Читаем без скачивания Десять веков белорусской истории (862-1918): События. Даты, Иллюстрации. - Владимир Орлов

Чем руководствовались ордынцы, обходя стороной близкие и совсем не бедные земли Беларуси? Историки объясняли это разными причинами. Чаще всего говорили, что монголо-татары не дошли до Беларуси, поскольку были ослаблены борьбой с русскими княжествами. Однако под Киевом Батый имел войско намного большее, нежели под Рязанью. Его тумены победно пронеслись по Европе, и если бы не смерть великого хана — неизвестно, чем бы все закончилось.

Также не вызывает доверия мнение, будто татары просто не хотели идти в белорусские леса после украинских просторов: не испугали же их чащи и болота Восточной Руси.

Таким образом, пока неизвестно, по каким причинам Беларусь осталась в стороне от Батыевых путей. Между тем это обстоятельство имело для исторических судеб белорусов особое значение.

Первое вторжение татарской орды в Беларусь произошло спустя двадцать лет после Батыя. Оно было вызвано активностью правителей Великого Княжества Литовского на востоке. Когда их дружины начали совершать походы на Смоленщину, орда встревожилась.

Зимой 1258/59 года на запад Беларуси двинулось большое татарское войско во главе с ханом Бурундаем. Последний повелел участвовать в походе галицко-волынскому князю Васильке, написав: «Иду на Литву, ежи еси мирен — пойди со мною», — и тот не отказался.

Вместе с ордой в Белорусское Понеманье вторглось галицко-волынское войско князя Васильки, а Данила Галицкий сам напал на Волковыск — видимо, чтобы не уступать в инициативе хану Бурундаю.

Согласно летописи, коалиция опустошила громадные территории на западе Беларуси.

Эти набеги на наши земли повторялись еще не раз. Азиатские захватчики вторглись в Беларусь в 1275 году — и с ними пошли их галицковолынские союзники, затем то же произошло в 1277 году, когда ногайская орда налетела на Городню и Новогородок.

Третий поход состоялся в 1287 году. Всякий раз татары «чинили великое лихо и много пакости», однако эти вторжения не угрожали Беларуси ордынским господством.

Уничтожение немецких рыцарей Давыдом Городенским

Подчинив пруссов, рыцари Тевтонского ордена сразу же двинулись на земли Великого Княжества Литовского, в том числе на Белорусское Понеманье. Уже в 1284 году рыцари появились под Городней, штурмом овладели замком и сожгли город. В 1295-м крестоносцы напали на Городню и Новогородок. В 1305 и 1306 годах вновь приходили воевать Городню, а в 1311-м — вторгались дважды. Во время своих рейдов рыцари опустошали большие территории, угоняли людей и скот.

В ответ наше государство организовывало походы в пределы Пруссии. К примеру, в 1311 году великий князь Витень повел полки далеко в глубину орденских владений, но этот его поход завершился неудачей.

С начала XIV века натиск немецких рыцарей на Великое Княжество усилился. Белорусское Понеманье, страдавшее от них наиболее часто, приобрело тогда своего защитника — городенского старосту Давыда. Сын прославленного Довмонта, Давыд от природы был наделен необычайным военным талантом и поэтому стал одним из ближайших соратников великого князя.

Правя в Городне, Давыд не раз встречал у стен своего замка немецких рыцарей, не единожды громил их на своих землях и водил дружины во владения тевтонцев. Одну из наиболее удачных акций против крестоносцев он осуществил в 1314 году.

В тот год тевтонские рыцари трижды ходили на Великое Княжество Литовское. В первый раз они достигли Медников, где остановились на ночлег. В ночной темноте на их лагерь внезапно налетели наши воины. Основательно потрепанный отряд крестоносцев жестоко мстил — жег деревни, захватывал в плен мирных жителей и 700 белорусов увел в неволю.

Во второй раз тевтонцы ходили на один из замков Великого Княжества, но гарнизон умело оборонялся, и они, постояв, возвратились несолоно хлебавши.

Наконец в сентябре 1314 года сам маршал Тевтонского ордена возглавил рыцарское войско, снова готовившееся к вторжению в Понеманье через уже знакомые места. С четырехдневным запасом продовольствия крестоносцы двинулись на Городню.

Поход с самого начала был чрезвычайно трудным. Двигаться немцам приходилось через болота, многочисленные реки и непроходимые леса. Городенцы знали о приближении рыцарей и, когда те достигли цели, замок, который защищало войско Давыда, уже был неприступен.

