Читаем без скачивания Никто не уполномочивал. (Просто думаю так) - Василий Гурковский

И это вызывает у основной массы людей, особенно молодых, уже не зависть, а злость и лютую ненависть, но не к тем, кто шикарно живет, а к власти. И эта ненависть умело направляют на власть те, кто сегодня готовит и проводит так называемые акции протеста. Причем они умело суживают протестные направления, как бы конкретизируя и подчеркивая виновных во всех бедах. Вот тогда и появляются фамилии Путин, Лукашенко. А других вроде бы и нет (на других денег не дают).

Как мы жили раньше? Пусть кто-то смеется, но мы жили хорошо по нашим человеческим меркам. Да, трудно было в войну и в первые, голодные послевоенные годы, но всем было трудно, кроме вездесущих проходимцев и жулья. Мы работали, отдыхали, пели, играли, любили и свободно ходили по своей земле в любое время суток. Конечно, были и разные интересы. В конце пятидесятых, например, когда я, по 12–16 часов или сутками, пахал целину в Казахстане, глотая пыль, давал стране хлеб, мои сверстники в страусиных одеждах, бренчали на гитарах по московским бульварам. У многих из них были родственники за рубежом и деньги. Конечно, им было «тяжело» дышать в Союзе и они стремились за рубеж и были недовольны на власть, их не выпускающую. Мы знали о них, но им не завидовали так, как завидуют и злятся нынешние молодые. Мы просто жили полнокровной жизнью, никакое КГБ над нами не стояло (наверное мы были ему неинтересны). Да, была масса текущих проблем, необязательных недостатков, НО было главное – была жизнь, а сегодня ее просто нет. И если можно было, я бы никогда не променял нашу прошлую жизнь на нынешнюю. В прошлой жизни мы надеялись постепенно что-то изменить, сейчас мы ни на что не надеемся.

Зачем мне сотни марок пива, колбас, суррогатных белковых мясных изделий и автомобилей, если я не могу всем этим пользоваться? Раньше я мог (и так и было!) сесть на машину и за двое суток доехать, к примеру, в Казахстан, проведать родственников. Из сотни поездок, мог Один! раз, иметь какие-то мелкие неприятности. А сегодня я из сотни раз буду гарантированно иметь тысячи неприятностей, до самых худших. Ведь каждое территориальное образование на Украине, которую надо проехать насквозь, да сегодня и в России – это своеобразные бандитские укрепрайоны, где переплелись все – власть, криминал, правоохранительные силы и т. д, которые ни на машине, ни пешком чужой не пройдет. За эти годы мы потеряли главное – чувство собственной безопасности и теперь не то, что куда-то ехать – вечером на улицу выйти опасно, тем более выпустить детей. Грустное и смешное в том, что именно по инициативе экономических преступников, настоящих и потенциальных, которые хорошо знали, что ущерб в 10000 рублей по закону – уже «в крупных размерах» и за него положена «вышка», а ими уже совершенное, тянуло на миллионы, был " протащен» наверное с похмелья, еще в самом начале деятельности первого российского Президента, нормативный акт о моратории на смертную казнь. На мой взгляд, для России тех лет, да и сегодня, это была грубейшая политическая государственная ошибка. Инициаторами были Экономические преступники, которые опасались за свою жизнь, но действие нормы перетекло и на другие уголовные преступления (убийства) и это стало началом правового краха, потому что пресловутого «пожизненного», при продажности всей системы вынесения приговора и исполнения наказаний, просто НЕ БОЯТСЯ. Отсюда все наши беды. Верю, что кому-то все-таки придет в голову мысль вернуться к смертной казни, хотя бы поэтапно, хотя бы показать, что адекватное наказание неизбежно. Этот вопрос тоже из серии развала России. Поэтому все платные «защитники» прямо рыдают, борясь против смертной казни, «жалея» преступников, жалея именно потому, что они (преступники) работают в ущерб России.

Период, как вы называете – Ельцинизма – это когда Россией, по словам очевидцев, правил «Клуб по интересам», а главный сидел и все подписывал. Когда не мог писать сам, ставили факсмиле или подписывал кто-то из «семьи». Шла раздача собственности, естественно, не даром. Есть такое выражение «олигархов назначали» и это, скорее всего, правда. Ну как, например, взять деньги с нефтяной скважины или рудника? Напрямую не возьмешь, да и что народ скажет, а так – отдали почти даром какому-то Иванову, а он им принесет чемодан или ящик с «ЗЕЛЕНЬЮ» и всем хорошо. Вот так и работали, Помните как в мультфильме князь говорил: «И казна моя и конь мой». Так и здесь. Есть Россия, есть госсобственность, есть «клиенты» и есть факсмиле. Полный набор. Как только Россия вытерпела весь этот кошмар!

