Читаем без скачивания Глаз в небе - Филип Дик

Макфиф остановил машину, распахнул дверь и выскочил на мостовую. Джек последовал его примеру. Вдвоем они хорошенько осмотрелись. Из соседних окон неслась дешевая эстрадная музыка, специально для добропорядочных граждан, поглощающих сейчас свой ужин. Неровные, хлипкие звуки плыли во влажном воздухе в темноте меж ветхих домов и пустых лавок.

— Тут, что ли?.. — спросил наконец Гамильтон.

— Угу, — кивнул Макфиф. Можно было подумать, что он только-только удачно провел опознание.

Они взирали на магазинчик весьма затрапезного вида — ветхое деревянное строение, облезлая желтая краска, кое-где проглядывает подгнившая древесина. Невероятная груда хлама загромождала вход. При свете уличного фонаря Джек сумел различить налепленные на окна афиши. Блеклые, засиженные мухами листы. В щели между грязными занавесками виднелись ряды уродливых металлических стульев. Дальше, за стульями, непроницаемая тьма. Над входом в магазин укреплена кривая самодельная вывеска, потемневшая и рваная:

НЕ-БАХАИТСКАЯ ЦЕРКОВЬ.

ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ ВСЕМ!

Макфиф издал страдальческий стон, но овладел собой и направился к церкви.

— Оставь! — крикнул ему Гамильтон. — Поедем отсюда!

— Нет! — покачал головой Макфиф. — Я хочу. войти.

Приподняв черный зонт, он шагнул на крыльцо и принялся методично колотить рукояткой в дверь. Гулкий звук размеренным эхом пронесся по улице из конца в конец. Где-то в боковом переулке испуганно загремела пустой жестянкой бездомная дворняга.

Человек, приоткрывший дверь, предстал тщедушной и согбенной фигуркой. Он робко выглянул из-за двери, выставив нос и очки в стальной оправе. Желтые водянистые глазки подозрительно бегали. Весь дрожа, он смотрел на Макфифа.

— Что вы хотите? — спросил он гнусаво.

— Вы меня не узнаете, отец? — спросил Макфиф. — Что случилось, падре, где церковь?

Что-то забормотав, старик потянул дверь на себя.

— Убирайтесь прочь, мерзкие забулдыги! Убирайтесь — или я позову полицию!

Макфиф успел сунуть зонт в дверной проем, помешав старику запереться изнутри.

— Отче! — взмолился он. — Это ужасно! Они украли вашу церковь! И вы, отче, так изменились… весь съежились!.. Это невозможно!.. Голос Макфифа сорвался, казалось, его душили рыдания.

— Тебе надо было его видеть! — Он беспомощно повернулся к Гамильтону.

— Он был гораздо крупнее меня!

— Убирайтесь! — вновь прогнусавил тщедушный человечек.

— Неужели нельзя войти? — спросил Макфиф, не убирая зонта. — Пожалуйста, впустите нас! Куда ж нам идти? Здесь со мной один еретик… он жаждет обращения!

Человечек заколебался. Взволнованно гримасничая, он взглянул на Джека:

— Это вы?.. А в чем дело? Разве завтра нельзя? Уже глубокая ночь, я давно уже спал!..

Приоткрыв дверь, он неохотно отступил в сторону.

— Вот и все, — сказал Макфиф Гамильтону, когда они вошли. — Ты не видел прежде этот собор? Из камня, с витражами… — Он развел руками, словно показывая собственное бессилие. — Самый большой собор, какой мне доводилось видеть!

— Вам это обойдется в десять долларов, — бормотал человечек, ковыляя чуть впереди. Наклонившись, он выволок из-под прилавка глиняную урну. На прилавке пестрели листовки и буклеты. — Деньги вперед! — добавил человечек.

Роясь в карманах, Макфиф недоуменно озирался. Потом накинулся на падре:

— Но где же орган? Где свечи? У вас даже свечей не стало?

— Это нам не по карману, — ответил человечек, отпрянув назад от вопрошавшего. — Ну, так что конкретно вы хотите? Ах да, обратить в истинную веру этого еретика?

Он схватил Гамильтона за рукав, пристально посмотрел Джеку в глаза:

— Я отец О'Фаррел. Вам придется стать на колени, молодой человек. И преклонить голову пред Господом.

Джек покрутил головой:

— А всегда ли тут было так?

Отец О'Фаррел растерянно запнулся, потом переспросил:

— То есть? Вы что имеете в виду?

Гамильтон, дабы скрыть охватившую его досаду, только пожал плечами:

— Нет, ничего. Я просто так.

— Конфессия наша очень древняя, — неуверенно произнес отец О'Фаррел.

— Вы это имели в виду? Ей уже немало столетий.

Голос его задрожал:

— Она старше даже Первого Бааба. Я, право, не могу назвать точную дату. Говорят, что… Здесь он осекся.

— Впрочем… не важно, что говорят. Досужие утверждения…

— Я хочу общаться с Богом, — напомнил Гамильтон.

— Да, да, — согласился отец О'Фаррел. — Я тоже хочу, молодой человек…

Он похлопал Джека по руке; прикосновение было столь легким, что почти не ощущалось.

— …и каждый хочет того же.

— Так вы не поможете мне?

— Это очень трудно, — проговорил отец О'Фаррел. И юркнул в боковой притвор, в некое подобие кладовки, где была свалена в невообразимом беспорядке церковная утварь. Сопя и спотыкаясь на каждом шагу, священник вынес плетеную корзину, наполненную всевозможными костями, обломками, спутанными прядями волос и кусочками кожи.

— Это все, чем мы располагаем, — вздохнул он, ставя на пол корзину.

— Может, сумеете воспользоваться… Пожалуйста, выбирайте!

В то время как Гамильтон перебирал кости, потрясенный Макфиф произнес:

— Ты только взгляни!.. Это же фальшивки… Подделка!

— Мы делаем, что в наших силах! — молитвенно складывая руки, прогнусавил отец О'Фаррел.

— А есть ли какой-нибудь способ… вознестись? — неожиданно спросил Джек.

Впервые за все время отец О'Фаррел улыбнулся:

— Для этого надо сначала умереть, молодой человек!

Взяв зонт, Макфиф двинулся к выходу.

— Пойдем! — решительно бросил он Гамильтону. — Я сыт по горло.

Уносим ноги!

— Подожди! — крикнул Джек.

Макфиф обернулся:, — Зачем тебе с Богом разговаривать? Ты же видишь, что твориться сейчас. Оглянись вокруг!..

— Он единственный, кто может объяснить, что же все-таки случилось, — ответил Гамильтон. Макфиф раздумывал над этим недолго.

— Мне все равно, что бы там ни случилось. Я ухожу.

Лихорадочно работая, Гамильтон заканчивал выкладывать круг из костей и зубов — кольцо из святых мощей.

— Помоги! — попросил он Макфифа.

— Не прикидывайся, будто тебе это все безразлично.

— Ты, парень, чуда захотел!

— Я знаю, — ответствовал Джек.

Макфиф сделал несколько шагов назад.

— Это безнадежно. Вот увидишь.

Он стоял, сжимая рукоятку громадного зонта. Отец О'Фаррел озабоченно прохаживался неподалеку.

— Мне надо знать, как и почему все это началось, — упрямо твердил Джек. — Второй Бааб, молельные колеса, благодать на развес… Если я это не выясню…

Он вздохнул поглубже, протянул руку и, выхватив у Макфифа зонт, поднял его над головой. Подобно крыльям гигантского стервятника, зонт раскрылся над ним; с тугой ткани скользнуло на пол несколько темных капель.