Читаем без скачивания Бег вслепую - Десмонд Бэгли

— Нам нужно побыстрее убираться отсюда, — сказал я. — Я хочу как можно быстрее оказаться на главной дороге, где у нас будет некоторая свобода действий. Давай, собирайся!

— Завтрак?

— Завтрак подождет.

— А радиоантенна?

Я замер в нерешительности. Нам нужна эта антенна — я должен поговорить с Таггартом, но если нас заметили с воздуха, тогда сейчас в сторону Аскьи на полной скорости движется машина, набитая людьми с пушками, и я не знал, сколько времени осталось в нашем распоряжении. Возможно, антенна лежит где-то поблизости, но, с другой стороны, она вполне могла отвалиться где-нибудь на дороге в нескольких милях отсюда.

Я принял решение.

— Черт с ней! Поехали.

Кроме кофейных чашек и моих бритвенных принадлежностей нам было нечего собирать, и через две минуты мы выбрались из кратера по узкой колее. Нам предстояло проехать десять километров до главной дороги, и пока я вел машину, у меня на лбу выступили капельки пота от страха перед тем, что нас могло там поджидать, но все обошлось. Я повернул направо, и мы устремились на юг.

Через час я остановился возле развился дорог. Слева от нас протекала Иекулса а Фьеллум, теперь близкая к своему истоку и лишенная той могучей силы, которую она демонстрировала у Деттифосса. Я сказал:

— Здесь мы и позавтракаем.

— Почему именно здесь?

Я показал на развилку впереди.

— Тут у нас есть выбор из трех возможных вариантов — повернуть назад, либо воспользоваться одной из этих дорог. Если самолет вернется и заметит нас, я предпочел бы, чтобы это произошло именно здесь. Он не может находиться в воздухе вечно, поэтому мы будем оставаться на месте, пока самолет не улетит, заставив его гадать, каким путем мы направились.

Пока Элин готовила завтрак, я взял карабин, который был изъят мною у Грахама, и проверил его. Первым делом я его разрядил и заглянул в ствол. Я не почистил карабин после стрельбы, а так не следовало обращаться с хорошим оружием. К счастью, современный порох не обладает сильной коррозионной активностью, и один день задержки с чисткой не способен причинить такой непоправимый вред, как в былые времена. Ввиду того, что у меня отсутствовали ружейная смазка и специальный растворитель, я воспользовался машинным маслом.

Закончив чистку, я проверил наличие боеприпасов. Грахам зарядил карабин из пачки, содержащей двадцать пять патронов; один выстрел произвел он, и три пули израсходовал на Слейда я — итого остался двадцать один. Я установил прицельную планку на сто ярдов, так как если дело дойдет до стрельбы, мне вряд ли придется вести огонь по целям, удаленным на большее расстояние. Только киногерои, имеющие при себе невиданное оружие, снаряженное неизвестными боеприпасами, способны поражать своих недругов с пятисот ярдов.

Я положил карабин туда, откуда мог его легко достать, и поймал неодобрительный взгляд Элин.

— Хорошо, что по-твоему я должен делать? — спросил я оборонительным тоном. — Начать бросаться камнями?

— Я ничего не говорила, — сказала она.

— Да, не говорила, — согласился я. — Пойду искупаюсь в реке. Крикни, когда у тебя все будет готово.

Но сначала я взобрался на маленький бугорок, откуда мог окинуть взглядом окрестности. До самого горизонта не было заметно никакого движения, и такая картина являлась обычной для Исландии. Успокоившись, я спустился к реке, вода которой имела серо-зеленый цвет и была обжигающе холодной, но после первых мучительных секунд я почувствовал себя совсем неплохо. Освеженный купанием, я вернулся к машине и с жадностью набросился на свой завтрак.

Элин посмотрела на карту.

— Каким путем ты собираешься направиться?

— Я хочу проехать между ледниками Хофсйекюдль и Ватнайекюдль, — ответил я. Значит, от развилки мы повернем налево.

— Эта дорога с односторонним движением, — сказала Элин и передала мне карту.

Совершенно верно. Зловещий красный пунктир, изображенный вдоль линии дороги, означал следующее: Adeins faert til austurs — проезд только в восточном направлении. Нам же было необходимо проехать на запад.

Я нахмурился. Некоторые люди думают, что если ошибочно названная Гренландия[5] вся покрыта льдом, то в Исландии льда на самом деле совсем немного. Они глубоко заблуждаются. Тридцать шесть ледников покрывают одну восьмую часть всей территории страны, и один из них — Ватнайекюдль — занимает большую площадь, чем все ледовые поля Скандинавии и Альп взятые вместе.