Разграбив окрестности, маршал решил вести свое войско «в край кривичей» — на Новогородчину. Чтобы обеспечить себя продовольствием на обратный путь, он приказал оставить награбленное вместе со съестными припасами в двух местах городенской пущи. Охранять склады должны были значительные силы рыцарей.

Вступив в Новогородскую землю, крестоносцы жестоко пожалели, что оставили запасы в пуще. Край как будто вымер: местные жители попрятались в лесах и болотах, не оставив в деревнях ничего, чем рыцари могли бы поживиться.

Новогородок тоже был безлюдным. Без особых трудностей захватив его, разозленные крестоносцы выжгли город дотла и опустошили окрестности. Оттуда маршал повел рыцарей на принеманский замок Кривич, однако и там они ничего не добыли. Гарнизон мужественно оборонялся, а крестоносцы несли потери и голодали. Оставалось одно — поскорее возвращаться к спрятанным запасам.

Какой же ужас овладел немецкими рыцарями, когда на месте и первого, и второго складов они обнаружили только перебитую охрану! Давыд Городенский со своей дружиной позаботился о том, чтобы и во всей округе немцы не встретили ничего живого. Так без битв большое войско крестоносцев было практически полностью уничтожено. До Пруссии добрался, в лучшем случае, один рыцарь из десяти.

Основание Литовской митрополии

После того как местонахождение киевского митрополита было перенесено во Владимир-на-Клязьме, а потом в Москву (1299 г.), проблема митропольной принадлежности белорусов Великого Княжества Литовского приобрела особое значение. Суверенное государство не могло спокойно взирать на то, что совесть его граждан подчинена московскому митрополиту, так как это фактически означало подчинение Московскому княжеству, где церковный владыка находился в зависимости от монарха. Естественное стремление Вильни сохранить самостоятельность своих христиан могло быть удовлетворено только созданием собственной митрополии.

Согласно некоторым записям в греческом списке архиерейских кафедр, своего первого митрополита наше государство получило, видимо, в 1300 году, во времена княжения Витовта. Однако, за исключением единственного упоминания, больше никакой информации на этот счет исторические источники не сохранили.

Только в 1317 году усилиями великого князя Гедимина создается постоянная отдельная митрополия в Великом Княжестве и ее кафедра размещается в Новогородке. Известно, что в августе того же года белорусский митрополит Феофил принимал участие в заседаниях Константинопольского синода. Византийским императором тогда был Андроник Палеолог Старший, а константинопольским патриархом — Иоанн Гик. Первому известному митрополиту Великого Княжества Литовского подчинялись епархии Полоцкая, Пинская и Туровская.

Однако Москва не желала терять монополию на православных христиан Восточной Европы и развернула борьбу против кафедры в Новогородке. В 1328 году белорусские епископы подчинялись уже московскому митрополиту Феогносту.

Год спустя Гедимин вновь смог посадить своего владыку в Новогородке, и вновь Москва начала добиваться ликвидации кафедры константинопольским патриархом.

Ольгерду пришлось заниматься той же проблемой, что и его отцу Гедимину, — снова создавать в своей державе отдельную митрополию.

Он хотел, чтобы кафедра размещалась в Киеве — древнем центре православия. И хотя в 1352 году Константинополь не утвердил Ольгердова кандидата на киевскую кафедру, отдав преимущество московскому Алексию, Литовская митрополия все же была восстановлена. Ее центром вновь стал Новогородок. Нашему митрополиту Роману подчинялись Полоцкая и Туровская, а впоследствии и Галицко-Волынская епархии.

Не менее внимателен к проблеме собственной митрополии был Витовт. Укрепив свое положение на великокняжеском троне, он предпринял шаги по нейтрализации влияния Москвы на православные государства, а также рассматривал идею объединения церквей. В 1406 году по его инициативе епископами Великого Княжества был избран свой митрополит — полоцкий владыка Феодосии.

Когда же Константинополь утвердил митрополитом московского кандидата Фотия, Витовт запретил ему визитировать епархии своей страны. На съезде духовенства и светской аристократии в Новогородке в 1415 году был снова избран собственный митрополит Григорий Цамблак, который на Констанцком соборе призывал к церковной унии. Однако и он продержался недолго, ибо Константинополь отдал приоритет московскому митрополиту Фотию.