Читаем без скачивания Сверх Меры - Алена Багрянова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вампир что-то прошипел на неизвестном мне языке и начал разрывать крышу в разные стороны от пробоины. Йоан вновь сделал резкий разворот, и вампир повис по правому борту. Он был безумен, громко смеясь и тряся головой с высунутым языком. Сумасшедший облизнул стекло, крепко вцепившись в меня взглядом. Это было омерзительно.
— Мэйер, за руль! — рявкнул босс.
Я и не заметила, что мы уже мчались по трассе. Первородный снаружи заржал громче прежнего и начал что-то скандировать во всю глотку на странном языке. Мы с Йоаном поменялись местами, и он тут же исчез из салона. Какого черта? Черная фигура пролетела над капотом далеко перед нами и врезалась в толстый ствол дерева.
— Сволочь! Всегда хотел ему надавать, — мой босс опять сидел рядом и тяжело хватал ртом воздух.
— Это ты его так… метнул? — сказать, что я была в шоке, это ничего не сказать.
Откуда в этом худощавом с виду мужчине скрывалась такая сила? Он смог уйти из зала, где был сам Главный! Я поежилась. Что же он еще умел?
«Возможности нашего мозга безграничны!» — уверял наш учитель по биологии. «Все вы знаете миф о том, что человек использует лишь десять процентов ресурсов своего мозга. Но эта псевдонаучная ерунда давно опровергнута. У нас есть области мозга, отвечающие за определенные процессы, происходящие в нашей жизни, которые задействованы постоянно. И эта штука в черепной коробке требует от нас много энергозатрат. Как известно, эволюция обычно устраняет лишнее. И то, что масса нашего мозга с течением миллионов лет только возросла, говорит о его важности для нашего организма и работе в полную силу, ну насколько позволяют внутренние энергетические ресурсы. Существует теория о том, что если тело сможет давать мозгу намного больше энергии, чем обычно бывает, то человек сможет открыть в себе новые неограниченные возможности. С другой стороны, а что если мозг станет не таким требовательным к энергии и кислороду? Что, если он сможет обходиться не двадцатью процентами всей энергии тела, а скажем десятью? Что произойдет тогда?»
Странно, что именно сейчас в моей голове возникло воспоминание о той лекции. Что если первородные вампиры, это вовсе не создания Сатаны и дьявольских сил, а просто новый виток эволюции? Новый вид, умеющий управлять энергией своего тела. Их кровь настолько совершенна, что может обратить смертного в новый вид, правда, с потерей некоторых возможностей. Этим можно объяснить, почему низшие вампиры так слабы. Ведь пока кровь первородного дошла через десятки носителей до низшего вампира, она могла утратить основную функцию управления энергией, оставив им лишь утроенную уязвимость к солнечному излучению, усвоение которого требует определенных энергозатрат для тела.
Я украдкой взглянула на вампира.
А что может первородный ни с кем и никогда не делившийся своей кровью?
— Что угодно, — вслух произнесла я, сама того не ожидая.
— Что? — он был сама невинность. — Пусти меня за руль, нам надо успеть кое — куда. Самолет Рачинского ждет нас.
— Вы же вроде как…
— Мы давно все спланировали на случай возникновения подобной ситуации. Радомир старался действовать согласно нашему плану, правда я забыл посвятить его в твой маленький и мерзкий секрет, Мэйер, чему он очень огорчился.
На самом деле тяжеловато меняться в машине местами на скорости сто тридцать километров в час, да еще и на загородной трассе. Если бы я проделывала это с обычным человеком, то мы, наверняка бы, разбились, но Йоан, казалось, контролировал все до мельчайших деталей. И двигался невообразимо быстро.
— Ты так и будешь продолжать «моргать» с места на место, как какой-то компьютерный глюк?
— Мэйер, ты смертная и медленно реагируешь, поэтому тебе кажется, что я «моргаю», — сосредоточенно произнес вампир, думая о чем-то другом.
Конечно, я же чертова слабачка.
Тем временем снаружи снег начал пролетать все быстрее. Белыми тучами он нападал на машину, стелился по дороге и витиевато вновь взмывал вверх. Белые змейки на темно — сером асфальте казались живыми и ползли в поисках очередной жертвы. Настоящий безумный танец ветра и снега. Необычайно красивый и обманчиво опасный. Ох, не хотела бы я сейчас оказаться на улице.
— Что ты еще умеешь? — я спросила прямо, чувствуя, как что-то в моем сознании тревожит меня.
Йоан, конечно же, не ответил, глядя на дорогу. Я знала, что с такой реакцией ему не особо требуется пристально следить за трассой. Этот вампир вообще редко отвечал на мои вопросы, чаще говоря «Это не твое дело, Мэйер» или «Зачем задавать вопросы, если знаешь, что не получишь на них ответа?». Босс давал ровно столько информации, сколько требовалось для того, чтобы выполнить работу или выжить.
— Мы ведь выберемся? — спустя несколько минут спросила я.
— Опять вопрос. Ты знаешь, что я не отвечу, нахрен понапрасну колебать воздух?
— Да пошёл ты, Йоан, не можешь не быть букой? — я рассердилась. — Можешь хоть раз нормально, по — человечески со мной поговорить? Хоть раз! Ты вечно ворчишь и говоришь, что я должна стать умнее, доверять тебе и не делать необдуманных вещей за твоей спиной, но как…
— Заткнись… — сквозь зубы процедил он.
— Отлично, Йоан! Просто здорово, опять затыкаешь мне рот, придумай что-нибудь новенькое, ибо меня это достало. Пусть ты хоть во сто раз сильнее и быстрее меня, но хоть убей, я больше не…
— Заткнись, идиотка! — тихо произнес вампир, посмотрев при этом на меня так, что все дальнейшие возражения застряли в горле.
Черт подери, как он это делает? И что со мной такое? Наверное, это ПМС.
— Помолчи. Ты не представляешь как я… голоден. А тут ты со своими вопросами. Подумай хоть раз головой, а не задницей. С каждой секундой голод все сильнее, и, если я еще буду разводить с тобой беседы, он, наверняка, победит.
Я только сейчас заметила, как сильно Йоан сжимает руль, и с каким усилием размыкает челюсти. Его клыки еще сильнее удлинились с момента нашего побега.
— Так в чем проблема? На, пей. — Я сунула ему под нос свое запястье.
Йоан резко ударил по тормозам, и машина пошла юзом. Ремень безопасности, который я пристегнула по привычке, больно впился в меня. Тело тряхнуло как кукольное. Сработала антиблокировка, и босс сумел выровнять машину. Мы остановились. В моей голове была одна круговерть.
— Мать
