Читаем без скачивания Путешествие гнева - Константин Кузнецов

Вытерев замасленные руки куском ветоши, я лишь растерянно пожал плечами.

— Ничего страшного, — ободрил меня Босвел. — Куплю себе новый, еще лучше, с тропиковым окуляром.

Председатель комиссии, тот самый тощий господин, равнодушно пожевал губами и, переведя взгляд на своих коллег, сухо констатировал:

— Ну что же, мастера, пожалуй, начнем…

Пузатый, рыжебородый гном, который, по всей видимости, отвечал за техническую часть проверки, кивнул и, нацепив на глаза гогглы [2], принялся внимательнейшим образом осматривать машинерию. Пока только внешне, — но я знал, что пройдет несколько минут и комиссия попросит нажать на рычаг, а тогда…

— Ты ее приладил? — приблизившись ко мне, прошептал Босвел.

— Да, наставник. Лучшим образом, — без тени сомнения ответил я.

— Ну вот и замечательно, — промурлыкал виртуоз и уже более громко произнес, — стало быть, можно стартовать.

Председатель деловито поправил механический пояс и, облокотившись на трость, одобрительно махнул платком.

— Итак, — заложив руки за спину и обогнув машинерию с правого бока, Босвел приблизился к заветной красной ленте, которую он предусмотрительно натянул между двух тощих деревьев. — Мое триста восемьдесят шестое творение необычно в первую очередь своей внутренней составляющей. Его механизм сложен и в то же время прост до невозможности. Мне удалось сочетать в нем несочетаемое. Мой гений умудрился создать «Пышку» такой совершенной, что я порой сам не верю своему счастью и еще…

— Ближе к делу, — поторопил его председатель.

— Да-да, конечно, мистер Цириус, — согласился Босвел.

Тем временем к высокому мастеру подошел рыжебородый гном и, убрав в карман гогглы, авторитетно заявил:

— Внешние параметры вполне удовлетворяют всем пунктам «Параменика».

Мистер Цириус удовлетворенно кивнул.

— Что ж, тогда, мистер Лимпус, пожалуй, стоит попросить уважаемого виртуоза Босвела продемонстрировать нам работу своей удивительной пневмопочты. Правильно я понимаю?

— Совершенно верно, — откликнулся гном.

Дрожащей рукой мой господин разрезал ленту, я помог стянуть ткань с множеством завязок, потайных крючков и замер в ожидании. Хотелось верить, что Босвел знает, что делает, и не ударит в грязь лицом, посрамившись перед строгой комиссией. Но думать о плохом исходе я не стал, поэтому скромно отошел в сторону и приготовился наслаждаться зрелищем.

— Не тяните время, виртуоз, — напомнил о себе мистер Цириус. — У нас сегодня запланировано еще три изобретения и одно испытание нового крылоплана.

Босвел воспринял слова председателя как сигнал к действию. Дернув за рычаг, он повернул огромный ключ и нажал заветную кнопку.

Массивная пневмопочта ожила. Огромные шипящие трубы выпустили потоки белого пара — единственного ресурса, который мог приводить наши изобретения в действие, — а затем в двух конических колбах забурлила сиреневая жидкость. Еще несколько клубов пара вырвались наружу. Кажется, заработало.

Второй член комиссии — пузатый мужичок, представитель народа кранксов [3], поставил на траву кожаный саквояж с латунными замками и стал внимательно следить за виртуозом, готовившимся начать вторую фазу.

Подойдя к головной части машины, похожей на огромный почтовый ящик, Босвел продемонстрировал комиссии абсолютно белый запечатанный конверт, скрепленный родовой печатью. Повертев его в руке, он с гордостью погрузил экспериментальный образец внутрь узкой прорези. Письмо мгновенно исчезло в жерле пыхтящей машины.

Я затаил дыхание. Притихла и комиссия: гном надул щеки, мистер Цириус нервно теребил лацкан пиджака, а круглобокий кранкс с огромными рыжими бакенбардами, прищурившись, следил за работой мощных насосов.

Босвел торжествовал. Судя по шипящему и свистящему звуку, письмо прошло первичную обработку и готово было вот-вот отправиться на ленту распределения.

Отсчитывая секунду за секундой, я мысленно, закрыв глаза, представлял, как конверт проскакивает сложные этапы проверки, сортировки и маркировки. И если я не ошибался, всего через пару минут письмо должно было принести нам благую весть. Мне — звание знатока, а моему наставнику — степень мастерового.

Машинерия работала безукоризненно: ровно, четко, ни единого постороннего звука.

Еще пара вдохов, и письмо оказалось на последнем конвейере. Над махиной стали медленно, словно шасси, выползать огромные стеклянные трубы. Семь — по количеству отсеков [4] в нашем городишке.

