Читаем без скачивания Нулевой вариант - Илья Деревянко

– Да не забыл, не забыл! – досадливо поморщился телеведущий. – Хотя сумма, прямо скажем, не маленькая! Н-да-с! Однако я не скуплюсь, когда речь идет об удовлетворении моих эстетических потребностей… А товар действительно стоит того? – внезапно усомнился он. – Нет, Витенька, поймите правильно. Вам я полностью доверяю. Но… гхе, гм… Вас самого могли обмануть! Допустим, подсунуть обыкновенную порнуху, которой на любом рынке навалом. Или комбинированные съемки. При современном развитии компьютерных технологий…

– Не беспокойтесь, Вальдемар, – с улыбкой перебил Виктор Владимирович. – Фирма веников не вяжет. Я лично знаком с директором видеостудии «Кадавр», даже иногда присутствовал при съемках. Короче, главная героиня реально существует. Вернее – существовала, хи-хи! Ее фотографии, как без вести пропавшей, до сих пор расклеены по городу. На диске девку реально насилуют и реально убивают. Любая экспертиза подтвердит! А милашка, кстати, первый сорт, свежачок! Девственница четырнадцати лет. Кровь из влагалища так и хлещет. Так и хлещет!!! Особенно когда на нее забрался четвертый по счету мужик. И учтите – фильм в одном экземпляре. Вы будете единственным обладателем! Эксклюзив, одним словом! Но если передумали, если денег жалко, – тут Ерофейкин презрительно усмехнулся. – Я не настаиваю! Как говорится – «каждому свое». Одни пьют бормотуху, другие бордо…

– Нет, нет, Витенька! Вы неправильно поняли! – виновато засуетился Познерович. – Беру. Разумеется, беру! Я просто… Хотя неважно. Вот деньги. Ровно двадцать тысяч долларов. Пересчитайте! – он сунул «классику» толстую, перетянутую резинкой пачку. Поджав губы, Виктор Владимирович деловито пошелестел зелеными купюрами, убедился в честности телеведущего, спрятал доллары в карман и взамен вручил Вальдемару DVD-диск в прозрачной упаковке.

– Выпьем! – радушно предложил писатель.

Спустя еще минут десять Ерофейкин поднялся из-за стола и, не оборачиваясь, направился к выходу. Дождавшись, когда он скроется за дверью, Познерович вскочил на ноги и на полусогнутых подбежал к флегматичному шведу, по-прежнему тянущему сок из трубочки.

– Все как условились, господин майор, – заискивающим шепотом доложил он. – Меченые бабки отдал, товар взял.

– Видел, не слепой, – на чистом русском языке проворчал «швед». – Положи диск на стол и убирайся восвояси. Да, будь постоянно на телефоне. Возможно, понадобишься для очной ставки.

Угодливо хихикнув, Познерович исчез.

– Передача состоялась, – обращаясь к воротнику своего пиджака, тихо сказал «швед». – Объект покинул ресторан. Приступайте к задержанию…

В четырех кварталах от радиостанции путь «БМВ» Ерофейкина преградил выехавший из подворотни крытый фургон. Сзади резко затормозила черная «Волга» со спецномерами. К машине Виктора Владимировича приблизились трое в штатском.

– ФСБ, – лаконично представился старший из них, плотный мужчина лет тридцати с лицом профессионального боксера.

– Проедемте с нами и, пожалуйста, не поднимайте шума. Это в ваших же интересах, – вежливо посоветовал второй оперативник – молодой румяный парень с пушистыми ресницами. Третий молча смерил писателя уничтожающим взглядом.

– А-ва-ва-ва-ва, – залепетал смертельно бледный «классик». – А-ва-ва!!!

1

Майор ФСБ Дмитрий Корсаков

Карлик с лошадиной мордой выглядел на редкость жалко. Беспрестанно потел, вздрагивал, смачно портил воздух. На кончике угреватого носа висели сопли. Периодически он падал на колени и, неразборчиво скуля, пытался облобызать мою обувь. Я каждый раз брезгливо отстранялся, а старший лейтенант Казанцев бесцеремонно хватал карлика за шкирку и усаживал обратно, на привинченную к полу табуретку. Подобное поведение «классика российской литературы» объяснялось короткой речью, произнесенной мной пять минут назад и повергшей Ерофейкина в состояние животного ужаса.

