Читаем без скачивания DeFlor - Сергей Че
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Это не так! Я ничего не знаю про нож! Я не убивала!
- Успокойтесь, мадемуазель. Успокойтесь. Полиция во всем разберется. Если вы не виноваты, вас отпустят. Полиция обязательно пойдет навстречу такой красивой молодой девушке. Но есть еще кое-что. Ваш телефон звонит каждые пять минут. Видимо, это ваша мать. Пока я не беру трубку, но в следующий раз буду вынужден взять и поговорить. Я пришел узнать, насколько ваша мать в курсе… ситуации.
- Нет! Ей нельзя рассказывать! Она ничего не знает.
- Не знает что?
- Ничего.
- Она не знает, где вы находитесь и что вы решили продать свою невинность?
Мия покраснела.
- Да. Она думает, что я выиграла путевку на курорт.
Баргас мило улыбнулся.
- Лгать не хорошо, молодая леди. В любом случае, мне придется сказать ей, что вы под подозрением.
- Прошу! Не надо! Я должна сама с ней поговорить.
- Исключено. Полиция запретила вам любые контакты, пока они не снимут с вас показания.
- А может вы сами… можете снять с меня… показания?
О, девочка моя красивая, снова улыбнулся Баргас. Я бы снял с тебя не только показания. В первую очередь, я бы снял с тебя все эти лишние тряпочки.
- Увы, не могу. Я не полицейский. Но могу с ними поговорить. Возможно, они разрешат вам один разговор. Вообще-то по правилам они обязаны это сделать. Но тут крайне необычная ситуация. Я поговорю.
- Хорошо, - прошептала Мия, размазывая по щекам слезы. – Буду вам крайне благодарна.
Конечно, будешь, детка. Неоднократно и в разных позах.
- У мамы больное сердце, - добавила она. – Может не выдержать, если долго не получит от меня вестей или услышит что-то… плохое.
- Прискорбно слышать, - Баргас сочувственно покачал головой. – Я постараюсь быть… тактичным. И с вами, и с вашей мамой.
Мия привстала с кровати, поправляя платье, и повела бедрами так, что у него сразу встал колом. Если б не свободная рубашка сверху, было бы заметно. Он отвернулся, чтобы успокоиться. Он не хотел сейчас ни говорить, ни звонить. Он хотел шагнуть к ней, разорвать тряпки, опрокинуть на кровать, раздвинуть ноги, вогнать изнывающий ствол в ее девственную щелку и драть, драть до тех пор, пока кровь не потечет напополам со спермой по этим нежным белым ляжкам.
Но это было бы слишком просто. Это можно сделать прямо сейчас, и никто ему не помешает.
Нет. Она должна сама приползти к нему на коленях.
- И последнее, - сказал он. – К вам может заявиться одна из других девушек. Которой не сидится во флигеле. Если вы ее увидите, вы же сообщите мне?
Мия испуганно взглянула на него и шмыгнула носом.
- Конечно. Обязательно.
- Нисколько не сомневаюсь. Доброго дня, мадемуазель Мия.
Дверь скрипнула, закрываясь.
9
- Какого хрена?! Какая еще благодарность? – прошипела Алина, едва перескочив подоконник. – Ты что, ослепла? Не видишь, что этому ублюдку надо?
Мия отступила перед ее напором.
- Что?
- Отодрать тебя во все щели, вот что! Это у него на роже написано. В голосе услышишь, если прислушаешься. Да он уже уверен, что… - Алина махнула рукой. – Короче, не верь ни единому его слову. Экспертиза ножа – бред, она так быстро не делается, тем более на какой-то вилле. Это я тебе как дочь полицейского говорю. Запрет на звонки – вдвойне бред. Один звонок это право любого задержанного, даже серийного людоеда. И даже в таком захолустье. А ты вообще не задержанная! Он не имеет права тебя ни арестовывать, ни задерживать. Он не полицейский. А вообще никто. Его самого арестовать надо за незаконное лишение свободы. Короче! Требуй. Звонок. Адвоката. Чего угодно. Защищай свои права! А не мямли! «Буду крайне благодарна». Блин, да что с тобой не так?!
Мия сжалась, сидя на кровати, и закрыла ладошками лицо.
- Вся его болтовня, - добавила Алина, - направлена только на одну цель. Залезть тебе в трусы. Я не удивлюсь, если все эти ножи с приглашениями тоже он подбросил. Манипулятор хренов. В следующий раз придет, скажи ему, я жду полицию и адвоката. И больше ничего не говори.
Мия подняла голову.
- Он же здесь главный.
- Да похрену. Главный – не значит, что ему все можно.
- Я просто должна позвонить маме. Мне нужен мой телефон. Ты мне поможешь?
- Как? – хмуро бросила Алина.
- Я знаю, где он. В его кабинете. Меня там допрашивали. Я расскажу, как добраться.
- А сама чего не доберешься? – Мия испуганно распахнула глаза. Алина махнула рукой. – Ладно, проехали. Телефон-то, небось, в сейфе?
- Он его в ящик стола спрятал.
Алина подумала.
- Хорошо. Только сперва я своими делами займусь. А то с тобой совсем про них забыла. А потом туда загляну.
- Извини.
- Скажи лучше, с чего это ты матери не рассказала, куда, а главное зачем направилась?
- А ты что, рассказала?!
- У меня нет матери. Умерла. Но была бы жива, рассказала бы. Не чтобы разрешения попросить, все равно было бы бесполезно, матери таких разрешений не дают, если это настоящие матери. А просто поставила бы перед фактом. Мать должна знать, что с ее дочерью.
- Ты не понимаешь. То, что мы все собирались сделать - это грех. Смертный. Если она узнает, не простит.
- А что же сама здесь делаешь, раз грех?
Мия молчала. Долго. Потом сказала:
- Эти деньги были моим последним шансом выбраться из нашего района. Получить нормальное образование. А теперь… - она всхлипнула. - Все это – мое наказание за грехи. В делах и помыслах.
По ее щекам опять потекли слезы.
- Хреновый, видать, райончик, - сказала Алина. - Ну ладно сырость разводить. Достану я твой телефон, - она выудила из кармана мобильник. – Вот схема здания. Ткни пальчиком, где его кабинет.
10
Большой дом казался вымершим.
Его коридоры были пусты, большинство помещений закрыты. Везде царила полутьма, и мигали красные огоньки видеокамер.
Создавалось впечатление, что
