Читаем без скачивания Убийства в «Маленькой Японии» - Барри Лансет

Ренна поднял голову.

– Этот толстосум навязался к тебе?

– Да.

– Лишь намекни, и он отстанет.

Мы замолчали. В комнате детективов все уже расселись по рабочим местам, в основном разговаривая по телефонам. К доске у дальней стены были прикреплены график дежурств, пара фотографий людей, объявленных в розыск, а под надписью «Преступник недели» красовался снимок мэра, на лицо которому прилепили вырезанную из черной бумаги маску. Разглядывая все это, я размышлял, насколько большим испытанием для моей дружбы с Ренной может оказаться это дело, грозившее стать резонансным. На карту поставлена дальнейшая карьера лейтенанта, и ему придется осторожно лавировать среди многочисленных подводных камней, которыми усеют его путь политики и полицейское начальство.

Ренна наклонился ко мне.

– Впрочем, можешь работать для Хары, но все, что узнаешь от него, сразу сообщай мне. И предупреждай, если он что-нибудь затеет.

– Харе нужны результаты, а не информация, и проблем он создавать не будет. Но мне необходимо провести инструктаж для своих парней в Токио. Только после этого они смогут начать работать.

Лейтенант сдвинул густые брови.

– Хорошо, но только чтобы все оставалось строго между нами.

– Договорились. Что, городской совет уже начал давить на тебя?

– Не то слово, правда, в данный момент они больше заинтересованы во мне, чем я в них.

– Не боишься, что их отношение изменится?

Вся жизнь Ренны была связана с полицейским управлением Сан-Франциско, и никакая альтернативная работа его бы не устроила.

– Так и будет, если не добьемся результатов. Дадут пинка под зад, и это в лучшем случае. Затянем с расследованием, и мэр непременно вмешается. Ты с ним знаком?

– Нет.

– Сейчас познакомишься.

В стеклянную дверь у меня за спиной постучали. Ренна взмахом руки пригласил посетителя зайти. И в кабинет вошел сам мэр Гэри Гурвиц, за которым следовала троица в строгих костюмах: член городского совета Кэлвин Вашингтон, заместитель мэра Роберт Деймонд и Гейл Вонг – пресс-секретарь главы города и, по слухам, самая опасная тигровая акула во всем его окружении.

– Гэри! – воскликнул Ренна, поднимаясь навстречу. Следуя его примеру, я тоже встал из-за стола.

– Сиди, сиди, Фрэнк. Надеюсь, не помешал?

– Нет, вы как раз вовремя, – сказал Ренна. – Позвольте вам представить Джима Броуди. Я уже рассказывал вам о нем. Мы привлекли его консультантом по делу в «Маленькой Японии».

Мэр улыбнулся:

– Да, конечно. Значит, я действительно удачно выбрал время для визита. Мне необходимо быть постоянно в курсе событий, и я рад встрече.

Он был в костюме из ткани с узором в елочку, белой сорочке и нежно-голубого цвета галстуке. Весь этот ансамбль выгодно подчеркивал его вьющиеся черные волосы и проницательные серые глаза.

Мы обменялись рукопожатиями, и Гурвиц представил мне своих спутников, руки которых мне тоже пришлось долго трясти, причем особенно пристально в меня вгляделась оценивающим взглядом именно Гейл Вонг. Потом мэр объяснил:

– Я тут как раз встречался с судьей Тэйлором и решил заглянуть ненадолго, чтобы узнать, нет ли у вас новостей.

Было очевидно, что никаких новостей он не ждал, и потому я не без тайного удовлетворения наблюдал, как Ренна делится с ним информацией, полученной от Ноды.

– Мы сумели определить происхождение кандзи.

Мэр сначала безмерно удивился, а затем на его лице отобразилось удовлетворение.

– Неужели? Что ж, это важно. Потрясающее достижение. А мне говорили, что это полный тупик.

– Кто говорил? От меня вы не могли слышать такого, – произнес Ренна.

– Да так, другие источники информации.

Он посмотрел на меня и опять чарующе улыбнулся:

– Полагаю, подобного успеха добились вы?

– Мой помощник, – ответил я.

Он снова сжал мне руку.

– Фрэнк сказал, что вы настоящий эксперт во всем, что касается Востока. Вы меня действительно порадовали сегодня. Отличная работа, джентльмены. Продолжайте в том же духе. Мне бы очень хотелось, чтобы расследование этого трагического дела завершилось в сжатые сроки.

– Поверьте, нам тоже, – заметил Ренна.

– Отлично. Я попрошу Гейл или Роберта непременно связываться с вами пару раз в день, чтобы узнавать свежие подробности, если не возражаете.

– Разумеется, – заверил Ренна.

