Читаем без скачивания Журнал «Вокруг Света» №09 за 1986 год - Вокруг Света

— Как пройти к господину алькальду? — по испанской привычке спрашиваю привратника.

— К товарищу алькальду — второй этаж направо,— вполне серьезно поправляет он меня. Надо сказать, такое и сегодня редко услышишь в подобных учреждениях.

В кабинете Артуро дым коромыслом. Решаются проблемы строительства дома для многодетных семей, вопросы обеспечения населения питьевой водой, благоустройства нескольких окраинных улиц. А тут еще из соседнего городка Атарфе гость приехал — молодой педагог, тоже коммунист, Антонио Лусена, впервые избранный алькальдом.

Позже мы с Артуро Мартинесом совершаем обход его владений. В центре большого поселка нужда и бедность еще как-то упрятаны за каменные стены домов, где из кранов течет чистая вода, а под потолком зажигаются электрические лампочки. Но вот выходим на окраину и по крутой тропинке поднимаемся вверх. Лицо моего спутника разом мрачнеет. Его можно понять. Нас окружают жалкие глинобитные жилища, хибары, сколоченные из досок. В пыльных двориках бродят тощие козы и собаки. Чумазые дети не улыбаются. Изможденные женщины в черном стирают белье в деревянных корытах.

Он вступает в длительную беседу с мужчинами и женщинами. До меня только долетают обрывки фраз и самые заветные для здешних обитателей слова «агуа» и «лус» («вода» и «свет»). Алькальд не обещает им сразу резких перемен, райской жизни. Да они и сами понимают, что денег у скромного муниципалитета в обрез, что за каждую лишнюю песету на общественные нужды Артуро приходится постоянно драться. Он предлагает им идею коллективных работ по субботам и воскресеньям, идею работы на себя. А что? В этом что-то есть, обязательно надо попробовать. Жители квартала верят товарищу Мартинесу, ибо знают, как ненавистна каждому коммунисту сама мысль о бедности, неравенстве, произволе богатых.

Перемены в Иснальосе

— Ненавижу фашистов всех мастей и буду бороться с ними до конца! — эти слова вместо приветствия произносит Антонио Вальдивиа, невысокий, подтянутый, с симпатичным лицом. Для такого заявления у него есть все основания. На глазах Вальдивиа диктатура разоряла крестьян, обрекала их на голод, неграмотность, бесправие. И в личном плане у Антонио свои счеты с режимом. За принадлежность к компартии его не раз арестовывали, бросали в застенки. Однако всякий раз, очутившись на свободе, он снова включался в антифашистское движение.

Мы встретились с ним ранним утром на крохотной площади поселка Иснальос. Солнце словно нехотя поднималось из-за гор. Мое внимание привлекло объявление на столбе. Крупным детским почерком на нем было написано, что жители, не имеющие земли и работы, должны срочно записаться в очередь на коммунальные работы. Безработица — главная социальная беда всей Испании, но в восьми андалусийских провинциях она ощущается особенно остро. Коммунальные работы оплачиваются центральными властями, правда, весьма скудно. Заработанных главой семьи денег едва хватает, чтобы не умереть от голода. Но и такую работу может получить далеко не всякий.

— Унизительный труд для настоящего земледельца вот так ковырять землю без всякой пользы,— говорит об этих работах Антонио, когда мы через час останавливаемся возле группы его односельчан, которые не спеша подчищают мотыгами траву по обочинам дороги.— Унизительна эта работа еще и потому, что для ее получения нужно собрать целую кучу документов, доказывающих твою нищету. Фактически это жалкая подачка самым обездоленным. Разве не хотели бы они возделывать огороды и сады? Но их предков когда-то давным-давно обделили землей...

А совсем рядом находится поместье «Фаусена» — огромный пустующий земельный массив: его владелец считает, что сейчас ему невыгодно возделывать хлеб, виноград, помидоры. Он приказал вырубить все оливковые деревья, а они давали работу многим здешним семьям.

Латифундисту нет никакого дела до безземельных, едва сводящих концы с концами крестьян. Закон на его стороне. В Испании есть поговорка: «В Гранаде все возможно». Поговорка древняя, намекающая на произвол, обман, нечестность. Но, увы, она справедлива и по сей день.

