Читаем без скачивания Награда для Иуды - Андрей Троицкий

– Как ты узнал мой адрес?

– Ну, это просто. После того, как Барбер очутился на воле, он жил на квартире, которую для него сняли. А я приглядывал за ним. Оттуда мы разрешили ему сделать несколько звонков. Он общался с Кривым. И два-три раза с вами. Обещал, что вы скоро встретитесь. Наверное так оно и случилось. Встреча состоялась. Или я не прав?

– Пошел ты… Своей жене задавай такие вопросы. Ты у двери телефонный разговор подслушивал?

– Не важно. Я отследил звонок и выяснил адрес.

– Теперь ты все сказал?

– Все. Поэтому ухожу.

Мальгин поднялся, вышел в прихожую, натянул ботинки и открыл замок. На пороге он оглянулся.

– Передай Барберу, чтобы был осторожнее. За ним охотятся. Не только менты, но и убийцы Онуфриенко.

Глава седьмая

Следователь ГУВД Владимир Русланович Закиров уже в третий раз встречался с хозяином страховой компании «Каменный мост», и сегодня окончательно убедился, что Елисеев патологический лжец. Врать он не умеет, но очень старается. Отвечает на вопросы, выдерживая паузы, осмысленно, взвешивая каждое слово. Он хочет выглядеть деловым уравновешенным человеком, с головой погруженным в проблемы своей конторы, человеком, немного не от мира сего. Положил предплечья на столешницу и сцепил пальцы, чтобы следователь не заметил, как играют руки. Старый трюк.

Елисеева выдают бегающие по сторонам глаза, непроизвольные жесты, которые совершают люди, говорящие неправду. Время от времени он покашливает в кулак, почесывает кончик носа и оттягивает воротник сорочки, будто безвкусный галстук, красный, расшитый какими-то желтыми тараканами, слишком тесно сдавливает шею. Врать Елисеев не умел, и поймать его на лжи не самая сложная задача.

Закиров, договорившись о встрече накануне, не вызвал свидетеля в прокуратуру, сам явился в кабинет Елисеева, чтобы провести очередной допрос, на этот раз без протокола, в форме доверительной беседы. Часто этот прием срабатывает. Когда люди видят, что каждое их слово не записывают на бумагу, не заносят в протокол, они ведут себя свободнее, порой вспоминают такие вещи, которые кажутся забытыми навсегда. На этот раз фокус не удался. Закиров изображал из себя свойского парня, сочувствующего человеческому горю, готового расшибиться в лепешку, лишь бы найти и привлечь преступников, а Елисеев по-прежнему бессовестно врал.

– Я навестил Мальгина в больнице, – сказал Закиров. – Мы поболтали о том о сем. Он не вспомнил ничего интересного о том, что произошло на кладбище в ночь на десятое августа. Точнее, не захотел ничего вспомнить. Обычная песня: упал, ушибся, голова болит… И так далее. А на следующий день выписался под расписку. И пропал.

– Вот как? – Елисеев удивленно вскинул брови. – Надо же…

– Он появлялся здесь, в вашей конторе?

– Нет, не заходил. Во всяком случае, я его не видел.

– А вот милиционер, который дежурит внизу, утверждает обратное. Мальгин поднимался к вам в кабинет и…

– Ах, да, – Елисеев шлепнул себя ладонью по лбу. – Теперь вспомнил. Он действительно заходил позавчера. Что-то объяснял насчет больничного листа. Господи, столько дел, что всего и не упомнишь. Понимаете, Мальгин всего лишь сотрудник службы безопасности. Я не могу, не имею физической возможности следить за каждым человеком.

– Разумеется, за всеми не уследишь, – улыбнулся следователь. – Но Мальгин, он не просто клерк из конторы. Он единственный свидетель, очевидец убийства вашего брата. Боюсь, если мы не найдем Мальгина живым, все осложнится. Убийцы смогут уйти от расплаты.

– Да, да… Конечно…

– О чем с вами говорил Мальгин?

– Попросил немного денег взаймы. На лечение. Я не смог отказать.

– Это весь разговор?

– Да. Он взял деньги и ушел.

– Он пробыл здесь, в вашем кабинете, один час с минутами. Так долго просил денег? Или вы отказывались давать, а он вас уговаривал? Настаивал на своем?

– Нет. С деньгами вопрос решили быстро, – Елисеев почесал кончик носа. – Я не мог отпустить его сразу. Это как-то неловко. Просто поговорили о его здоровье, о самочувствии. Ведь человек пострадал, получил серьезные травмы.

– Ну, не такие уж серьезные, как вам кажется. Кстати, я очень сожалею, себя ругаю за то, что не взял с Мальгина подписку о невыезде.