Впрочем, расскажу все по порядку. Виктора Владимировича взяли при «подчистке концов» по делу «Унесенных ветром»[3]. Причем взяли в последнюю очередь. Но отнюдь не потому, что не знали о его художествах. Видеостудию «Кадавр» накрыли еще месяц назад, а ее глава, некий Вольф Шендоровский, молниеносно сдал всех оптовых покупателей садистской порнопродукции. В том числе господина Ерофейкина. Однако сразу арестовать мерзавца было нельзя. В либеральных и зарубежных СМИ тут же бы поднялся истошный вой о репрессиях против «прогрессивных писателей», об ущемлении свободы слова в России, о возвращении к сталинским методам и т. д. и т. п. Поэтому начальство почесало репу, пораскинуло мозгами и сквозь зубы распорядилось: «Брать ублюдка только с поличным! При наличии железных доказательств, которые ни один пройдоха-адвокат похерить не сумеет». За Ерофейкиным установили круглосуточное наблюдение. Но Виктор Владимирович, словно почуяв неладное, подставляться не спешил. Тогда по инициативе Рябова к нему подвели Вальдемара Познеровича, диссидента со стажем, активно стучавшего в КГБ на своих собратьев в годы советской власти. После развала СССР (и, соответственно, КГБ) Познеровича долго не использовали, но в конце девяностых о нем вдруг вспомнили и предложили альтернативу: «Либо ты, сучий потрох, вновь станешь сотрудничать с органами, либо мы опубликуем в широкой печати подборку твоих доносов, по которым кой-кого из ныне здравствующих либеральных „авторитетов“ отправили на нары и в спецпсихушки».

Благоразумный Вальдемар, ни секунды не колеблясь, предпочел сотрудничать. Учитывая их давнюю дружбу с Ерофейкиным, Познеровичу велели спровоцировать «классика» на продажу ему садистской порнозаписи, где четверо здоровенных мужиков зверски насилуют и убивают четырнадцатилетнюю девочку. (Содержание купленных Ерофейкиным пяти фильмов подробно пересказал на допросе Вольф Шендеровский.) Отлично зная, что лощеный телеведущий издавна склонен к половым извращениям, Виктор Владимирович ломался недолго. И позавчера согласился продать Познеровичу DVD-диск с указанной записью за двадцать тысяч долларов. (В два раза дороже оптовой цены.)

Встречу они назначили в ресторане «Ветер перемен» после окончания известной читателю пресс-конференции. Операцию по задержанию господина Ерофейкина возглавлял ваш покорный слуга. Притворившись шведским корреспондентом, я выслушал его болтовню с трибуны от начала до конца, записал на скрытую камеру беседу «классика» с телеведущим, а затем отдал приказ группе захвата. Задержанного доставили ко мне в кабинет. Первым делом я показал ему видеозапись разговора с Познеровичем, предъявил вещественные доказательства (меченые доллары и DVD-диск) с отпечатками пальцев Виктора Владимировича, дал прочесть объяснительную записку телеведущего и в завершение сказал прямым текстом:

– Ну-с, урод моральный, попал ты капитально. Теперь не отвертишься! Если даже сумеешь отмазаться от пособничества в убийстве (в чем я сильно сомневаюсь!), то статья за распространение детской порнографии тебе обеспечена. Пару лет получишь как миленький! Вроде бы не слишком много? Но не для тебя!!! Больше недели в камере ты, тварь, не протянешь. Таких типов зэки на дух не переносят! Особенно когда узнают, что ты присутствовал при съемках ТЕХ фильмов. С удовольствием наблюдал, как терзают несчастных девчонок, и занимался в процессе онанизмом. (Это из показаний Шендеровского.) Н-да уж! Твоей участи не позавидуешь! Сначала тебя хором отпидорасят, а затем забьют до смерти. Или в параше утопят!

Вот после этих слов Ерофейкин и впал в вышеописанное состояние…

– Макс, открой форточку, – обратился я к Казанцеву. – «Прогрессивный писатель» жутко напердел со страху. Дышать невозможно!

– Куда его? – выполнив мою просьбу, спросил старлей.

– В камеру. Но не в одиночную, – подумав, решил я. – Посади Виктора Владимировича к Саламбеку Хамзаеву. (Так звали недавно отловленного в Н-ске эмиссара Масхадова.) Саламбек мужик здоровый, сексуально озабоченный, без женщин с ума сходит. И вместе с тем ведет себя прилично, сотрудничает со следствием. Значит, заслужил некоторое поощрение! Пускай потешится с этим чмом. Для хорошего человека говна не жалко! А вы, Виктор Владимирович, привыкайте, тренируйте задницу. Впереди вас ждут куда более тяжкие испытания!!

– Не-е-е-ет!!! – пронзительно завизжал «классик», вновь грохнувшись на колени. – Ни-и-и-зя-я-я! Я вам еще пригожу-у-усь. Очень-очень пригожу-у-усь!!!

– Интересно, чем же? – скептически прищурился я.

– Я… я… я второй год работаю на иностранную разведку, – сквозь слезы выдал Ерофейкин. – Получаю от них задания, денежные гонорары. И помогу вам выйти на резидента! Только не сажайте меня к чечену! У-мо-ля-ю-ю!!!

– Надо же, как он свою жопу любит! – цинично рассмеялся Казанцев. – Ради нее, родимой, обвинение в государственной измене на себя возвел. Не мог чего-нибудь попроще придумать! Совсем обезумел от страха… Так как, Дмитрий Олегович, прикажете вызвать конвой? – обернулся он ко мне.