Становилось все жарче. С соседнего поля потянуло ароматом незнакомой травы. Оказывается, это идет заготовка «томильо» — ценного растения, которое широко используется в кулинарии, медицине и парфюмерии. Какой-никакой, а все доход крестьянству. Наступает обеденная пора. Батраки располагаются подкрепиться прямо среди этого пряного царства. Из котомок и мешков извлекаются огромные, чуть ли не полуметровые в диаметре круги белого домашнего хлеба, помидоры, перец, бутылочка с оливковым маслом. Мужчины пускают караваи по кругу, привычно ломают их сильными руками. При этом каждый проделывает в своем ломте небольшие дырки, заливает в них оливковое масло, круто солит и аппетитно ест с сочными помидорами. Запивают холодной водой из горного ручья, в которую добавляется немного красного вина.

Кухня гранадского крестьянина выросла из его потребностей и возможностей. Мясо, например, едят только по воскресеньям и в праздничные дни. Ежедневный обед местной семьи чаще всего состоит из «мигас». Кипяченая вода заправляется толченым сухим хлебом, томатами, перцем, чесноком, потом добавляется оливковое масло. Получается своеобразная испанская окрошка, незаменимое и сытное блюдо в гренадскую жару. Ну а на ужин — «папиррана». Так здесь называют салат, приготовленный из неизменных помидоров, перца, лука и обильно политый оливковым маслом и виноградным уксусом.

Но не хлебом единым живет человек. Вот почему хочет Антонио, чтобы его земляки научились чувствовать себя по-настоящему свободными и независимыми. Надо избавляться от таких давних обычаев, как замкнутость и уединенность. Пора по-иному проводить свой досуг, справлять традиционные фиесты.

Вот почему Антонио давно замыслил создать в селе народный дом, прямо на свежем воздухе. Начало уже положено. Теперь нередко после трудового дня, собравшись на окраине, среди синих сосен, деревенские жители слушают последние новости в изложении самых грамотных и умеющих толково объяснять. Кто-нибудь из школьников читает им книги знаменитых испанских писателей — только здесь многие впервые узнали о Дон-Кихоте. Под руководством пожилых женщин начали вспоминать здешние старинные песни и танцы. На каждой деревенской фиесте молодые лихо отплясывают забытую было прекрасную «Ромериа ронденья». Антонио с женой и тремя сыновьями первый среди слушающих, поющих и танцующих. Но, конечно же, чаще всего ему приходится выступать: что-то рассказывать, объяснять, отвечать на вопросы. Порой вслед коммунисту Антонио Вальдивиа бросают косые, недоброжелательные взгляды. Кое-кто бранит и грозит из-за угла. Но это его уже не остановит. Ведь кто-то должен стать первым, кто-то должен бросить вызов средневековью в Иснальосе.

Дворики Альбайсина

В самом городе Гранада много исторических мест, памятников старины. Редким монументом своей эпохи является университетский городок. Самому университету не так давно исполнилось 450 лет. Неповторима по архитектуре площадь Виварамбла, ныне место бойкой торговли, свиданий влюбленных, а порой оживленных политических дискуссий. А на улочках Алькайсерии, где раньше находился арабский базар, можно сегодня купить изделия гранадских ремесленников, прежде всего керамику, сделанную руками мастеров из села Пурульена. Здесь же вам предложат чеканку, кукол, одетых в наряды разных андалусийских провинций, пестрые в горошек платья, в которых по праздникам щеголяют местные модницы. И все же наряду с дворцовым комплексом Альгамбры есть в городе еще одно место, которое словно магнитом манит к себе каждого приезжего. Это квартал Альбайсин, объявленный национальным историческим музеем-заповедником.

Раннее летнее утро. На улицах еще мало машин. Приятно освежает легкий ветерок. Перехожу небольшой мост через речушку Дарра, которая разделяет город на Гранаду нижнюю и Гранаду верхнюю. Внизу остаются величественный собор, университет, Виварамбла, Алькайсериа. Путь к Альбайсину лежит вверх по крутой дороге, вымощенной булыжником. Лепятся один к другому домики, построенные в мавританском или староиспанском стиле. Лабиринты узких улочек, крохотные площади, тупички, закоулки — все какое-то миниатюрное, музейное. Во многих домах сохраняются небольшие дворики-патио: сквозь ажурные решетчатые двери проглядывают зелень, пестроцветье, тихо журчащие фонтанчики. Тень и влагу в этих местах ценят превыше всего. И еще одна традиция, сохраняемая обитателями квартала с давних времен. Они украшают фасады своих жилищ изделиями из керамики, чаще всего это расписные тарелки всевозможных размеров. Хозяева как бы соревнуются между собой: а ну, прохожий, сравни наши украшения, какие из них тебе больше приглянулись!