С того первого дня, когда Закирову поручили расследование дела о взрыве на кладбище и двух трупах, найденных на месте происшествия, он рассчитывал, что Елисеев, потерявший младшего брата, станет его добрым безотказным помощником. Ведь кто как ни он заинтересован, чтобы убийцы были найдены, изобличены, чтобы заседатели намотали им максимальные срока, предусмотренные Уголовным Кодексом. Но все вышло наоборот, глава «Каменного моста» еще во время первой встречи, состоявшейся в следственном кабинете, повел себя странно. Он ничего не знает, ничего не помнит, а если что и помнит, то неточно. Во время того первого знакомства Закиров исписал всего полторы страницы протокола допроса свидетеля и поставил точку, решив отложить дознание до лучших времен. Во время второго допроса задал те же вопросы и получил все те же ответы, сволочные и тупые в своей лживости. Опять набралось полторы странички.

Эту странную неосведомленность в делах погибшего брата, девичью забывчивость, следователь объяснил просто: человек не оправился после постигшей его потери. Он еще оклемается и расскажет много интересных вещей. Надо немного потерпеть. Но дни шли за днями, неделя следовала за неделей, а Елисеева продолжал темнить.

– А теперь давайте вернемся к событиям, которые предшествовали взрыву на кладбище. Где находился ваш покойный брат вечером девятого августа? В прошлый раз вы ничего не вспомнили. А сейчас? Он провел тот вечер в компании с Мальгиным?

– Я не знал распорядок дня брата. И уже говорил об этом. Не знаю, с какой целью они поехали на кладбище и занялись раскопками.

– Кто был тем четвертым человеком на кладбище?

– Вы уже спрашивали об этом.

– Я спрашиваю еще раз. И хочу услышать хоть слово правды.

– Не знаю ни о каком четвертом человеке.

– Мальгин говорит то же самое. Хотя присутствовал на месте и наверняка представлял себе, с кем пришел на кладбище, и что они должны выкопать из земли. У всех действующих лиц этой трагедии отшибло память. У всех… Странно, правда?

Елисеев неопределенно пожал плечами.

– Я рад помочь, поверьте, но не знаю чем.

– Понятная вещь, – взмахнул руками Закиров и подумал, что доброго разговора не получилось. Что ж, придется действовать другими методами. – Рады помочь, ну-ну. И все-таки вам придется многое вспомнить.

Этот страховщик безнадежный дурак, даже не понимает, с кем связался. Закиров раскручивал не такие дела и раскалывал не такие орешки, как этот Елисеев. Своей ложью он сам себя загнал в угол, из которого уже не выйти. В душе крепла уверенность в том, что Елисеев действует заодно с Мальгиным, страховщик как-то причастен к смерти брата. Мало того, Елисееву старшему известны имена убийцы или убийц, но он молчит. Почему? Через финансовые органы, Закиров узнал много интересного о деятельности «Каменного моста». Фирма по существу на грани разорения, по итогам двух кварталов текущего года сборы по добровольным видам страхования соизмеримы с размерами компенсационных выплат. «Мост» потерял лучших корпоративных клиентов, он идет на дно и уже пускает пузыри.

На такую фирму чуть нажми, чуть придави ее, и все кончено. «Каменный мост» развалится на кирпичи, все сотрудники вместе со своим хозяином окажутся на улице, им придется долго околачивать пороги казенных учреждений, прежде чем они найдут новую работу. Кому нужны банкроты? Нужно только нажать, как следует, додавить эту лавочку. Закиров готов к такому повороту событий. Сегодня утром он беседовал с прокурором по надзору, тот торопит событию, ждет результатов, готов помогать, чем может. И его помощь потребуется. Нужно поставить домашний и служебный телефоны Елисеева на прослушку, установить за ним оперативное наблюдение.

– Я рассчитывал на вас, – сказал Закиров. – Думал, вы заинтересованы в объективном расследовании. Думал, поможете. Но оказался не прав.

– Я заинтересован.

Елисеев вытер ладонью лоб и замолчал, чувствуя новый приступ головной боли. Он был подавлен, он устал волноваться и ждать неприятностей. Следователь казался очень вредным человеком, способным на любую подлость. Когда Закиров бросал на хозяина «Каменного моста» свои угрюмые взгляды, у Елисеева создавалось впечатление, будто ему в лицо целят из двуствольного ружья.

– Вы избрали самую бездарную линию поведения, – Закиров сделался совсем мрачным. – Вы не хотите уступить даже в малости. Знаете, где сейчас Мальгин, но не хотите его сдавать. Знаете, зачем затеяна та возня на кладбище, но не хотите говорить. Вы не оставляете мне выбора.

– Выбора? – переспросил Елисеев.

– Вот именно, выбора, – кивнул Закиров. – Ваше будущее рисуется мне в самых мрачных тонах. С понедельника налоговая инспекция начнет проверку вашей лавочки. Для начала они проведут обыск во всех служебных помещениях, выемку документов, печатей и штампов. Вывезут все это добро. Затем обыщут вашу квартиру.