Резкий звук — вжик — сигнализировал о вступлении в завершающую стадию. Я почти ликовал, так же как и мой великий учитель. Письмо должно было отправиться в один из участков города, достигнув искомого адресата. А в каждом из районов имелась своеобразная ловушка, которая обязана была в буквальном смысле захватить присланное письмо в свои сети.

Но данные тонкости Босвел уже давно объяснил высоким шишкам из Гильдии, и те в момент испытания уже не задавали лишних вопросов.

— Сейчас, господа, еще немного терпения, — предупредил виртуоз. — Скоро письмо отправится. Полет пройдет мягко и стремительно. Так что вскоре подобные устройства научатся переправлять даже посылки. Стоит только немного доработать ловушку. Верно, Сти?

— Ну, не будем забегать так далеко вперед, многоуважаемый виртуоз, — поспешил остановить его Цириус.

— Кстати, а куда именно должно отправиться ваше послание? В какой отсек? — вмешался в разговор рыжеволосый кранкс.

— Ну, конечно же, в самый отдале… — начал было Босвел и запнулся на полуслове.

Почти насладившись скорой победой, я внезапно почувствовал, как улыбка сползает с моего лица. Не в силах поверить такой неосмотрительности, я, стиснув зубы, едва не хлопнул себя в отчаянье по лбу. Настроившись на презентацию, мой наставник, переволновавшись, кажется, забыл об одной очень важной вещи — он так и не удосужился указать адрес. Я припомнил белоснежный конверт, лишенный всяких записей, и помрачнел еще сильнее. Неслыханная оплошность! И я тоже хорош, оставил без внимания такую мелочь, как координаты.

Слава Открывателям, комиссия не отметила данного нарушения и смиренно дожидалась окончания работы.

Машинерия застыла, будто в ней разом закончился весь пар, масло и выпали все подшипники. Босвел бы назвал подобное состояние мертвым. В любом другом случае я обязательно бы с ним согласился, но сейчас мне никак не хотелось в это верить. Наша пневмопочта, прекраснейшая «Пышка», просто замерла, перестав издавать присущий машинериям звук. Никаких тресков, свистов, поскрипываний и шипения.

Мой покровитель, выпучив глаза и открыв рот, наблюдал за происходящим — у него, как и у меня, просто не нашлось слов, чтобы объяснить случившееся.

— Что-то не так? — уточнил кранкс.

— Может быть, подбавить пара? — предположил гном.

— Или лучше отложить инспекцию до лучших времен, — констатировал мистер Цириус и уже собрался направиться к воротам, когда в «Пышке» что-то ухнуло.

Председатель комиссии удивленно повернулся. Затем в машинерии хрюкнуло, свистнуло, крякнуло, и произошло то, чего никто из нас не ожидал.

Взрыв случился стремительно и неотвратимо.

Я стоял дальше всех и поэтому пострадал меньше всего. Невидимой волной меня отбросило в сторону к старой засохшей яблоне, которую уже несколько лет собирались выкорчевать, но у виртуоза никак не доходили руки. Представителям комиссии повезло гораздо меньше. Гнома швырнуло в кусты торгинской колючки, росшей возле ограды в назидание пронырливым мальчишкам, воровавшим у мистера Босвела вишню. Кранкс совершил еще более опасное путешествие: перелетев через машинерию, он оказался в бочке с противным смоляным раствором, приготовленным для нового изобретения господина. И, наконец, мистер Цириус просто упал навзничь и, закрыв глаза, видимо, приготовился умереть, так и не выдав патент на очередное детище виртуоза. Сам Босвел отделался легким испугом, который забросил его на нижнюю ветку ближайшего дерева.

Охая и ахая, комиссия медленно собралась обратно в кучу. Видок у них, надо заметить, был не ахти. Гном, потирая ушибленный бок, выдирал из бороды колючки, кранкс сплевывал темную жидкость, а мистер Цириус с обгорелыми усами и кончиками пиджака напоминал зажаренного гуся и тихо подвывал, произнося каждое слово нараспев. А сказать им было что.

— Во-т э-тоооо да, — на одном дыхании произнес я и осторожно приблизился к дымящейся «Пышке».

Пыхнуло так пыхнуло. Сложный механизм все еще искрил и изрыгал протяжные стоны, словно подбитый метким выстрелом дракон. Но, главное, письмо было невредимо. Девственно чистый конверт, порхая, словно бабочка, опустился на черную ладонь гнома.

— Что все это значит, Босвел?! Постарайтесь мне объяснить, пока я не разжаловал вас до неумехи! — в ту же секунду взревел мистер Цириус.