В других государствах-республиках на постсоветском пространстве тоже происходило нечто подобное, но не так масштабно и не так открыто и нагло. Им тоже немало чего досталось и тоже уже почти все распределено. Получив готовые государственные образования, необходимую инфраструктуру и немалые, а местами очень немалые природные богатства, новые суверенные страны первые 10–15 лет находились в радостной эйфории свободы и международного внимания. Как однажды сказал один из первых президентов республики: «Я понимаю суверенитет, это когда меня встречают у трапа самолета с хлебом– солью». Мы сказали ему тогда, что разве ради этого нужно было наделать столько бед твоему народу, на что он просто ничего не мог ответить, повернулся и ушел. Думаю, эти страны и их руководители скоро поймут, что без нормальной взаимовыгодной интеграции, а то и объединения с Россией, перспективы у них неважные. Они (перспективы) были бы уже сегодня еще хуже, если б не было перед миром сдерживающего фактора – их ядерного соседа – РОССИИ. Им нужно беречь и лелеять это соседство, а лучше, как я уже сказал, из соседей перейти в разряд сестер-братьев. Посмотрим, что будет дальше.

13. Что для вас значит развал Союза? Вы помните, что делали в день подписания злосчастного документа в Вискулях?

Развал Союза для меня был личной трагедией. Мне тогда шел уже шестой десяток и с высоты опыта жизни, я представлял себе последствия этого дикого действия. Честно говоря, масштабы реальной трагедии, превзошли в разы мои опасения. Скрытность сговора и оперативное принятия решений на парламентах трех государств-участников, все говорило о заказном характере действа. Реформаторы от Украины, Белоруссии и самой России почти все тогда находились в Москве и на разные голоса радовались, прославляя «геройскую» троицу, тайно, чуть ли не на коленях, слепивших и подписавших тот злополучный документ. И ничего, никакой реакции, ни ареста со стороны Президента СССР, ни возмущения масс, потому что все было сделано так, как учили, в рамках оговоренных с кем-то позиций по развалу. Как восприняли люди этот сговор? Во всех трех странах – фигурантах-подписантах – никак, кроме визга радикалов-демократов, предвкушающих новые возможности. Люди просто устали от всех этих болтунов– перестройщиков, но были и такие, что радовались и из простых смертных. Некоторые знакомые наши в Украине, русские по национальности, радостно восклицали: «Теперь заживем на Украине, у нас все есть – земля, вода, люди, море во весь Юг! Отлично». Через несколько лет они уже кусали локти, когда поняли, что и жить нельзя, да и уехать уже некуда. Я думаю, что развал Союза, да еще так нагло и примитивно, стал кульминацией всего антироссийского движения за последние 300–400 лет.

Жалею, что о том беловежском сборище и их намерениях не узнали оставшиеся в живых белорусские партизаны. Однозначно, из той группы диверсантов живым Вискули не покинул бы никто. Наверняка это было бы справедливо.

В тот злополучный день, 8 декабря 1991 года, – парадокс! – мы принимали группу итальянских кампаний. Работал я тогда заместителем генерального директора НПО «Днестр» в Тирасполе и мы готовили многосторонний договор о совместном сотрудничестве по современной переработке овощей. На следующий день сообщили о договоре в Вискулях, который мы не восприняли всерьез тогда. Потому и запомнил тот день. Через неделю 17 декабря был Сход по возрождению Черноморского казачества. Если мы не приняли всерьез Вискули, то итальянцы отнеслись к этому иначе. И когда еще через неделю, мы прибыли в Москву для подписания с ними договора о сотрудничестве, они вежливо извинились и отказались. Сказали, вы сперва у себя дома разберитесь, а потом будем говорить дальше. Вот такие Вискули…

14. Как вы относитесь к белорусской литературе? С творчеством каких современных белорусских писателей Вы знакомы?

Всегда с большим уважением отношусь к белорусским писателям. Особенно к классикам и особенно к классикам военно-патриотического жанра. М. Зарецкий, В.Быков, А Чернышевич, М.Лыньков, естественно, Я.Колас и Я. Купала.

Знаком, но не воспринимал по духу творчество «радикалов» перестроечной поры.

Лично знаком и имею подборку книг в подарок от Н.И. Чергинца. Он не только замечательный писатель, но и в какой-то мере, мой земляк. В молодые годы он играл за кишиневскую футбольную команду «Молдова». Да еще так играл, что многие болельщики специально ходили «на Чергинца», раньше это практиковалось.