– Вот и превосходно, – сказал мэр, пожав мне руку в третий раз, и делегация удалилась.

– Экспрессивный тип, – усмехнулся я.

– Да, но пусть это не вводит тебя в заблуждение. У него острые зубы. Это роднит их всех. Но особенно опасна Гейл. В прошлом она была вице-президентом крупной компании в Кремниевой долине. Боб – владелец крупной торговой компании, сколотивший многомиллионное состояние, а Кэлвин разбогател с помощью сети ресторанов в Окленде и Фремонте. В общем, птички с мощными клювами. Ходят слухи, будто Гурвиц уже натаскивает Гейл и Боба к выборам. Ее готовит в заместители, а Бобу хочет уступить свое кресло, когда придет время уходить. Как видишь, он превратил это в аналог семейного бизнеса.

– Все могло быть гораздо хуже.

– Верно. – Ренна опрокинул в себя остатки кофе, причем, судя по выражению лица, он был бы не против, окажись в чашке напиток покрепче. – Да! Забыл кое-что рассказать. Наши криминалисты обнаружили дополнительные данные.

– Какие?

– Боюсь, аппетита тебе мой рассказ не улучшит, – сказал он, слегка помрачнев.

– У меня он и так почти отсутствует. Хуже быть не может.

– Еще как может! Ты знаешь что-нибудь о принципах распределения кровавых брызг?

– Нет.

– Странно. При столь частой стрельбе на наших улицах это быстро развивающаяся отрасль криминалистики. Уже почти отдельная наука.

– Неужели?

– Поверь на слово. Когда пуля пронизывает тело человека, она вызывает распыление мелких капель крови. Если пуль несколько, каждая распыляет кровь по-своему. И брызги распределяются в точной последовательности. Более поздние ложатся на более ранние. Направления разные, как и группы крови. Вода с водой сразу смешивается, но не кровь, которая густа, как масло. Когда поздние капли попадают на более ранние, они образуют поверх них круги или полукруги, но не растворяются, потому что кровь начинает свертываться в то же мгновение, когда оказывается в воздушной среде. При массовых расстрелах эксперты собирают образцы, составляют графики и вычисляют, в кого стреляли первым.

У меня заныло под ложечкой.

– И как это было в нашем случае?

– Всех пятерых уложили в течение нескольких секунд. Ни одного промаха. Но даже при такой скорости все равно удается уточнить последовательность. Стрелок подошел сзади вплотную и первым завалил крупного мужчину, который шел последним. Затем перевел ствол на других взрослых – сначала на отца, потом на мать. Слева направо. Опустил ствол ниже и расстрелял детей – справа налево.

Мы затихли, и молчание наше длилось значительно дольше того времени, которое потребовалось кому-то, чтобы уничтожить всю семью Накамура. От этой мысли мне сделалось жарко. Моя собственная кровь жгла мне вены изнутри.

– Очень расчетливо, – тихо произнес я.

– И профессионально. Первым устранили мужчину, способного оказать сопротивление.

– И какой же вывод из этого следует?

Ренна глубоко вздохнул.

– Для меня очевидны две вещи. Во-первых, это была казнь.

– А во-вторых?

– У нас гораздо меньше времени, чем я думал. Нужно действовать быстрее.

– Ну, это и так было понятно.

Впрочем, как выяснилось, не о скорости действий нам следовало подумать в первую очередь.

Глава восемнадцатая

Я заметил его после полудня на второй день.

Настало время обедать, а нога меня тревожила уже значительно меньше, и потому, припарковав машину перед магазином, я неспешно двинулся к расположенному в пяти кварталах на Стейнер-стрит мексиканскому ресторанчику, который привлекал вечно праздничной атмосферой. Там я, по своему обыкновению, заказал буррито из курицы с дополнительной порцией сальсы и съел почти все, что мне принесли, хотя совсем недавно жаловался на отсутствие аппетита. Расплатившись, я направился в сторону Ломбард-стрит, наслаждаясь великолепным летним днем.

Я просто купался в лучах солнца, стараясь дать немного нагрузки раненой ноге и чувствуя приятную легкость во всех мышцах тела. Едва ощутимый послеполуденный бриз с чуть заметным запахом морской соли обещал перемену погоды и туманную прохладу ближе к вечеру. Но сейчас горячее калифорнийское солнце пекло во всю мощь, грея мне плечи и окрашивая тротуар в желтоватые тона заварного крема.

И в этот момент я ощутил его присутствие. Тело мое напряглось. Предплечья мгновенно покрылись гусиной кожей. В тех краях, где мне доводилось прежде жить, это называлось «системой раннего оповещения Южного Централа». Доведенная до совершенства стараниями моего корейского соседа, сейчас она сработала безотказно.