Холодные просторы Ватнайекюдля лежали к югу от нас, и дорога, идущая на запад, огибала его справа по задней части массивного конуса Тредладингьи, — Замка Троллей, — огромного щитового вулкана. Я никогда не ездил этим путем, но прекрасно себе представлял, почему движение по дороге было односторонним. Она проходила по самому краю отвесных утесов и изобиловала слепыми поворотами, на которых можно было легко столкнуться с кем-нибудь лбами, далее не успев поспорить, кому проехать первым.

Я вздохнул и взвесил другие возможности. Правая дорога увела бы нас на север, в направлении, противоположном тому в котором я хотел ехать. Вернуться назад было бы для нас еще более губительно, поскольку это означало тройное увеличение километража. География Исландии имела свою безжалостную логику, которая сильно ограничивала выбор маршрутов.

Я сказал:

— Попробуем проехать по кратчайшему пути, уповая на bora, что по дороге никого не встретим. Сезон еще только начался, и наши шансы совсем не плохи. — Я улыбнулся Элин. — Не думаю, чтобы поблизости нашелся хотя бы один полицейский, который смог бы выписать нам квитанцию о штрафе.

— И здесь нет скорой помощи, чтобы подобрать нас со дна ущелья, — заметила Элин.

— Я осторожный водитель, такого никогда не случится.

Элин спустилась к реке, а я снова взобрался на холм. Все было тихо. На дороге, протянувшейся назад к Аскье, не было заметно облачка пыли, которое сказало бы о преследующем нас автомобиле, в небе не жужжали загадочные аэропланы. Я подумал, не позволил ли я своему воображению сыграть над собою злую шутку. Возможно, я убегал от фантома, порожденного моим мозгом.

«Виновный бежит от собственной тени». А я был виновен, да еще как! Я утаил сверток от Слейда, основываясь только на чистой интуиции — подозрении, которое Таггарт счел безосновательным. И я убил Грахама! Что касалось Департамента, то там меня уже предали суду, сочли виновным и вынесли приговор, и мне было интересно, какой окажется позиция Джека Кейза, когда я встречусь с ним у Гейзера.

Я увидел, что Элин возвращается к «лендроверу», поэтому последний раз окинул взглядом окрестности и, спустившись с холма, направился к ней. Ее волосы были влажными, а щеки становились все розовее по мере того, как она вытирала лицо полотенцем. Я подождал, пока она поравняется со мной, а затем сказал:

— Теперь ты влипла в это дело так же, как и я, следовательно, тоже имеешь право голоса. Что, по-твоему, я должен делать?

Она опустила полотенце и посмотрела на меня задумчиво.

— Я бы сделала то, что делаешь ты. Ты уже составил план. Встреться с тем человеком у Гейзера и отдай ему эту… штуку, чем бы она ни являлась.

Я кивнул.

— А что если кто-нибудь попытается остановить нас?

Она заколебалась.

— Если это будет Слейд, тогда отдай ему устройство. А если Кенникен… — Она остановилась и медленно покачала головой.

Я понял, в чем причина ее сомнений. Я мог договориться со Слейдом и, отдав ему то, что он хотел, уйти невредимым, но Кенникен этим не удовлетворится — он жаждет моей крови. Я сказал:

— Предположим, это будет Кенникен — что тогда я должен делать?

Она упала духом.

— Я думаю, ты захочешь с ним сразиться — использовать свою винтовку. Ты захочешь его убить. — В ее голосе было отчаяние.

Я взял ее за руку.

— Элин, я не убиваю людей без разбора. Я не психопат. Я тебе обещаю, что не будет убийств, пока этого не потребует самооборона; пока моя жизнь не окажется в опасности — или твоя.

— Мне очень жаль, Алан, — сказала она. — Но такая ситуация мне совсем незнакома. Я никогда не сталкивалась ни с чем похожим.

Я махнул рукой в сторону холма.

— Я кое о чем подумал, пока там стоял. Мне пришло в голову, что, возможно, моя оценка ситуации полностью ошибочна — что я неверно сужу о людях и их поступках.

— Нет! — сказала она твердо. — У тебя есть серьезные обвинения против Слейда.

— И все же ты хочешь, чтобы я отдал ему устройство?

— Зачем оно мне? — вскричала она. — Или тебе? Отдай его ему, когда придет время, — и снова будем жить своей собственной жизнью.

— Я бы хотел сделать все именно так, — сказал я. — Если только мне позволят. — Я посмотрел на солнце, которое стояло уже высоко. — Садись в машину, нам пора отправляться в путь.