Читаем без скачивания Йагиня. Тайный Дар - Диана Хант
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Снулка все-таки всунула чудом сохранившийся после пиршества деда, бутылек наливки мне в заплечный мешок, на прощание, увидев, что в своем решении я непреклонна.
- Пойду я, Снулочка, итак с вашими мужиками почти целый день провошкалась, внуков с одной Раифой ведь оставила! А если и ее куда позвали! Да не дай светлый Даждьбог! Пойду!
- Поблагодари благодетельницу нашу, старый дуралей! – сверкнула Снулка глазами на мужа. Но его благодарность, учитывая, что я к обязательной целительской, программе, от себя добавила заклинание трезвости на целый месяц, была вовсе не такая искренняя, как у женки.
- А ты, Сидор, на меня не серчай, - прогудела я басом. - Покос на носу! Как раз до праздника Уборки Хлеба цверезые походите, ничо! – тут я пожевала губами. - Неча нас сестрами по дурости вашей дергать! А никак Аньшане бы срок сегодня подошел! И что ж мне, разорваться, между Верхним и Нижним Куренями? И к кому бежать? К рожающей бабе али к учудившим спьяну мужикам? Как вы скотину-то умудрились споить?
- Да ягод они пьяных обожрались! Снулка-то зачем-то их в погребе в отдельном жбанчике оставила! Сначала ягоды поклевали, ну а там уже и с нами, с мужиками…
Снулка опять в сердцах сплюнула себе под ноги, наградив благоверного подзатыльником, а я уже не смогла сдержаться, чтобы не расхохотаться: надо же, какой полет фантазии! И кому бы еще пришла в голову такая светлая идея – напоить скотину и птицу вместе с собой, до, пардон, поросячьего визгу!
Уже покидая Верхний Курень, с последнего на околице двора донеслось то, что заставило меня насторожиться, сделав вид, что стрельнуло поясницу. А что? Может же меня вусмерть измотать лечение трех здоровых мужиков, а еще пьяная птица и скотина! Имею право, чай не первую сотню лет... Каждая целительница делится с пациентом частицей своей жизненной силы, которая после нуждается в восстановлении. Поэтому Йагини, или дарительницы жизни, издревле почитались как простым народом, так и знатью. Конечно, и официальная медицина не стоит на месте. Только по мне, так зря она частенько пренебрегает магическим вмешательством – люди по старинке идут со своими болячками и проблемами охотнее к знахарке, нежели к новомодному амбициозному врачу.
Охнув, я схватилась рукой за поясницу и облокотилась на ближайший плетень – плетень, из-за которого доносились крики, привлекшие мое внимание. Крики, споры, ссоры в Верхнем Курене или любой другой деревушке и даже в Штольграде, конечно, не что-то энтакое, из ряда вон… Но то, что прозвучало в процессе…
- А я все равно пойду! Все равно! И вы меня не остановите! – этот визгливый голос с истеричными нотками, которые говорят о том, что спор ведется уже довольно давно, несомненно, принадлежит Федоре – первой красавице на деревне.
- Ишь, чего удумала, егоза! – а вот это уже бабуля Шарина, древняя, но все еще бойкая старушка.
- А нутка, уймись, пока я тя хворостиной не отходила, - о, а вот и матушка Федоры, Шелена. Собственно, мне все равно, что там еще придумала эта неприятная не только мне, но и доброй половине Верхнего Куреня, девица, если бы не следующая фраза Шарины:
- Да пропади он пропадом, ентот столичный чародей! Где ж это видано, чтобы девка сама с парнем знакомства искала!
- А я и не ищу знакомства! – восклицала Федора. - Он как увидит меня в новых сапожках да с красными лентами в косах, сам знакомиться подойдет!
- Тьху, дуреха, отцу что ль рассказать, чтобы он тебе вожжами по спине протянул?
- А мне все равно! Но только вы меня не удержите! Столичный чародей должон первой меня увидеть! – взвизгнула Федора.
- Феденька, не позорь нас, - попыталась взмолиться Шелена, видя, что угрозы дочке – что об стенку горох, и, увидев меня у плетня, осеклась.
- Тетя Стефанида, вы?
А кто ж еще, если не «тетя Стефанида».
- Доброго здоровьишка! – приветствую ругающихся женщин, замерших, как по команде. - Что же вас, на всю околицу слышно? А, Федора? – строго добавляю я, - когда представится случай пожурить противную девицу, да так, что она ничего не может сказать мне в ответ: бабу Стефаниду здесь все уважают, а то и боятся!
- Да ты вишь, че удумала-то, Стефанидушка! – ответила за внучку Шарина. - Вознамерилась опозорить и себя, и род свой, и весь Верхний Курень!
- Вот ведь поганка, - присоединилась к матери Шелена. - В Штольград рвется! Уйду, говорит, и вы мне не указ!
- И что, что в Штольград? – делаю вид, что недоумеваю. - Это ж близко, да и нечисть нонче не шалит!
- Да лучше б нечисть шалила! – в сердцах кричит баба Шарина. - Она же не просто в Штольград, а на чародея окаянного, столичного поглазеть!
- Что, из Стольграда опять чародея прислали? – вздыхаю. - Заняться им тама у себя нечем, бабоньки!
- И не говори, Стефанидушка, - воскликнули в один голос Шарина с Шеленой.
И их можно понять: где чародей – там и целая рота песиглавцев-наемников. Их в заграничных землях то ли троллями кличут, то ли еще как. Насчет троллей этих заграничных не скажу, а более наглого и беспринципного племени, чем песиглавцы, скажу я вам, свет белый ни видывал! И хорошо, если песиглавцы на княжеском обеспечении, а ну как нет? Самое меньшее зло для всех окрестностей – аки птицы, взлетевшие налоги, а оно нам надо?
- Так что, Федора, правда это? На чародея собралась поглядеть? – строго гляжу на капризное, сморщенное от досады лицо девицы. Ей очень неприятен этот разговор, но не ответить старшей Йагине не имеет права. Хе-хе.
- Так ведь Залка сказала, что Мелка
