красота, что и в руки брать страшно. Чувствую себя растерянной, не в силах определиться, каких чувств во мне сейчас преобладающее большинство.

Перехватываю вещи, долго их рассматриваю, наслаждаясь процессом, мысленно представляя каково носить подобное бельё: невероятно изысканное, нежное и завораживающее. Сшитое из качественных материалов с соблюдением мерок и фирменных лекал. О подобных вещах я могу лишь мечтать, угрюмо поджимая губы. Копить и откладывать, но так и не купить, потому что расставленные приоритеты не включают в себя легкомысленные покупки.

Вблизи кружево смотрится более изящно, а наощупь так и вовсе не передать, качество просто на высоте, впрочем, как и цена.

Руки дрожат, пока я пытаюсь застегнуть застежку. Наконец-то замочек характерно щёлкает, будто разрешая мне выдохнуть, потому что всё это время я сдерживала в лёгких воздух перемешанный с диким восторгом.

Примерив, заворожено любуюсь собственным отражением, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не крикнуть «заверните — беру». Заработаю, займу, украду, душу продам, но больше не сниму эту прелесть, которая сидит на мне, как влитая, словно сшитая специально для меня.

— Максюш, — зову парня не самым его любимым прозвищем, рискуя прогневить единственного платежеспособного на данный момент знакомого. — Заценишь?!

Слишком интимная просьба, но я не могу от неё отказаться и пусть Макеев расценит это, как определённый намёк, но остановиться уже нет сил и желания.

Глава 3 "Ценитель прекрасного"

Марго

— Заценишь?

И прежде чем он хоть что-то умудряется возразить, втаскиваю его в примерочную. О последствиях подумаю позже.

Затаив дыхание, я с тихим ужасом и вероятнее всего с пунцовыми щеками, почти в тон белья, ожидаю его дальнейших действий. А Максим долго разглядывает это кричащее безобразие, аппетитно облепившее мою грудь. Он вроде дышит, но как-то очень редко с долгими задержками вдохов, но с шумными выдохами, и те приятно охлаждают ложбинку и кожу неприкрытую кружевом.

Не знай я Макеева, то подумала бы, что он видит подобное зрелище впервые, волнуясь при этом, но тщательно скрывая физические реакции.

— Очень миленько, — кашлянув, переводит взгляд на меня, как-то совсем неохотно, но быстро, видимо боясь показаться мне невоспитанным, или чего хуже озабоченным.

Так и стоим в кабинке вдвоём, смотрим теперь уже глаза в глаза, смешивая напряжённое дыхание с нависшим волнением. Таким томительным, но сладковатым в присутствии парня, который и сам-то в лёгком ступоре от перспективы торчать в раздевалке с полуголой сумасшедшей, что силой затащила его для детального осмотра выбранного комплекта нижнего белья.

Душная комнатка скрывшая нас за плотной серой шторой так и искрит неловкостью. Я не в состоянии прервать магнетического зрительного контакта, а Макеев в силу воспитания практически не моргая, не смеет перевести синих глаз на более заманчивое зрелище. А посмотреть-то и правда есть на что.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Непривычная обстановка тугой невидимой нитью сплетает нас воедино, а я боюсь вдохнуть полной грудью, прекрасно понимая к чему может привести данное уединение.

Хотя вполне возможно, нехватка кислорода будоражит фантазию, рисуя на ровном месте состояние лёгкого мандража, которого и в помине нет.

— И очень дорого, — старательно завожу разговор, чтобы отвлечься, разорвать повисшую паузу. — Неподъёмная для меня цена, — слегка скривившись, вспоминаю что едва могу наскрести на платье, за которым я собственно изначально и собиралась. Так что нечего мечтать о брендовом бельишке, да ещё и из новой коллекции.

— Ну-ка?!

Макс резко дёргается, садясь на корточки передо мной, за малым не касаясь лбом моего и без того втянутого от смущения до самого позвоночника живота. Лишь бы лишний раз не соприкасаться с ним, я затихнув, покусываю губы, наблюдая за тем как мой личный консультант ищет бирочку с ценой. Порхает ловкими пальцами в поисках ценника, пока не находит притаившийся под трусиками ярлычок с четырехзначной цифрой. Медленно вытягивает его за атласную ленточку и склоняется ещё ближе, побуждая меня отступить на шаг назад, прижавшись спиной к прохладной стене. Так даже лучше, давно пора охладиться.

Непозволительная близость с парнем в миг растворяет во мне всю браваду, из головы резко вылетают все мысли, заполняясь теперь сумбурным невнятным туманом толкающим на нескромный вопрос.

— Займешь денег?

Прикусывать язык поздно, слово не воробей — выпорхнув, четко достигает адресата и теперь придётся доигрывать до конца.

Вопросительно изогнув бровь, он молча смотрит снизу вверх, предугадывая какая ещё нелепость сорвётся с моих губ прежде, чем его терпение окончательно лопнет.

И зачем только я решилась попросить денег? Макеев и без того постоянно впрягается, опекает меня похлеще родного брата, а я наглею. Выдумала не пойми что с этой грудью, как бы теперь выйти из этой щекотливой ситуации?

Мучительная неловкость грозит перерасти в муки совести, которые будут грызть меня почём зря, неизбежно делая Макса белым и пушистым на моём взбалмошном фоне.

Но если подумать, никто ему не виноват, зная мою способность доводить окружающих до белого каления, мог бы и не строить из себя джентльмена и просто довезти до торгового центра. А раз впрягся, то пусть терпит.

— Ну…. займешь денег? — повторяю произнесённый ранее вопрос, чётко осознавая, что предыдущий не был понят моим собеседником. — Тысяч двести-триста, хочу сделать себе буфера, — с губ срывается первая пришедшая в голову нелепая мысль, а всё потому что признаваться в том, что мои финансы поют романсы, я не готова.

Не готова заявить во всеуслышание, что поступила неправильно, примерив бельё, не имея денег на его покупку.

Для пущего эффекта я ладонями сжимаю грудь, чтобы та выигрышно показалась своими округлыми полушариями из чашечек бюстгальтера. При этом следя как точно такой же фокус происходит с глазами удивленного просьбой Макса.

Он как всегда готов услышать от меня всё что угодно, но такая заявка — срабатывает убийственно, словно удар под дых. Резкий, хлесткий, не дающий правильно оценить обстановку.

— Больная, — наконец произносит он, а для верности крутит пальцем у виска, часто-часто заморгав, то ли смахивая наваждение, то ли разгоняя злость, закипающую в его глазах под густыми ресницами.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Звучит отнюдь никак вопрос, скорее констатация факта. Ещё бы, просить несколько тысяч взаймы на покупку женских штучек — одно дело, а выклянчивать кругленькую сумму — сродни хамству. Обиженно поджимаю нижнюю губу, рассматривая Макеева с подозрительной заинтересованностью. Такой грубый отказ мне не приходится по вкусу, хоть я и не собираюсь увеличивать грудь, меня устраивает размер данный природой.