Читаем без скачивания Новый год в стиле хюгге - Алена Занковец
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– У меня справка из больницы.
– Кир…
Мелодично пиликает телефон на столе. Я прочищаю горло, отвечаю на звонок. Агата сообщает, что мне нужно зайти к Зарине.
– Кир, все, уходи! – шиплю я. – Мне на ковер пора.
– Я здесь тебя подожду. Может, помогу донести до машины коробку. – И он поворачивается на кресле вокруг своей оси.
У меня нет времени на препирательства. Я с негодованием разворачиваюсь и иду в кабинет начальницы.
По пути меня останавливает Милана.
– Я слышала, ты тоже претендуешь на должность консультанта? – спрашивает она куда более прохладным тоном, чем обычно со мной общается.
И меня это отчего-то задевает. Вообще-то это Милана «тоже претендует», а я эту должность заслужила. Я талантливее и работала намного, намного усерднее… Но привычка сглаживать углы на работе берет верх, я прочищаю горло и как можно дружелюбнее отвечаю:
– Да, хочу попробовать свои силы.
Захожу в кабинет Зарины – и снова ощущаю на себе взгляды всех этих шикарных мужчин, глядящих с фото. На стене пополнение – Алекс Горный в новом брутальном имидже. Раз его добавили на стену, значит, тогда, в парикмахерской, я все правильно сделала. Выпрямляю спину и улыбаюсь.
Зарина стоит у стола, опираясь о него бедром, и листает глянцевый журнал. На ней шикарный костюм из матового шелка бирюзово-голубого оттенка: блузка и длинная юбка с вырезом до середины бедра.
– Стелла, что у тебя с волосами? – спрашивает она, и улыбка слетает с моих губ. – Появилась мода на бабушкины прически?
– Простите…
– Что с рукой? – Зарина не отрывает взгляда от журнала.
– Да так… производственная травма.
– А с макияжем что?
– Это… тоже, можно сказать, производственное…
– И у тебя воротник на платье подвернут. Ты когда в последний раз смотрела на себя в зеркало? – Зарина поднимает на меня взгляд, и в груди проскальзывает холодок. – Вчера ты не отвечала на звонки.
– Я…
– Стелла! – она повышает голос. – Не заблуждайся, мне не нужны твои ответы.
Зарина откладывает журнал в сторону, сканирует меня взглядом, и я словно физически чувствую, как он скользит по мне рентгеновской полосой.
– Когда будет результат?
«Через десять дней», – подсказывает разум.
– Через неделю, – выпаливаю я.
– Хорошо. Свободна.
«Могло быть и хуже», – думаю я, выбегая из кабинета. Могло быть намного хуже!
Поворачиваю к своему столу – а там Кир беседует с Миланой. Она стоит перед ним в короткой юбке, на ладонь выше колена, а он развалился в моем кресле, расставив ноги, как мужик в метро.
Да какого черта?!
– Тут какой-то парень в твоем кресле, говорит, ничейный, – воркует Милана, едва ли не облизывая Кира взглядом.
– Да, совершенно бесхозный. Хочешь – забирай.
Хватаю со стола сумочку, срываю с вешалки пальто и иду к лифту. Меня нагоняет Кир.
– Какая муха тебя укусила?
– У меня воротник загнулся. Не мог сказать? – Я распускаю волосы и, как могу, расправляю их руками. Даже расческу дома забыла!
– Да мне пофиг на воротник. Ты шикарно выглядишь!
– Не пофиг, Кир! Не пофиг! В моем мире это важно! Мой внешний вид – демонстрация профессионализма!
– А может, ты просто ревнуешь? – спрашивает он таким тоном, будто оснований у меня никаких.
Приподнимаю бровь. А надо было сказать: «Мне все равно».
– Я видела твое довольное лицо.
– Я же мужчина, я реагирую. Но я никогда тебе не изменял.
– Мне все равно.
Он останавливается, я нет.
– Все равно, были ли у меня другие женщины, когда я встречался с тобой? – Он нагоняет меня. – Ты серьезно?
– Дело вообще не в этом. – Я нажимаю кнопку вызова лифта.
– Тогда в чем? – не унимается он. – Если ты волнуешься, что о нас с тобой подумают, то не надо. Я сказал твоей подружке, что я твой клиент и между нами нет совершенно никаких отношений.
– То есть сфокусировал ее внимание как раз на наших отношениях.
– На их отсутствии.
Я прикрываю глаза.
– В общем, Кир, нам надо сосредоточиться на главном. – Мы входим в лифт. – У нас неделя на все про все. Лишь одна неделя. Учитывая, что мы анкету четыре дня заполняли, это очень мало. Сегодня мне надо быть на открытии ресторана «Ешь и смотри», но завтра мы с тобой ударно поработаем.
Я достаю телефон, листаю список контактов. Кир пытается заглянуть мне через плечо.
– И кому ты звонишь?
– Сначала запишу тебя в барбершоп, потом на маникюр.
– На какой маникюр?! – тараща глаза, переспрашивает Кир.
– Маникюр ногтей, – ехидно отвечаю я.
Выхожу из лифта. Кир за мной, но с таким опозданием, что едва проскальзывает в щель между дверями.
– Да ни за что в жизни! За кого ты меня принимаешь?!
– Так надо, Кир, – твердо говорю я.
Он выдыхает:
– Нужно было тебя поцеловать.
Я таращусь на него. Сбрасываю вызов.
– Что?.. Что ты сказал?
– Не нужно было тебя баловать, говорю. Поехала бы сама на такси, не закончилось бы все маникюром, – отвечает он с непроницаемым лицом.
Смотрю на него, прищурившись… Нет, не могу прочитать его взгляд.
– Все, Кир. На сегодня у меня от тебя выходной, встречаемся завтра. И чтоб без сюрпризов. И оговорок, – зачем-то добавляю я.
Глава 12
Калитка открыта, что странно. Собака облаивает меня и успокаивается – я здесь уже за свою. Молочу левым кулаком в дверь дома Кира, будто коллектор, а не консультант по имиджу.
Темно, как ночью, хотя уже семь утра. Свежо, от мороза при вдохе щиплет в носу. Все вокруг покрыто пушистым слоем снега, только от ворот ведет темная дорожка моих следов и вытоптано уже все крыльцо, пока я пританцовывала, чтобы согреться.
– Кир, просыпайся! Нас ждут великие дела!
Кир распахивает дверь, сонный, взлохмаченный, в парусиновых штанах, которые на его бедрах едва держатся. Чешет голый живот. При такой температуре на улице, кажется, от него вот-вот пойдет пар.
– Я пока не понимаю человеческую речь, – зевая и заплетаясь языком, говорит он.
– Ну и ладно, – стряхиваю с себя снег перчаткой. – Главное, чтобы ты понимал жесты. Вот этот, – поднимаю правую руку и сжимаю кулак, мой большой палец в повязке торчит вверх, даже оттопыривать не надо, – «оставляем». А вот этот, – переворачиваю кулак, – «уничтожаем».
– Кого? – от любопытства Кир начинает просыпаться.
– Не кого, а что. Твои вещи. Сегодня у нас разбор гардероба!
Кир словно и не рад такой замечательной новости: стоит на пороге, прикрывая собой проход.
– Что? У тебя снова не убрано? –
